Книга Разделяй и властвуй. Записки триумфатора - Гай Юлий Цезарь

43

Между городом Илердой и ближайшим холмом, который был занят лагерем Петрея и Афрания, была равнина шагов в триста шириною: приблизительно на середине ее находился довольно высокий холм. Если бы Цезарю удалось захватить и укрепить его, то он, несомненно, мог бы отрезать противника от города, моста и от всего провианта, свезенного ими в город. В надежде на это он вывел из лагеря три легиона и, выстроив их на удобном месте, приказал антесигнанам[163] одного из них бегом занять этот холм. Афраний понял намерение Цезаря и немедленно послал более кратким путем когорты, стоявшие на карауле перед лагерем, для захвата того же пункта. Завязалось сражение, и так как афранианцы достигли холма раньше, то наши были отброшены и, вследствие подхода к неприятелю резервов, вынуждены были повернуть тыл и отступить к подходившим легионам.

44

У неприятельских солдат был особый способ сражения: сначала они набегали с большою стремительностью, смело занимали позицию, не слишком держа при этом строй, сражались небольшими группами и рассыпным строем; если же их теснили, то они не считали позором подаваться назад и оставлять занятое место. Они привыкли к своего рода варварскому способу сражения от постоянных войн с луситанами и другими варварами, так как на солдат вообще оказывают большое влияние нравы тех стран, где они долго стоят. Во всяком случае, этот способ смутил наших непривычных к тому солдат: когда неприятели выбегали поодиночке, им казалось, что их обходят на незащищенном фланге; а сами они считали своим долгом держать строй, не покидать знамен и без уважительной причины не уходить с занятой позиции. Поэтому, когда антесигнаны были расстроены, то легион, стоявший на том фланге, не удержал позиции и отступил на ближайший холм.

45

Так как это неожиданное и необычное отступление привело в полное замешательство почти весь фронт, то Цезарь, ободрив солдат, повел на помощь 9-й легион, остановил неприятеля, надменно и энергично преследовавшего наших, и вынудил его, со своей стороны, повернуть тыл, отступить к городу Илерде и стать под его стенами. Но в пылу сражения солдаты 9-го легиона, увлеченные желанием загладить понесенный урон, опрометчиво погнались за далеко убегающим неприятелем, зашли на неудобное место и подошли к самой горе, на которой лежал город. Когда они хотели отсюда отступить, то враги с более высокого места начали их теснить. Место это было с двух сторон отвесным и настолько узким, что на нем могли помещаться лишь три выстроившиеся когорты; таким образом, ни с боков не могли подойти к ним подкрепления, ни конница не в состоянии была помочь им, когда им становилось трудно.

А со стороны города шла покатость с легким уклоном, длиной около четырехсот шагов. Здесь и приходилось отступать нашим, неосторожно попадавшим сюда в пылу увлечения; сражение шло на месте, которое было неудобно и своей узостью, и тем, что наши стояли у самой подошвы горы, так что все метательные снаряды попадали в них без промаху. Однако благодаря своей храбрости и выносливости они стойко держались, не смущаясь никакими ранениями. Но у врагов силы все увеличивались, и Афраний часто посылал из лагеря через город свежие когорты на смену уставшим. Цезарь также был вынужден отправлять на то же место в подкрепление свежие когорты и уставших выводить из боя назад в лагерь.

46

Такое сражение длилось пять часов подряд, и неприятель очень теснил наших благодаря своему численному превосходству. Наконец они, издержав все снаряды, обнажили мечи, бросились в гору в атаку на когорты, убили нескольких человек, а остальных принудили повернуть тыл. Только тогда, когда неприятельские когорты были прижаты к стенам и отчасти, в страхе, загнаны в город, для наших было облегчено отступление. Со своей стороны, наша конница, хотя она и стояла внизу в долине, с большою храбростью пробилась с обоих боков на гору и, разъезжая между двумя фронтами, сделала для них отступление более удобным и безопасным. Так, с переменным успехом, шло это сражение. Наших в первой схватке пало около семидесяти человек, в том числе центурион 1-го гастата 14-го легиона Кв. Фульгиний, который достиг этого ранга из низших чинов за свою выдающуюся храбрость; раненых было больше четырехсот. Из афранианцев убиты были центурион первого ранга Т. Цецилий, четыре других центуриона и более двухсот солдат.

47

Что касается суждений об этом дне, то каждая сторона приписывала себе верх. Афранианцы – хотя по общему признанию они были слабее, – ссылаясь на то, что они довольно долго держались в рукопашном бою, выдержали нашу атаку, с самого начала заняли выгодную позицию, именно холм, из-за которого завязалось сражение, а в первой же стычке заставили наших повернуть тыл; наши же вступили в бой на невыгодной позиции с более многочисленными врагами, выдержали пятичасовое сражение, с обнаженными мечами взошли на гору, заставили врагов повернуть тыл на более высокой позиции и загнали их в город. Тот холм, из-за которого завязалось сражение, неприятели укрепили сильными сооружениями и поставили там прикрытие.

48

Через два дня после этого приключилась и еще одна внезапная неприятность: поднялась такая буря, что, по общему мнению, никогда в той местности не было такого большого наводнения. Со всех гор обрушился растаявший снег, реки даже в самых высоких местах вышли из берегов, и оба моста, построенные Фабием, были снесены в один день. Это обстоятельство создало для Цезаревого войска большие затруднения. А именно: его лагерь, как было выше указано, находился между двумя реками – Сикорисом и Цингой, расстояние между которыми достигало тридцати миль. Ни одной из них теперь нельзя было перейти, и по необходимости пришлось ограничиваться этим узким местом. Те общины, которые примкнули к Цезарю, не могли подвозить хлеба; зашедшие слишком далеко фуражиры были оторваны реками и не могли вернуться; наконец, и главный транспорт со съестными припасами, который шел из Италии и Галлии, не мог достигнуть лагеря.

А время года было самое неблагоприятное: запасного хлеба уже не было, а новый еще не совсем поспел; соседние общины были истощены, так как Афраний свез почти весь хлеб в Илерду еще до прихода Цезаря, а что оставалось, то Цезарь издержал в предыдущие дни; скот, мясом которого можно было бы на первое время облегчить голод, соседние общины угнали из-за войны в отдаленные места. Того же, кто далеко заходил за фуражом или за хлебом, преследовали легковооруженные луситаны и знакомые с местностью солдаты из Ближней Испании с малыми щитами; им нетрудно было переправляться через реку вплавь, так как, по распространенному там обычаю, они выступают в поход не иначе как с мехами.

49

Наоборот, войско Афрания было богато всевозможным провиантом. Много хлеба Афраний успел запасти и свезти еще раньше, много свозилось со всей Провинции, под рукой был также большой запас фуража. Все это вполне безопасно доставлялось по мосту у Илерды из заречных местностей, не пострадавших от войны, к которым Цезарь вообще не имел доступа.