Книга Богиня маленьких побед - Янник Гранек

39

Энн остановилась у крытого входа в «Пайн Ран» и поздоровалась с Джин, любимой медсестрой миссис Гёдель. В одной руке у той дымилась чашка с кофе, в другой – сигарета.

«Вы сегодня просто очаровательны, мадемуазель Рот! Сходили к парикмахеру?» Энн машинально коснулась волос. К ее изумлению, рука у розовой дьяволицы оказалась легкой. Молодая женщина констатировала это, бросившись к зеркалу сразу по окончании сеанса. Воспользовавшись случаем, Джин заговорила о здоровье Адель. Пожилая дама пребывала в перевозбужденном состоянии, и врачам никак не удавалось стабилизировать ее давление. Энн закусила губу – их эскапада не осталась без последствий.

Медсестра раздавила сигарету о подошву сабо и положила в карман еще дымившийся окурок:

– Прическу вам сделала Глэдис. А вы возили Адель в кино. Одним словом, вы все – авантюристки! – И Джин со смехом убежала.

Адель вновь сидела с лицом обиженной маленькой девочки: ей было смертельно скучно.

– Вы не смотрите телевизор?

– Это дерьмо за стеклом экрана?

– Может, вам для разнообразия почитать?

– О нет, сжальтесь надо мной! Я больше люблю болтать. Вы слишком обожаете книги, но недолюбливаете людей. И напоминаете мне этим мужа.

Сей упрек Энн слышала всю свою жизнь. В детском возрасте ее выгоняли на улицу подышать свежим воздухом, и, чтобы не отрываться от книги, она пряталась в шкафу. После своего стыдливого возвращения в Принстон она глотала исключительно детективы, будто вымышленные горести проливали бальзам на ее тоскливую, повседневную жизнь. И если других тошнило от похождений книжных сыщиков, то Энн, доверяя свою предосудительную тайну только перине, читала такие романы запоем: убийства, изнасилования, проститутки, сутенеры, распространители наркотиков, отвратительные рожи. Она нуждалась в подобном измерении, совершенно для нее новом и порождавшем черные, грязные слова. Перевернув последнюю страницу книги, она мыла руки, выпивала бокал вина и на какое-то время испытывала облегчение, хотя на душе все равно было муторно.

– У меня такое ощущение, что я, читая, лучше понимаю людей.

– Забраться в голову другому человеку невозможно. Вам нужно научиться жить с этим одиночеством. И никакое чтиво здесь ничего не изменит. Честной может быть только собственная задница.

Адель краем глаза наблюдала за молодой женщиной. Та даже не шелохнулась.

– Вам до такой степени не хватает секса?

Миссис Гёдель улыбалась; мысль о том, что она еще на шаг приблизилась к научному наследию Гёделя, пронеслась у Энн в голове, но она за нее не ухватилась и тут же удивилась собственному равнодушию.

– Мне скорее недостает желания, нежели удовольствий. Когда-то я отличалась повышенным аппетитом в этой сфере. Курт слишком рано перестал обращать на меня внимание. Забросил свое тело, а заодно и мое.

– И как вы с этим справлялись?

– Вы хотите спросить, не изменяла ли я мужу? Нет. Для этого у меня было слишком строгое воспитание. Оно всегда оставляет в душе человека следы. Я так страдала все эти годы, когда мы жили «в грехе», как тогда было принято говорить. И поклялась, что стану образцовой супругой. А потом сдержала это обещание. В то же время я по-прежнему оставалась соблазнительной. И была красива, перед тем как стать… вот этим.

С этими словами она приподняла свои массивные груди.

– Теперь я стала похожа на пароход. Как ужасно чувствовать себя запертой в чужом теле. В душе мне двадцать лет. Хотя нет, мне столько же, сколько и вам. Возраст, когда я повстречала моего Курта.

– И чем вы его очаровали? Я не сомневаюсь в вашем природном физическом шарме, но ведь господин Гёдель был необычный человек.

Адель покрутила на пальце въевшееся в плоть кольцо. Энн стало за нее больно. Пожилая дама не решалась носить его на шее, предпочитая вместо этого символического предательства терпеть боль, пусть и не очень сильную.

– Ученые, будь они гении или нет, точно такие же люди, как все остальные. Я применила «теорему Адель». Она никогда не давала осечек. Но мир изменился, как вы недавно соизволили заметить.

Адель хитро улыбнулась. Стену защекотали два солнечных лучика. В том месте, где они пересеклись, образовав идеальный, сверкающий квадрат, будто появилось еще одно окно.

«Бог среди нас», – вздохнула Адель. Две женщины любовались эфемерной поэзией света до тех пор, пока ее не разрушило набежавшее облачко.

– Во-первых, мужчин надо уметь слушать. Никогда не перебивайте их, даже если они рассуждают о вопросах, в которых вы компетентнее их. Точнее, если компетентнее – то особенно. Если же нет, то относитесь к их словам как к манне небесной. В каждом мужчине дремлет пророк.

Если Liebe Mama бросает его в детском возрасте, вы тут же становитесь для него откровением. С вашей рожицей Пресвятой Богородицы это не проблема.

– Как по-вашему, на свете существует разгадка признания женщиной мужского превосходства?

– А на это всем глубоко наплевать. Значение имеет лишь конечный результат.

Молодая женщина поостереглась говорить Адель, что та напоминает ей мать. Рэчел всегда ставила на нескольких лошадок, чтобы гарантированно выиграть. Энн так и не решила проблему двойственности своего воспитания: с одной стороны, ее учили быть соблазнительной для мужчин, с другой – всегда оставаться интеллектуалкой. Одно неизменно обесценивало другое. Плюс смешение жанров, казавшееся ей совершенно неуместным и даже постыдным. Сама она предпочитала быть обольстительницей.

– Я всегда придерживаюсь основ металлургии. Для начала предмет надо разогреть! Объяснять вам, как это делается, нет необходимости, вы не до такой степени наивны. Затем резко остудить. Устоять перед этим невозможно.

– И вы применили эту методику по отношению к Курту Гёделю?

– Он всегда был в высшей степени восприимчив к моим чарам.

Она поднесла руки к подбородку, повернула их ладонями вверх и вкрадчивым голосом заговорила:

– Куртик, ты оставил всех далеко позади! Я видела, как лицо его расплылось в улыбке. Хотя если честно, то во время той его лекции я позволила себе немного вздремнуть.

– Из «теоремы Адель» следует, что мы добровольно должны выбирать для себя слепое подчинение. Мне очень жаль, но подобная мысль представляется весьма реакционной.

– Соблазн сам по себе пустяк. Постоянство – вот что трудно. Но оно того стоило. Несмотря ни на что. В конечном счете все зависит от того, какое воспитание дала мать избранному вами мужчине. Если он был центром Вселенной, то таковым пожелает и остаться. Если же им постоянно пренебрегали, будет постоянно нуждаться в утешении.

– А что в этом отношении представлял собой ваш муж?

– Наполовину то, наполовину другое.