Книга Космонавт №34. От лучины до пришельцев - Георгий Гречко

Так стало и с прорывом в Космос. Мы создали «семерку» – ракету, которая в свое время остановила американцев от нападения на нашу Родину.

Запустили Первый спутник. И им стало ясно, что с таким же успехом «семерка» может донести до них водородную бомбу. Признаться, почти через полвека мне, участвующему в создании этой ракеты, довелось увидеть ее огромную боеголовку, правда, уже выставленную в музее и потому безопасную.

Ну а вслед за нашим «чудом» – Первым спутником – пошел и первый лунник, и первая фотография обратной стороны Луны, и первый полет человека в космос… Прорыв в космос стал возможен и потому, что в свое время страна сделала прорыв от безграмотности, доставшейся нам в наследство, к знаниям, в науку. Страна училась беспрестанно, и мы, слетав в космос, продолжали углублять знания, работали над научными направлениями, повышали культуру, интеллект.

Наши замечательные ученые – такие, как Жорес Иванович Алферов и Виталий Лазаревич Гинзбург получали Нобелевские премии за исследования тридцати– и пятидесятилетней давности – опять же того оплеванного «демократами» времени. Раньше не надо было доказывать и даже вопрос не вставал: «Зачем это нам надо, если научное звание не добавит зарплаты?» Сейчас, в наши базарные, я бы так сказал, а не рыночные отношения вопрос звучит именно так.

А сегодня сосредоточиться на прорывных направлениях мы не можем – ни денег, ни промышленности, ни кадров. Впрочем, худшее еще впереди. Разгром (а иначе не назовешь «гайдаровские реформы»!) будет сказываться на науке, на индустрии и через тридцать – сорок лет. Почему? Потому, что Россией правят большие «денежные мешки». А источник их богатств – «прихватизация» и разгул коррупции. По этому критерию мы впереди планеты всей. А что же президент, премьер, депутаты? Они уверяют нас, что уже не одно десятилетие борются с коррупцией. Значит, коррупция есть. А где победа?

Победа у коррупционеров, у больших денег. А власть денег приводит только к тому, что богатые становятся богаче, а бедные беднее. По темпам обогащения одних и обнищанию других мы опять впереди всех цивилизованных стран.

И это трагедия не только России. Раньше правительства капиталистических стран, наступая на права трудящихся, оглядывались на социальные завоевания в Советском Союзе. Бесплатные образование и здравоохранение, бесплатное жилье, отсутствие безработицы и т. д. и т. п. Теперь они наступают на права трудящихся безоглядно.

Так что вслед за нами деградирует вся земная цивилизация. Из цивилизации пионеров, которые стремились перелететь через океан, выйти в космос, мы превратились в бездумных покупателей машин, телевизоров, предметов роскоши. Мы из общества покорителей превратились в общество потребителей. Я боюсь, что люди, в конце концов, будут потреблять, потреблять, потреблять, а потом захотят поднять голову к небу, а шея уже как у свиньи. «А зачем мне это небо? Пойду к своему корыту еще чего-нибудь поем. Сегодня в рекламе видел новое пойло!»

Закончу, как и начал, анекдотом:

«У нас есть выход из катастрофического пике. И даже два. Правда, только один из них реальный, а другой фантастический. Реальный – прилетят инопланетяне и все за нас решат. Фантастический – мы сами справимся».

Сны и явь

Когда-то я не верил в чудеса, в мистику, в параллельные миры. Теперь я в это верю. У меня был свой собственный опыт. Один раз за всю жизнь я видел вещий сон. Он кардинально отличается от обычных снов, их невозможно спутать! Мне приснилось, что моя первая жена, мать Алеши и Миши, мертва. Я во сне увидел ее лицо с коричневой маской смерти. Было сильное чувство, что это происходит наяву. Я проснулся в ужасе, но потом подумал, какая чушь, какой плохой сон приснился. Я укорил себя: это же надо, испугался какого-то сна. Она жива, здорова, мы недавно разговаривали по телефону… Но в это утро она действительно погибла. То есть я увидел ее смерть на несколько часов раньше, чем она наступила.

Поэтому я верю, что есть что-то непознанное и что между близкими людьми через это непознанное пространство в каких-то опасных случаях, смертельных ситуациях возникает связь. Я никого не убеждаю в это верить. Тем более никому не желаю увидеть смерть своего близкого человека во сне. Не дай бог никогда еще раз увидеть такой сон. Но, если когда-нибудь увижу – обязательно найду того человека, предупрежу об опасности. Я верю, что такое предупреждение может отодвинуть судьбу.

Во втором полете во сне я однажды услышал громкое завывание аварийной сирены. Начинается разгерметизация! Я дернулся, перегнулся из мешка, но не сумел вылезти. Что это? Авария? Значит, нужно успеть перебраться из станции на корабль и спастись. Есть ли время? Успею ли? Воздух выходит… Я смотрел на свою руку: если пальцы начнут раздуваться, значит, конец, гибель, времени нет. Вроде с рукой все в порядке.

В этот момент я просыпаюсь, и оказывается, это просто вентилятор охлаждения аккумулятора разболтался и подвывал. Было похоже на сирену. Вентилятор я потом заменил, и таких сюрпризов больше не было. Это был «сон во сне». А при отборе нас, кстати, спрашивали – бывают ли у вас сны во сне, и если да, то списывали. Но у меня на Земле до этого никогда таких снов не было.

Взлет и посадка вчера, сегодня, завтра

К 2011 году 50-летия первого полета человека в космическое пространство уже около полутысячи астронавтов и космонавтов работали на околоземных орбитах. А 12 побывали даже на Луне. Человечество может гордиться космическими достижениями за прошедшие 50 лет, подводить итоги и, главное, делать выводы.

Сначала в годы «холодной войны» США и СССР соперничали в космосе, ревниво реагируя на успехи друг друга. Работал принцип – если есть в США, должно быть и у нас, и наоборот. Вплоть до того, что американские специалисты обращались к нашим: «Запустите, что-нибудь новенькое и мы тотчас получим столько ассигнований, сколько нам нужно». В результате достижения следовали за достижениями в обеих странах: первый человек в космосе (1961), выход в открытый космос (1965), посадка человека на Луну (1969), стыковка с орбитальной станцией (1971).

Этот фейерверк потрясающих полетов был совершен в условиях соперничества. Но мы, конструкторы и космонавты, стремились перейти от соперничества к сотрудничеству, чтобы совместно осуществлять еще более амбициозные полеты. В частности эти стремления оправдались. Первой вершиной сотрудничества стала стыковка и совместная работа на связке «Союз – Apollo» (1975). Следующей вершиной на этом пути стал проект «Мир-Shuttle» (1984–1998).

Но в целом, неожиданно для нас, результат окончания «холодной войны» оказался разочаровывающим. Ассигнования на космос во всех странах существенно уменьшились. А у нас в России недостающие средства предлагалось даже брать в кредит под немыслимые проценты. Все страны (кроме Китая!) в условиях инвестиционного голода перестали стремиться к инновациям и начали воспроизводить проекты 60–70-х годов с небольшими усовершенствованиями.

Неужели без возврата к холодной войне у цивилизованных государств нет стимула к созданию принципиально новых, современных космических средств? Очень не хотелось бы в это верить. А для ответа на этот вопрос рассмотрим самые трудные и опасные (хотя самые короткие) этапы космических полетов – взлет и посадка. Как это было вчера, делается сегодня, планируется на завтра.