Книга Янтарные цветы - Джулия Хиберлин

Пока я усаживаюсь, он несколько раз дергает шнур – мотор заводится далеко не сразу. Я могла бы дать полезный совет, однако оставляю его при себе.

– Нет, спасибо. Я боюсь. Лучше буду сидеть сзади и смотреть на луну, если найду ее. У меня с собой фонарик – хочешь, я тебе почитаю?

Показываю ему книжку – «Все стихи о любви под одной обложкой: от Браунинга до Йейтса». Вообще-то она мне не нужна, у меня фотографическая память, и я прочитала эту книгу раз пятьсот.

– Не думал, что тебя можно чем-то напугать, – дразнится он. Ну и ляпнула. Не надо было ничего про страхи говорить. – Вот увидишь, тебе очень понравится на темном озере. Это в твоем духе. Мы остановимся посередине, вырубим мотор, попьем вина.

Примерно в двух милях от берега он замедляет ход, а я включаю фонарик, раскрываю книгу и начинаю читать.

– «Любит. Не любит»…

Слова тонут в реве мотора.

– Что? Я же просил пока не читать. – Раздражен.

Я умолкаю. Это непросто.

Посреди озера он вырубает мотор.

Конечно, я подготовилась. Десять вопросов напечатаны жирным шрифтом у меня в голове, все пронумерованы. Я закрываю книгу.

Вопрос номер один:

– Это ты убивал девочек?

– Каких девочек, милая?

– Ты думал, если я узнаю, то разлюблю тебя? Что я кому-то расскажу?

– Лидия. Перестань.

– Ты сразу понял, что я – лучшая подруга Тессы?

Я хочу, чтобы он ответил «нет». Чтобы объяснился.

В темноте его лица почти не видно. Он совершенно спокоен, я чувствую.

– Милая, ну конечно, я сразу понял. Я все знаю про вас с Тесси. Вы очаровательные чокнутые девицы.

Я наблюдаю, как он теребит руками веревку.

Итак, факт установлен. Лидия Фрэнсис Белл влюбилась в маньяка.

Сердце колотится у меня в груди – ну разумеется. Я не свожу взгляда с веревки.

– Куда ты поедешь на самом деле?

– Брось, Лидия, у тебя должны быть вопросы получше. Впрочем… я сам пока не знаю.

– Я приготовила десять вопросов.

– Валяй.

– У тебя действительно была дочь по имени Ребекка?

– Нет. – Усмешка.

– Ни семьи, ни друзей?

– Это все лишнее, тебе так не кажется?

– Остальные три вопроса бессмысленны. – Я стискиваю рукоятку папиного пистолета. – Я беременна, – говорю я.

Дуло пистолета в моем кармане смотрит прямо ему в грудь.

Но кровь почему-то появляется на плече.

Я даже не услышала выстрела. Выстрел на озере звучит так, словно небо разверзается. Словно оно сейчас осыплется осколками. Так мне Тесси рассказывала.

Я прицеливаюсь получше.

– Подожди, милая. – Мольба в его голосе. – Давай поговорим. Мы же с тобой одинаковые!

Тесса сегодня

2.44 утра

В коридоре темно.

– Эффи? – зову я.

– На кухне, Сью! – доносится из соседней комнаты ее голос. Мелодичный. От паники не осталось и следа. Пахнет чем-то горелым.

Не порохом ли? Может, моя соседка уже застрелила похитителя совков из того крошечного револьвера с перламутровой ручкой, который – вопреки моим увещеваниям – хранит в тумбочке у кровати?

Соберись. У тебя все получится. Ради Чарли.

Я сворачиваю в кухню.

Перед глазами открывается обычная, уютная картина.

Леденящая душу картина.

За столом Эффи сидит гостья – живая-невредимая, белокурая Лидия.

Моя соседка улыбается до ушей и ставит перед ней фарфоровую тарелку в голубой цветочек.

– Вот, угощайтесь! – лопочет Эффи. – Ложная тревога! Это был никакой не похититель совков, а всего лишь Лиз. Чему я несказанно рада.

Лидия улыбается. Она не зарыта в лесу. Не покалечена. И не раскаивается. Она – часть всего происходящего.

Губы намазаны ярко-красной помадой. Я вижу крошечную черную родинку над ее верхней губой – один мальчишка как-то сказал, что это клещ. Лидия потом неделю прикрывала родинку ладонью.

Левая нога закинута на правую под слегка неестественным углом. Однажды летом она научилась так сидеть, чтобы прикрыть след от папиного ремня – и привыкла.

Я знаю все ее привычки. Тайны, от которых она готова была выть в голос. Я могу ее уничтожить.

Лидия внимательно смотрит на меня. И по-прежнему молчит.

Мой пистолет с грохотом падает на пол.

– Ты что-то обронила, голубушка, – щебечет Эффи. – Поднимешь? Я тебе рассказывала про Лиз. Она – ученая из национального исторического общества. Иногда ко мне приезжает. Недавно она привозила коробки с разными документами о Форт-Уэрте – оставила их в моем сарае, чтобы не возить туда-сюда. Лиз путешествует по всей стране!

Ну да, я помню. Плотно закрытые коробки. Чарли помогала Эффи и какой-то странной женщине перетащить их в сарай.

– Лиз проезжала мимо и решила кое-что забрать оттуда, а меня будить не хотела, – продолжает Эффи. – Я, конечно, уже объяснила ей, что в Техасе лучше так не делать. Большую часть времени она живет в цивилизованных городах вроде Вашингтона и Лондона, правда ведь?

Лидия – крашеная, улыбчивая Лидия – тайком втерлась в доверие к Эффи. Притворялась ученой. Шпионила – как всегда. Следила за мной. Следила за Чарли. Подкинула мне свой дневник и выпачканную кровью футболку. Играла в мерзкие игры.

– Где он? – шиплю я Лидии.

Именно она научила меня никогда не произносить его имя вслух. Чтобы не давать ему власти над своими мыслями и чувствами.

– Да не было никакого воришки! – пытается прояснить ситуацию Эффи. – Я же говорю, это Лиз пробралась на мой задний двор. Мы с ней как раз обсуждаем карлика по фамилии Маджетт, который пытался построить в городе пыточную для своих жертв. Лиз знает все про старый Форт-Уэрт. Я согласна с Лиз, что на месте того участка, где он планировал убивать девочек, надо установить памятную табличку.

– Не сомневаюсь, она знает все о серийных убийцах.

Я все смотрю на нее и не могу оторваться. Знакомые сверкающие глаза. Дорогие очки в черепаховой оправе. Волосы убраны в модный растрепанный узел. На тонком левом запястье массивные часы «Брайтлинг». На правом – простой широкий серебряный браслет.

– Он умер, Тесси. – Первые слова от Лидии за семнадцать лет. Она ликует. – Я его убила.

– Конечно, умер! – тараторит Эффи. – Мистер Маджетт умер в тюрьме в 1896 году. Его повесили в «Мойэменсинге», Лиз, ты же сама мне рассказала, что он дергался минут пятнадцать.