Книга Дневник моего исчезновения - Камилла Гребе
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Урмберг полон несбыточных надежд и сбежавших людей.
Перед глазами возникает мама.
Почему она осталась? Почему не уехала, как остальные? То, что Маргарета и Магнус остались, я еще могу понять – они больше никуда не вписываются. Они слишком странные. Но мама могла бы найти хорошую жизнь в Стокгольме.
Вместо того, чтобы гнить здесь, в Урмберге.
Из леса слышится шум.
– Где это? – спрашиваю я, вглядываясь в просвет между заснеженными деревьями.
В лесу тихо. Никого не видно – ни людей, ни животных.
Андреас пожимает плечами.
– Может, косуля.
То, что произошло между нами этой ночью, мы не обсуждали. Я не знаю, что он чувствует и, главным образом, что я сама чувствую. Только в одном я сейчас уверена – свадьбы с Максом не будет. Странно, но мне ни капельки не грустно.
Возвращение в Урмберг все изменило.
Здесь столько воспоминаний, здесь все напоминает мне о том, какой жизни я всегда боялась. Но при этом Урмберг заставил меня посмотреть на Макса по-другому. И чем дольше я здесь, тем сильнее осознание, что я не хочу выходить за него замуж.
Я не знаю, хочу ли переезжать в Стокгольм. Это слишком далеко от мамы. А за последние недели я поняла, что хочу быть рядом с ней.
А решение учиться на юриста – зачем мне вообще все это? Мне нравится моя работа в полиции.
Я поднимаюсь, и в этот момент звонит телефон. Стянув варежку, роюсь в кармане. Руки окоченели от холода. Мне с трудом удается взять трубку.
Это Манфред.
– Вы нашли Ханне?
– Нет, следы шли к захоронению, как мы и думали. Но дальше мы потеряли след. Тут слишком натоптано. И опять идет снег.
– Ладно. Кто-то звонил в полицию и заявил, что у захоронения планируется убийство.
– Что? Сейчас?
– Да, совсем недавно.
– Кто звонил?
– Звонок был анонимный, но коллега сказала, что голос детский. Может, это шутка. Но мы все равно в пути. Так что держитесь начеку.
– Хорошо, но тут все тихо.
– Ладно. До скорого.
Голос у Манфреда рассеянный, словно мысли его где-то далеко.
– Да, еще кое-что, – добавляет он. – То украшение, которое было у Ханне, медальон Азры, с локоном волос внутри.
– Да?
– Ты его трогала? Локон, я имею в виду.
Я задумываюсь. Вспоминаю, как мы с Андреасом сидели в машине перед домом Берит. Как медальон лежал открытый, как золотая устрица, в руке Андреаса и как я провела пальцем по темному локону.
– Да, – отвечаю я. – Трогала. Хотела узнать, что это.
Я поворачиваюсь к Андреасу, он одними губами спрашивает: «В чем дело?», и я знаком велю ему подождать.
– А когда мы нашли Азру, у тебя брали пробу на ДНК?
– Да, а что?
– Потом обсудим. Мне позвонили криминалисты, они спрашивали… Объясню при встрече. Что-то пошло не так.
– Хорошо. Мы ждем у захоронения.
– Хорошо. Увидимся через четверть часа.
Я кладу трубку и убираю телефон в теплый карман. Натягиваю варежку и встречаюсь с Андреасом взглядом. Глаза у него темные, в щетине искрятся льдинки.
– Что случилось? – спрашивает он.
– Какой-то ребенок позвонил в полицию и сказал, что здесь планируется убийство. Они будут тут через пятнадцать минут.
– Ладно. А что ты там такое трогала?
– А, это. Манфред спрашивал, не трогала ли я локон волос в медальоне Азры.
– Почему?
– Не знаю. Криминалисты его спросили.
Андреас морщит лоб и поправляет шапку:
– Странно.
Я киваю.
Снова раздается шум, и мы оба поворачиваемся на звук. Издалека слышны голоса, но такие слабые, что, кажется, они звучат в нашем воображении. Кажется, голоса идут откуда-то сверху, с вершины горы. Одновременно с другой стороны раздается хруст веток.
Андреас опускается на корточки и шепчет:
– Черт, там кто-то есть.
Он прав. Кто-то или что-то стоит на вершине Змеиной горы. А еще кто-то приближается к нам со стороны проселочной дороги.
Я тоже опускаюсь на корточки в надежде, что за заснеженными кустами нас не будет видно. Рукой опираюсь о его спину.
Голоса теперь раздаются громче. Кажется, что двое людей разговаривают друг с другом, спорят о чем-то. Шаги в лесу слышны отчетливее.
Я стараюсь не шевелиться. Сильно сжимаю плечо Андреаса. Через мгновение между деревьями возникает человек.
Это крупный мужчина. Он идет тяжелой поступью, сгорбив спину, и держит что-то в руках, но я не могу разобрать что.
Я моргаю и втягиваю воздух.
Это Магнус.
Магнус-Мошонка. Мой кузен.
До края уступа осталось несколько десятков сантиметров.
Я стараюсь не смотреть вниз, но все равно вижу землю далеко внизу. Деревья и кусты кажутся крошечными, словно в пейзаже с миниатюрной железной дорогой.
– Я прочел ваш дневник, – тянет меня за руку мальчик.
– Что? – удивляюсь я.
– Я нашел его в лесу.
– Ерунда, – говорит женщина и тянет сильнее, отчего меня шатает еще больше, и я вынуждена сделать еще шаг ближе к пропасти.
Мальчик не сдается.
– Мне все известно про вас и Петера. Что вы с Петером ездили к инуитам в Гренландию. И что у Петера есть коллега по имени Манфред, который обожает булочки, а Петер говорит, что при его весе ему нужно худеть. Я выучил много новых слов: аномалия, фетишист, шизофреник.
Я поворачиваюсь и встречаюсь с мальчиком взглядом. Тыльной стороной руки в варежке он вытирает кровь с лица, оставляя снежные разводы вокруг раны.
Это правда? Он нашел дневник в лесу?
Вполне возможно. Иначе откуда ему знать о Петере и Манфреде? И про поездку в Гренландию?
– Я знаю об Аяксе, – добавляет мальчик. – Вашем щенке лабрадора, который провалился под лед.
Земля уходит у меня из-под ног.
Аякс?
Мальчик действительно читал мой дневник.
– Откуда ты знаешь, что произошло с Петером? – спрашиваю я.
– Потому что вы написали в дневнике, что вы нашли потайную дверцу в кухне Магнуса. Я поехал туда. Она ведет в подвал. Там Петера и убили. Я…
Мальчик моргает несколько раз и дрожащим голосом добавляет: