Книга Я - сингуляр - Юрий Никитин

Ага, наконец сообразил я с великим облегчением, это темалолетки, любительницы экстремального секса.

– Это в каком смысле? – спросил я. – Затащитьна двоих?

– На дискотеку затащить, бессовестный!

– А-а-а, – сказал я с облегчением, – ну, надискотеки я временно не ходок. И не лазун.

– Чего так?

– Туфли купил клевые, а оказались – тесные. Мозольнатер.

– Ну пластырем заклей!

– Все равно жжет, – ответил я самым честнымголосом. – Ну прям адские муки.

– Дурень, – заявила она. – На дискотекахвсегда так тесно, что только стой и виляй бедрами. Ничто себе не натрешь, развечто между ног.

Я спросил робко:

– А тогда на фиг такой танец? И вся дискотека?

– Глупенький, – объяснила она. – Главное –общение, расслабуха, балдеж. У тебя будут две роскошные девушки, это мы сЛизкой, если уже забыл, но можешь снять кого-то еще, на дискотеке это просто.

Я попытался вспомнить, как ее зовут, не смог, я ж еще нетрансчеловек, что будет все помнить и все на свете знать, ответил самым деловымголосом:

– Кисонька, я не смогу. У меня тут срочная работа. Еслине сделаю к понедельнику, шеф разорвет на мелкие клочья.

Она фыркнула:

– Подумаешь! Вон Петра уже из двенадцатой фирмывыгнали. И ничего, не переживает.

– Извини, кисонька, – сказал я. – В другойраз как-нибудь.

И поспешно положил трубку, пока она не усомнилась в моейпотенции или еще как-то не нажала на мужскую гордость, а нас поймать на простыекрючки довольно легко.

С чашкой кофе вернулся к компу, надо пристроить ее подальше,а то шуточки насчет вируса, что пролил кофе на клавиатуру, поднадоели.

Ладно, на чем там остановился, уже и не помню. Как говорилив старину: перебила свинья «Отче наш», так пусть же сама Богу молится… Но, увы,все-таки придется самому… Ага, вот закладка и последняя ссылка. Итак,бессмертие достижимо еще и потому, что идет бешеная гонка между десяткомприкладных технологий, каждая из которых может дать человеку это самоебессмертие. И спор идет только о том, кто успеет раньше.

Вперед вырвались биотехнологии, генная инженерия инаномедицина. Остальные чуть отстают, но я, напряженно вникая в непривычные дляменя формулировки, все же отдаю предпочтение наномедицине. Здесь как впротивостоянии форматов HD и Blue-ray: первый обещал раньше выйти на рынок, новторой гарантировал большую емкость, так что большинство потребителейсклоняются к Blue-ray.

Наномедицина позволит человека сперва излечить отвсего-всего, затем исправить в нем все-все, а потом снабжать его спервадополнительными свойствами, затем и вовсе менять части слабого человеческоготела на более устойчивые органы.

Я читал, читал, волосы на голове начали шевелиться.Потрясение такое, будто бы пещерным человеком попал в современную Москву. И этотолько начало, дальше вообще переход в сингулярность, когда человеческое телобудет заменено на силовые поля. Мыслить человек станет в миллиарды миллиардовраз быстрее, человеческие чувства обострит, от лишних вредных освободится, анужные придумает и добавит… словом, перестанет быть человеком!

Голова гудела и кружилась. Я откинулся на спинку кресла,сердце стучит, будто взбежал по лестнице на двадцатый этаж. С кухни повеялозапахом кофе, это уже глюки, но я сходил к плите и в самом деле еще разприготовил большую чашку густого, взбадривающего, раз уж живу в таком времени,когда ничего круче нет, если не считать наркотики.

Кстати, насчет времени. У меня в самом деле есть шанс дожитьдо бессмертия. Сейчас мне нет еще тридцати, а бессмертия обещают достичь винтервале, когда мне будет шестьдесят – сто. Если очень сильно постараться,есть возможность донянуть даже при самом неблагополучном развитии событий.

Стоп-стоп, я человек подозрительный, а если учесть, чтоЧернов так настойчиво подтолкнул меня изучить этот вопрос… возможно, оннамекнул таким образом, что здесь есть сложности. И, возможно, немалые даже.

Холодок пробежал по моей спине. Надо бы уточнить, что имеютв виду специалисты, когда говорят, что бессмертие будет достигнуто в таком-тогоду. Значит ли это, что доступно станет всем? Или же сумеют продлить жизньодному человеку, истратив сотни миллиардов долларов, а до массового применениянадо будет ждать еще лет двадцать-сорок? Увы, скорее всего, второй вариантправдоподобнее.

Но все равно, если учесть ту мощь и то богатство, что у наспод контролем, то первым, возможно, будет кто-то из умирающих в клинике бомжей,но если опыт удастся, то вторым, третьим и так далее будут именнотрансгуманисты, готовые к Переходу в сингулярность психологически и нравственно…

Я вскочил, даже не понимая, откуда ударило адреналином. Ага,понятно, организм страшится, что не попаду в число первых, а пока буду ждатьочереди – он откинет копыта. Оживить, конечно, можно и мертвого, но есть лисреди моей родни или друзей такие, которые захотят с этим возиться?

С холодком страха я быстро перебрал всех, чувствобезнадежности ударило с такой силой, что тихонько взвыл. Все они помрут раньше,если даже кто-то случайно окажется долгожителем вопреки своему образу жизни. Аэто значит, нельзя сидеть, нельзя распускаться…

Рассвет застал перед экраном, я изучал основыпрограммирования в среде транскроссных объектов, самое новое поле дляпрограммистов. Голова гудит, уже проглотил несколько капсул тирозина и тритаблетки винпоцетина. Вообще-то их больше применяют для лечения дебилов, атакже ими усиленно пользуются качки, но для работы мозга – самое то.

Ночью пошел долгожданный дождь, следом налетела буря, ябросился, опрокидывая стулья, к хлопающему окну, а когда закрывал, остановился,трепеща от первобытного ужаса: с грохотом черное небо вспыхиваетзловеще-зеленым заревом, я видел бездны космоса, в которых чуть дальше ужегалактики, квазары, квазаги, пульсары и вся та исполинская мощь, что будетдоступна новым поколениям… а мне посчастливилось увидеть сквозь разрывывремени-пространства вот сейчас…

Вот я лечу сквозь пространство, весь из себя силовой вихрь,могу щелчком разнести хоть встречный астероид, хоть планету, хоть звезду…

Далеко-далеко, за много парсеков, даже мегапарсеков, нет,это много, пусть килопарсеки, а то и просто за пару световых лет, вижукрохотный аппарат, который те простенькие существа называют космическимкораблем, даже – звездолетом.

Я сам размером со звезду, хотя размеры для меня значения неимеют, сейчас же уменьшаюсь до обычного двуногого, одного взгляда на этупримитивную конструкцию достаточно, чтобы все понять и оценить, проникаю черезобшивку, для меня это ничего не стоит, в долю секунды привожу в нормудвигатель.

Весь экипаж: пятеро мужчин и две женщины – стоят с раскрытымиртами. Я отряхнул ладони и говорю так это ласково: