Книга Открой свое сердце - Марина Преображенская

Кристина медленно осела на край дивана и почти испуганно прошептала:

— Хорошо, я приду.

— Что-нибудь случилось? — встревоженно спросил Николай Иванович. Кристина провела ладонью по холодному лбу и ответила:

— Нет, спасибо. Просто у меня немного закружилась голова. Душно, — объяснила она причину своего недомогания.

Солнце пересекло комнату и поплыло дальше в зенит. Наконец-то у Кристины достало сил подняться и пойти приготовить себе кофе. Сегодня прислуга отдыхает. Она одна. Артур и Кароль уехали в Петербург на неделю. Кристина вспомнила семью Эбертов, давнишних друзей фон Зиндеров, которые, уезжая из Японии в Финляндию, решили заглянуть в Россию. Их она не видела почти год. Моника и Питер — двойняшки Хелен и Андреаса — были ровесниками Артура и учились с ним в одной школе. Компания Андреаса занимается торговлей компьютерами и, видимо, весьма преуспевает в этом деле. Семья то и дело путешествует вместе с ним. Хелен следит, чтоб дети не лоботрясничали и были при деле. Моника ведет бухгалтерию, а Питер занимается менеджментом. А если проще — он правая рука Андреаса. Хорошая семья, такой можно лишь позавидовать. Хелен и Андреас, что называется, рождены друг для друга. Как хотелось бы Кристине повидаться с ними, посмотреть в их счастливые глаза, хоть чуточку и самой побыть рядом с ними счастливой. Но вчера утром, когда она вошла в спальню Кароля, сын уже тормошил и поторапливал отца.

— Вставай, мы же опоздаем.

— Вы куда? — поинтересовалась Кристина, недоуменно глядя на сына.

— Как, а разве отец тебя не предупредил? Мы едем в Питер. Вчера звонили Эберты. Они будут там и просили нас посетить их.

Кароль, морщась, держался за голову:

— Мой Бог, у нас еще целых полтора часа, Артур.

— Папа, ты же сказал, что…

— Извини, Кристина, я совершенно забыл предупредить тебя о наших планах… Но мне казалось, что на целую неделю оставлять дела без присмотра, по крайней мере, неразумно, не так ли? И поэтому я заказал только два билета. Себе и Артуру…

— Но папа! — возмутился Артур. — Ты же сказал, что мама сама отказалась от поездки.

— Кароль, не дерзи отцу, — холодно проронила Кристина. — У меня действительно запланирована пара важных встреч на эти дни и, раз уж для меня нет места в ваших планах, я стану реализовывать свои. — Уже выйдя из комнаты, она отдала несколько распоряжений прислуге и попросила сообщать всем звонящим, что она с супругом отправляется в Кельн. Через час, после того как Артур и Кароль сели в такси, и еще через сорок суматошных минут, пока прислуга наводила порядок в доме и собиралась на неожиданные выходные, квартира опустела, и Кристина устало присела на диван, подняв с пола забытый Артуром галстук.

Потом она легла в постель. Она редко ложилась в дневное время, но нервы ее были на пределе, и уставшему от постоянного напряжения организму требовался отдых.

Она долго думала о своем плане и наконец-то решилась поехать на поиски Николая.

И вот теперь она понимает, что любит Николая, а еще она знает, что нравится ему. Конечно, она не сможет просто взять и выбросить его из головы, даже если очень захочет этого. Даже если уедет из этой страны и вообще улетит на Луну или на Марс, она все равно не сможет забыть его глаз, его голоса, его рук, которые так уверенно и в то же время нежно поддерживали ее в тот краткий миг, когда она садилась в машину. Вчера ей удалось намекнуть ему на свои чувства, но что же ей делать сегодня?

Говорить о деле, решила Кристина и решительным шагом направилась в спальню к столику с зеркалом, делать изысканный макияж. Она должна быть неотразимой сегодня, как никогда!

Раскрыв дверцу шкафа, она долго и тщательно подбирала костюмы. Она должна быть неприступной и неотразимой, равнодушной и замкнутой и в то же время влекущей и сводящей с ума.

Если это правда, что до нее он вел аскетичный образ жизни, то, вероятней всего, ему тоже недостает женского тепла и внимания. Только не дать свести себя с ума, не погибнуть в его глазах, не потерять самообладания и выдержки. Пусть он первым признается ей в чувствах, если же нет, что ж, так тому и быть! Значит, не судьба. А с Каролем она все равно должна расстаться, есть ли смысл жить во лжи? И ради чего? Артур вырос, родители и сами не бедствуют, а уж она со своей жизнью справится — сильная.

Светлый костюм из тонкого джерси приятно радовал глаз. Она положила плечики с костюмом прямо на стол и сняла пеньюар. Достав из бельевого ящика пакетик с потрясающим кружевным бикини из французского дорогого бутика, она бросила его на покрывало кровати и неторопливо повернулась к зеркалу. Волосы все еще были влажными после утреннего душа, а тело упругим и молодым. В свои тридцать пять она выглядела великолепно, и этого нельзя было не заметить. Даже самый строгий и взыскательный взгляд вряд ли нашел бы изъяны в ее пропорциях. Ранние роды не испортили мягких, но четких линий ее тела. Живот оставался плоским, как в семнадцать, когда она лишь познакомилась с будущим супругом и очень скоро забеременела от него. Она никогда не волновалась о том, что ее ожидает старость, словно время застыло в тот момент, когда ее тела впервые коснулся мужчина. Теперь сыну уже семнадцать, она долго кормила малыша грудью, думая прежде всего о его здоровье, и Бог вознаградил ее: высокая грудь упруга и гладка. Наверное, она вполне бы могла ходить без бюстгальтера, если бы позволяло ее пуританское воспитание. На левом плече темной горошиной красовалась крупная родинка, приводившая когда-то Кароля в неописуемый восторг. Еще одна — внизу, почти скрытая порослью вьющегося пушка, подтверждающего, что она натуральная блондинка, была недоступна постороннему взгляду. Кристина предполагала, что за все эти годы даже Кароль не замечал ее. Кристина прокрутилась перед зеркалом на цыпочках и подмигнула той уверенной в себе красивой женщине скандинавского типа, которая смотрела на нее оттуда. Нет, она не была холодной, как утверждал Кароль, она была гордой, но нежной и ласковой, и, может быть, потому такой равнодушной к нему и замкнутой, что не чувствовала его любви. Сплошной обман. Ложь и лицемерие. Она не хочет быть одной из многих, она хочет быть единственной.

Кристина тряхнула головой, и мелкие капельки с ее густых светло-русых волос упали на зеркало. Протирая его краешком салфетки, Кристина замурлыкала недавно услышанный и понравившийся ей русский шлягер: «Ах, какая женщина… Какая женщина!..»

Сейчас ее даже не тревожило воспоминание о той злосчастной записке в кармане мужа. Она — женщина, знающая себе цену, и через несколько часов у нее свидание с красивым и умным мужчиной. Пусть ее Кароль обесценивает себя пустыми и дешевыми связями, пусть развлекается и опустошает свою душу, она никогда не станет подобной ему. Она никогда не позволит себе быть с мужчиной, если не полюбит его до потери пульса. Уже любит?

— Ох, этот русский мужик! — сказала она своему отражению, деланно щурясь, и рассмеялась мягким глуховатым смехом.

Кристина почувствовала, как волнение постепенно овладевает ею. Она подумала, что волнуется так, как не волновалась и в дни своих первых встреч с Каролем. Она сравнила крепкую фигуру Николая, вспомнила, как играли его мышцы под тонкой тканью рубашки, как блестели его карие с прозеленью глаза, взгляд — оценивающий и в то же время нежный и властный, и своего мужа. Рохля. Сравнение оказалось явно не в пользу фон Зиндера.