Книга Психопаты. Достоверный рассказ о людях без жалости, без совести, без раскаяния - Кент А. Кил

Примерно два года назад Брэд стал испытывать непреодолимую страсть к порнографии. Он часами собирал порножурналы и искал порно в Интернете. Потом он стал ходить по массажным салонам в надежде заняться сексом с работавшими там женщинами. Потом, по словам Брэда, он стал испытывать такое сильное вожделение, что едва мог себя контролировать. Однако он считал такое поведение аморальным и поэтому скрывал его от жены. Потом однажды вечером он стал приставать к своей малолетней падчерице.

Она рассказала об этом матери, которая добилась его ареста. Брэда признали педофилом и прописали ему лекарство (медроксипрогестерона ацетат) для так называемой химической кастрации. Брэд совершил такое преступление впервые, и суд постановил, что он должен пройти программу избавления от сексуальной зависимости в стационаре под надзором.

Сексуальное поведение Брэда все усугублялось даже во время лечения. Он приставал к другим пациентам и даже персоналу. В конце концов его оттуда выгнали. Поскольку Брэд не прошел программу реабилитации, судья решил отправить его в тюрьму. Вечером перед отправкой в тюрьму Брэд пожаловался на сильную головную боль. Врачи направили его на МРТ и обнаружили огромную опухоль в лобных долях мозга над самыми глазами. Этот участок – глазнично-лобная кора – осуществляет контроль над импульсивным поведением и управляет эмоциональными реакциями.

Опухоль Брэда успешно удалили. После выздоровления у него не отмечался интерес к порнографии, проституции или дочери жены. Его выпустили из больницы, и жена снова впустила его в дом. Все шло хорошо больше года. Потом у Брэда снова появились предосудительные мысли. Ему сделали томографию, и оказалось, что у него опять стала расти опухоль. Ему провели вторую успешную операцию{102}.

Что я хочу сказать. Легко понять, что серьезные мозговые нарушения, например опухоли, могут радикально изменить поведение человека. Однако те, с кем это произошло, не могут объяснить, почему они так себя ведут. На интервью еще до того, как Брэд узнал об опухоли, он просто сказал, что испытывает сильную тягу к сексу. Брэд не знал, что причина этого в том, что опухоль буквально раздавливает его мозг. И только после обнаружения опухоли Брэд смог узнать, почему он вел себя таким непристойным образом.

Некоторые правоведы полагают, что тем не менее Брэда следует считать виновным в развратных действиях по отношению к падчерице, независимо от того, что его на это толкнуло, опухоль или нет. Некоторые ученые утверждают, что Брэд был бы виновен, даже если бы зеленые человечки с летающей тарелки телепатически заставили его это сделать; иными словами, они уверены, что если обнаружение процесса, который заставляет человека вести себя недолжным образом, снимает с него уголовную ответственность, то тогда не может быть вообще никакой уголовной ответственности, раз любой поступок вызван какой-то причиной. Профессор права из Пенсильванского университета Стивен Морс называет этот каузальный парадокс «фундаментальной психоправовой ошибкой».

Какую бы интересную полемику ни вели теоретики вокруг философских следствий концепции уголовной ответственности, большинство, включая и судей Верховного суда США, считает, что, даже если лица с аномальным или отличающимся мозгом не могут быть освобождены от всех уголовных санкций, наличие подобных аномалий все же хотя бы отчасти снимает с них личную ответственность. Именно этими доводами руководствовался Верховный суд, отменяя смертную казнь для несовершеннолетних (дело «Томсон против Оклахомы» и «Ропер против Симмонса») и лиц с низким коэффициентом интеллекта («Аткинс против Вирджинии»){103}.

По сути, позиция Верховного суда состояла в том, что лица с нестандартным поведением и, следовательно, нестандартным психическим профилем могут считаться менее виновными, чем здоровые, нормальные люди, в том, что касается смертной казни. Несовершеннолетние, мозг у которых еще не успел полностью сформироваться, и лица с низким коэффициентом интеллекта, у которых существенный недостаток серого вещества мозга, менее виновны, чем здоровые, взрослые люди, поскольку их мозг отличается. Эту позицию убедительно подтверждают обширные научные данные, которые показывают, что несовершеннолетние и лица с низким КИ коренным образом отличаются от здоровых взрослых, и новые исследования в этой области еще больше подкрепляют это мнение.

Верховный суд также постановил, что в вопросе возмездия – то есть стремления к тому, чтобы преступник получил заслуженную кару, так сказать, око за око, – суровость надлежащего наказания должна зависеть от степени виновности преступника{104}. Это вполне логично. Мы наказываем детей не так строго, как взрослых, и людей с низким интеллектом не так строго, как с нормальным, потому что чувствуем, что они менее ответственны за свое поведение.

Кроме того, по заявлениям Американской психиатрической ассоциации и Американской психологической ассоциации, новые исследования нейронаук подтверждают, что несовершеннолетние и люди с низким интеллектом не должны нести суровое наказание, поскольку своим поведением и структурой мозга они отличаются от взрослых, здоровых людей. Сторонники этого мнения раз за разом участвуют в судебных разбирательствах, которые постепенно заставляют общество отказаться от суровых наказаний, например от пожизненного заключения без права на досрочное освобождение – фактически смертный приговор, для несовершеннолетних преступников. Они утверждают, что такая строгая мера наказания не должна использоваться по тем же причинам, которые указывались в делах Томсона, Ропера и Аткинса. Их усилия окончились успехом, и Верховный суд США несколько раз последовательно выносил решение об отмене некоторых самых тяжких уголовных наказаний для несовершеннолетних при определенных обстоятельствах. Есть много еще нерешенных дел, когда реформаторы ювенальной юстиции пользуются новейшими данными нейронаук, чтобы аргументировать свою позицию в пользу ограничения уголовной ответственности для несовершеннолетних.

Я нахожу эту логику убедительной и, однако, очень сложной для общества в целом и судебной системы в частности. Новые данные нейронаук неуклонно свидетельствуют о том, что психические болезни связаны с аномалиями мозга. Исследования мозга раз за разом показывают, что посттравматическое стрессовое расстройство, обсессивно-компульсивное расстройство, шизофрения, биполярное расстройство, пограничное расстройство личности и большинство других серьезных психических заболеваний связаны с нарушениями в структуре, функции и связях мозга. И одно такое расстройство, в частности, по которому данные нейронаук вызывают интерес юристов, – это психопатия.

Мозг Брайана

Юристы, работающие с делами, где подсудимому грозит высшая мера наказания, должны всесторонне изучить его историю жизни, чтобы найти потенциально смягчающие обстоятельства, чтобы присяжные учли их, принимая решение. Если адвокат упустит какие-то смягчающие факторы, имеющие отношение к делу, это может дать его подзащитному возможность успешно обжаловать приговор на основании неэффективной защиты. Ни адвокатам, ни прокурорам это не нужно, потому что первые могут лишиться адвокатской лицензии, а вторым придется снова поддерживать обвинение в суде.