Книга Операции советской разведки: вымыслы и реальность - Виталий Чернявский

Наша разведка точно знала и о том, что канцлер Аденауэр был возмущен либеральными настроениями президента ФВОК и принял решение в первый подходящий момент избавиться от него. Против Йона были настроены его непосредственный шеф, министр внутренних дел Герхард Шрёдер, и правая рука главы правительства, статс-секретарь ведомства канцлера Ханс Глобке, курировавший все спецслужбы Бонна. Западногерманская номенклатура находилась в курсе всех этих интриг и, естественно, реагировала соответствующим образом. Вокруг главного охранника конституции возникла пустота. Дни его на посту президента ФВОК фактически были сочтены.

Такова была обстановка в Бонне в начале 1954 года, когда западные державы отклонили новые предложения Кремля об объединении Германии. В большинстве своем немцы возмущались Вашингтоном, Лондоном и Парижем. Стрелка симпатий немецких граждан заметно склонилась в пользу Москвы: ведь им хотелось жить в объединенной Германии, пусть без Восточной Пруссии, Померании и Силезии, но не разделенной, без осточертевших за долгих девять лет оккупационных войск.

Именно в такой Германии Отто Йон увидел свой единственный шанс. Только так, по его мнению, можно было избавить немецкий народ от новой праворадикальной диктатуры и власти милитаристов или же тоталитарного режима коммунистов, который был установлен в восточной части бывшего Третьего рейха. Нужно оттеснить от государственного руля консервативных радикалов, заменить их власть подлинно демократическим режимом. В бундестаг и во дворец Шаумбург — резиденцию федерального канцлера, считал шеф боннской контрразведки, должны прийти антинацисты-либералы. Но без поддержки извне не обойтись, а ее можно получить только от русских.

«Честный маклер» доктор Вольгемут

Проанализировав и тщательно взвесив все материалы, мы пришли к выводу, что Отто Йон созрел для контакта с советскими представителями. Он сам искал такой случай. Нужен был посредник. И нашли его довольно быстро. Вот как это было…

В преддверии берлинского совещания с осени 1953 года наша служба резко активизировала работу с агентурой. Встречи состоялись и с такими нашими помощниками, которые по разным причинам уже не использовались и находились на консервации. Не помню точную дату, но случилось это в первой половине декабря 1953 года. Начальник отделения разведки Вадим Кучин и его старший оперуполномоченный Евгений Шабров попросили меня срочно принять их. Е. Шабров доложил о результатах только что состоявшейся встречи с находившимся на консервации групповодом Гуммелем, как говорится, в «миру» — Максом Вонцигом, проживавшим в Восточном Берлине.

Заметки на полях

Кучин Вадим Витольдович (1920–1979). Советский разведчик.

Родился в Оренбургской области.

В 1941 году окончил Московский институт философии, литературы и истории. Сразу был направлен в специальную школу НКВД. С 1942 года — служба в разведке. В 1945 году в составе оперативной группы отправлен на 1-й Белорусский фронт для подготовки работы разведки в Германии после войны. Участник оперативных мероприятий, связанных с подписанием акта о безоговорочной капитуляции Германии в мае 1945 года. В 1946 году — руководитель подрезидентуры внешней разведки в Нюрнберге. Участвовал в Нюрнбергском международном трибунале над главными военными преступниками. В качестве известного германиста привлекался к подготовке документов обвинения. В 1950–1959 годах служил в аппарате уполномоченного МГБ-МВД-КГБ в Германии. Был начальником отделения, а затем заместителем начальника западногерманского отдела. В марте — июле 1953 года — заместитель уполномоченного МВД в Германии.

С 1959 по 1962 год — в центральном аппарате внешней разведки. В 1962–1968 годах находился в долгосрочной командировке в Берлине в качестве старшего офицера связи представительства КГБ в ГДР. Затем работал в центральном аппарате внешней разведки.

Награды: два ордена Красного Знамени и орден Красной Звезды.

Что касается Гуммеля, то он начал сотрудничать с советской разведкой в 1946 году. Вывели его в Западную Германию, где он действовал активно, руководил группой агентов. Но через несколько лет над ним нависла угроза провала, и Гуммелю пришлось переселиться в ГДР. Здесь, однако, он потерял разведывательные возможности, и с ним лишь изредка встречался наш оперативный сотрудник.

На последнем рандеву с Шабровым Гуммель рассказал о том, что после длительного перерыва он встретил своего давнего источника, довольно известного западноберлинского врача Вольфганга Вольгемута, от которого во время пребывания на западе регулярно получал информацию и был, как говорят разведчики, доверительным контактом. Западногерманский эскулап был человеком очень общительным и умеющим располагать к себе людей, неплохим специалистом, жизнелюбом и большим поклонником прекрасного пола. Он придерживался левых взглядов, слыл за «салонного большевика» и иногда делился с Гуммелем интересной с разведывательной точки зрения информацией.

Вот и сейчас Во-Во, как называли Вольгемута друзья, сообщил Гуммелю, что он восстановил связь со своим старым знакомым, можно сказать, даже приятелем, Отто Йоном. Тот в 1949 году вернулся из эмиграции в Англии, а через год занял очень важный пост в ФРГ, став президентом Федерального ведомства по охране конституции.

Вольгемут изредка навещает Йона в Кельне, они распивают бутылочку французского коньяка, до которого шеф федеральной тайной полиции большой охотник. Правда, Йон быстро пьянеет и несет тогда разную чепуху, вовсю поносит канцлера Аденауэра за его попустительство бывшим нацистам и милитаристам, за то, что он, хозяин дворца Шаумбург, препятствует объединению двух Германий в угоду западным державам.

Когда Гуммель выразил сомнение в этом, Во-Во вскочил и гневно воскликнул:

— Не веришь?! Слушай же тогда! — И включил магнитофон, стоявший на отдельном столике. Встреча проходила в оборудованном по последнему слову техники приемном кабинете доктора в Западном Берлине. Там был и записывающий аппарат, на который заносились беседы с пациентами. Гуммель услышал голоса двух подвыпивших собеседников, причем один из них крепко ругал боннские власти. Особенно доставалось канцлеру Аденауэру и статс-секретарю Хансу Глобке и другим бывшим нацистам, засевшим в окружении главы правительства.

Конечно, сообщение Гуммеля очень заинтересовало нас. Но нужно было убедиться в полной достоверности его слов. Решили, что Шабров постарается на время получить эту кассету, чтобы мы сами смогли послушать разглагольствования Отто Йона, и Йона ли?

Через несколько дней Шабров получил долгожданную кассету. Прослушивание показало, что Гуммель сообщил нам все верно. А экспертиза подтвердила, что на пленке действительно голос Йона.

Суммировав все сведения, мы пришли к выводу, что президент ФВОК ищет возможность встречи с советскими представителями. И нужен был посредник, который установил бы связь с ним. В данный момент для этой цели больше всего подходит доктор Вольфганг Вольгемут.

Во-первых, он в давних приятельских отношениях с главным контрразведчиком Бонна, хорошо знает его сильные и слабые стороны. Во-вторых, настроен антизападно, сторонник новой демократической и нейтральной Германии. В-третьих, тщеславный человек, считает себя персоной, которой по плечу важные политические миссии…