Книга Языческий лорд - Бернард Корнуэлл

– Старый форт, господин, – ответил пастух, не разгибаясь.

– Есть тут деревня?

– В той стороне, – мотнул он головой на север.

– Как называется?

– Пенкрик, господин.

Стоило ему произнести это название, как я его вспомнил.

– Тут и река есть? – осведомился я, стараясь восстановить в памяти последний свой приезд в эти края.

– Да, там, – подтвердил пастух, кивнув на запад.

Я швырнул ему обрубок серебра:

– Следи, чтобы твои собаки не лаяли.

– Ни звука, господин. – Он воззрился на серебро в залитой лунным светом траве, наконец поднял голову и посмотрел на меня. – Да благословит тебя Бог, господин. – И тут заметил молот. – Да защитят тебя боги, господин.

– Ты христианин?

– Думаю, да, господин. – Пастух нахмурился.

– Тогда твой Бог ненавидит меня, – проворчал я. – И ты будешь ненавидеть, если твои псы хотя бы пискнут.

– Будут сидеть тише мыши, господин. Как маленькие мышки. Никакого шума, клянусь.

Бо́льшую часть своих людей я отправил на запад, но с наказом повернуть на юг, едва они достигнут близлежащей реки, которая, если память мне не изменяет, не была ни глубокой, ни широкой.

– Просто следуйте вдоль берега на юг, и я найду вас, – напутствовал я воинов.

Я хотел внушить Кнуту, что мы бежим на запад в сомнительной надежде обрести укрытие в валлийских горах, однако отпечатки копыт выдадут наш поворот на юг. Тем не менее, даже если он задержится хоть немного, это уже успех, потому что мне требовалась любая выигранная минута. И вот мои всадники исчезли на западе, уходя к реке, тогда как я с полусотней дружинников укрылся за поросшими травой валами древнего форта. Вооружены мы были легко, только мечами и копьями, однако фриз Вибрунд прихватил по моему приказу топор.

– Несподручно махать секирой, сидя на коне, господин, – проворчал фриз.

– Топор тебе понадобится, так что бери, – настоял я.

Долго ждать не пришлось. Не минуло и часа, как с востока на дороге появились всадники. Они спешили.

– Шестнадцать, – доложил Финан.

– Семнадцать, – поправил мой сын.

– Наверняка это еще не все, – заметил я и стал наблюдать за дорогой в ожидании новых гостей, выезжающих из далекого леса.

Они появятся, причем скоро, однако эти шестнадцать или семнадцать вырвались вперед, горя рвением найти нас и доложить Кнуту. Мы дали им подойти ближе, потом погнали лошадей через восточную сторону вала. Финан повел двадцать человек прямо на восток с целью отрезать разведчикам путь к отступлению, а я с оставшимися бросился на надвигающегося врага.

Мы перебили большинство. Это не составило труда. Даны сваляли дурака: гнали без оглядки, не были начеку, оказались в меньшинстве и погибли. Горстка сбежала на юг, потом в панике повернула на восток. Я приказал Финану пропустить их. После крикнул фризу:

– А теперь, Вибрунд, руби им головы, и быстро!

Одиннадцать раз упала секира. Обезглавленные тела мы сбросили в старый ров, а головы разложили на римской дороге так, чтобы мертвые глаза глядели на восток. Эти мертвые очи встретят людей Кнута, и те, как я предполагал, заподозрят что-то грязное и колдовское в этом ритуале. Они почуют магию и оробеют.

Дай мне время, молил я Тора. Только дай время.

И мы поспешили на юг.

* * *

Вскоре мы нагнали основной отряд и поскакали в рассветной мгле. Повсюду щебетали птицы, приветствуя песней новый день. Мне ненавистен был этот звук, потому что он знаменовал день, который, как я думал, станет для меня последним. Мы продолжали гнать коней на юг, к далекому Уэссексу, и надеялись вопреки всему, что западные саксы идут нам навстречу.

А затем мы просто остановились.

Остановились, потому что устали лошади, устали люди. Мы миновали невысокие холмы и плодородные поля, и нигде не нашел я места, где хотел бы дать бой. Чего я ожидал? Найти римский форт, достаточно маленький, чтобы его могли защищать двести шестьдесят девять воинов? Форт на подходящем холме? Выступ отвесной скалы, где человек умрет от старости, прежде чем рассвирепевшие враги сумеют взобраться наверх? Но нам встречались лишь сжатые поля, пастбища с овечьими отарами, ясеневые рощи и дубравы, мелкие потоки и пологие склоны. Солнце поднималось по небу. День выдался жарким, лошади хотели пить.

И вот мы вышли к реке и просто оцепенели.

Это была не столько речка, сколько ручей, стремящийся стать речкой, но которому удавалось лишь выглядеть глубокой канавой. Однако перебраться через него было непросто. Берега были крутыми и илистыми, но там, где его пересекала дорога, спуск оказался удобным. Брод не был глубоким. Русло здесь расширялось, и на середине его медленно текущая вода доходила человеку до бедра. Вдоль западного берега тянулась цепочка ив с плоскими верхушками, а еще западнее виднелся невысокий гребень, где стояло несколько бедных домишек. Я выслал Финана разведать возвышенность, тогда как сам обрыскал реку вверх и вниз по течению. И не обнаружил ни форта, ни крутого холма, зато здесь имелся ручей в виде рва, достаточно широкого и глубокого, чтобы замедлить атаку.

Поэтому мы остались здесь. Заперли лошадей в обнесенном каменной оградой загоне на западном берегу и принялись ждать.

Можно было бежать дальше на юг, но Кнут догнал бы нас рано или поздно, а тут имелась хотя бы речушка. По крайней мере, так я себя убеждал. На самом деле надежда была слабой. Ее не осталось совсем, когда Финан спустился с невысокого гребня.

– Всадники, – выпалил он. – На западе.

– На западе? – переспросил я, думая, что ирландец оговорился.

– На западе, – настаивал он.

Люди Кнута находились к северу и востоку от нас, поэтому я не ожидал врагов с запада. Точнее, надеялся, что с запада враги не зайдут.

– Сколько?

– Разведчики. Не много.

– Воины Кнута?

– Трудно сказать. – Он пожал плечами.

– Ублюдок не мог перебраться через этот ров, – проговорил я, подумав, что Кнут вполне мог предпринять именно это.

– Это не ров, – поправил Финан. – Это река Тэм.

Я поглядел на лениво текущую воду:

– Это Тэм?!

– Так утверждают деревенские.

Я горько рассмеялся. Мы все это время убегали из Тэмворпига, чтобы оказаться выше по течению той же самой реки? Угадывалась во всем этом какая-то тщета, очень подходящая для дня, в который я предполагал умереть.

– Так как называется это место? – спросил я у Финана.

– Местные ублюдки сами толком не знают, – хмыкнул ирландец. – Один малый назвал его Теотанхель, а его жена сказала, что это Воднесфилд.