Книга Тайный искуситель - Тина Сент-Джон

— О Боже, — всхлипнула Захира, и каждый мускул ее тела обмяк, ноги и руки онемели. Синан отпустил ее, отбрасывая прочь с рычащим смехом.

Она упала на землю, плача, безразличная к происходящему, потому что она уже была мертва. Синан ошибался, он убил ее много лет назад, когда убил ее родителей и других пилигримов.

Себастьян дал ей шанс снова жить, быть чем-то большим, чем горстка глины в руках Синана, который лепил из нее свое мерзкое оружие, а она отбросила этот шанс. И теперь не имела права надеяться на второй. У нее ничего не осталось, и некого было в этом винить, кроме самой себя.

Синан нависал над ней, как стервятник над падалью. Она все ждала, когда он начнет терзать ее плоть, надеялась на это, хотела покончить с болью. Теперь, когда все было потеряно, смерть казалась ей милосердием, которого она не заслуживала. Сама себя она давно не жалела.

— Возьмите ее, — приказал он телохранителям. — Она еще может мне пригодиться.

Захира не сопротивлялась жестким рукам, которые кандалами схватили ее под мышки. Ее приподняли и потащили, как неживой груз, ноги волочились по песку, а саму Захиру несли в другую часть пещеры, где связали, оставив дожидаться своей судьбы.

Глава двадцать девятая

-Двенадцать динариев, седобородый. Последнее предложение.

Прислонившийся к столбу под торговым навесом в самом сердце запруженного базара, Себастьян повернул голову в сторону торга. Дело шло не слишком хорошо. Один из английских рыцарей, высокородный парень из Йоркшира, забыл о своей обязанности стоять на посту и торговался с купцом за какую-то безделушку.

Бесполезный спор длился уже полчаса и с самого начала безмерно злил Себастьяна.

— Зубы господни, парень. Дай ты ему, сколько он просит, и покончи с этим уже. Ты отлично знаешь, что вещь стоит вдвое дороже.

— Чего она стоит и сколько я хочу заплатить — это разные вещи, — ответил отпрыск благородного семейства на их родном норманнском наречии, сжигая Себастьяна недовольным взглядом за нежелательное вмешательство.

То, что этот зеленый молодчик с наглым поведением назначен в один патруль с ним, бесило Себастьяна, но не больше, чем то, что король решил назначить его под командование Гаррета Фэллонмура. В качестве только что назначенного командующего офицера Фэллонмур ежедневно подбирал ему самых невыносимых напарников.

Он без энтузиазма наблюдал за тем, как породистый щенок роется в кошеле и расстается с деньгами. Купец принял монеты и передает купленную вещь: резную деревянную доску для шатранджа и фигуры, выточенные из сияющей белой слоновой кости и блестящего черного агата. Себастьян не мог смотреть на доску — и не думать при этом о Захире.

Этой ночью пройдут два полных дня с ее исчезновения. Королевские поисковые группы возвращались с пустыми руками. Она наверняка уже в сотнях лиг отсюда. Этому Себастьян был рад. Но часть его так сильно по ней скучала, что он не мог заставить себя не всматриваться в каждое скрытое вуалью лицо с надеждой увидеть ее серебристые глаза. Он не знал, сможет ли когда-нибудь прекратить ее искать, надеяться.

При всей своей ярости те два дня назад, при том, насколько преданным он чувствовал себя, узнав, что все это время она обманывала его, Себастьян не мог отрицать, что она многое для него значит. Он хотел верить, что в ней была и искренность, что ее предательство было не настолько полным, как ему показалось в ту ночь.

Он никак не мог выбросить из памяти ее утверждения о том, что Синан — ее отец, как бы ни было невыносимо это признавать, — заставил ее выполнить жуткое задание и убить короля. Если он мог сотворить такое с собственной кровью и плотью, если он использовал ее привязанность к Себастьяну против нее, что же он сделает, когда она вернется в клан и сообщит о провале? Захира сказала ему, что его собственная жизнь в опасности, но за себя он боялся куда меньше, чем за нее.

Он отпустил ее в надежде спасти от ярости короля, но с тех пор начал волноваться, что отослал ее навстречу куда большей опасности. Опасности, которая ждала ее среди ее же народа. Он тихо выругался, проклиная себя за то, что отпустил ее одну. Возможно, это делало его самого полным идиотом, но он не смог бы себя простить, если с ней что-нибудь случится.

— Проклятие, — выругался он, жалея, что потерял свой ранг и не может собрать собственную поисковую группу, выехать, найти ее, а не болтаться на базаре в ожидании чужих приказов.

Юный рыцарь, назначенный вместе с ним, подошел со своей покупкой, улыбаясь и заставляя Себастьяна вынырнуть из задумчивости.

— У меня дома брат, которому недавно исполнилось четыре. Он любит такие игрушки, — сказал он, словно совершенно не восхищался произведением искусства, которое держал в руках. — Прикроешь меня, пока я отнесу ее в гарнизон.

Себастьян равнодушно пожал плечами, хотя одиночество было ему по душе.

— Давай. И можешь не торопиться назад.

Юнец взобрался на своего коня, привязанного за спиной Себастьяна, и уехал прочь, а в это же время с противоположной стороны улицы подъехал Логан.

— Ты слышал, друг мой? Сегодня утром нашли тело на пляже.

Сердце Себастьяна сжалось.

— Иисусе, нет…

— Нэй, — сказал Логан, быстро качая головой. — Это мужчина. Сарацинский крестьянин, глотку перерезали от уха до уха.

— Похоже на работу фидаи.

— Айе. Я тоже так подумал. Фэллонмур и Черное Сердце вместе с остальными отправляются туда для проверки. Я решил, что ты тоже захочешь узнать.

— Спасибо, друг, — ответил Себастьян. — Поезжай вперед. Им не стоит знать, что это ты мне сообщил.

Логан кивнул ему, развернул коня и двинулся прочь. Себастьян подошел к своему белому жеребцу, чтобы отвязать поводья от коновязи. Он уже собирался поставить ногу в стремя, готовый вскочить в седло и проследовать за другом к берегу, когда кто-то вынырнул за его спиной.

— Ищете что-то красивое для своей леди, господин?

Себастьян повернул голову и увидел тощего сарацинского торговца с пронзительными глазами.

— Не интересует, — прорычал он на арабском. — Поищи другого покупателя.

— А вы капитан, господин?

Себастьян остановился и развернулся к улице.

— Кто спрашивает? — Он сузил глаза, глядя на коротышку и чувствуя, как каждый мускул напрягается от предчувствия. — Кто ты?

— У меня есть кое-что для капитана, — ответил тот, вытаскивая из кармана блестящую золотую цепочку. Он протянул ее Себастьяну, и тот рассмотрел подвеску, свисавшую на петле, — его медальон с черным львом, тот самый, который он отдал Халиму в тот день, когда Захира впервые попала во дворец.

— Что за… откуда у тебя это?

Себастьян потянулся, чтобы выхватить медальон, но сарацин оказался быстрее. Скользкий, как рыба, он развернулся и побежал прочь. С проклятием Себастьян погнался за ним.