Книга Святая. Игра по темным правилам - Елена Кароль

— Всем спасибо за проделанную работу, запускаем проект. — Кивнув присутствующим, Мрачнов поднялся из-за стола. — Прошу простить, дела.

За шефом закрылась дверь, прошло минут десять, и только тогда один из айтишников дрожащим голосом робко спросил:

— А давайте бахнем? Ну… за проект.

А кто-то глухо добавил:

— И за шефа.

Предложение было принято единогласно.

Голова раскалывалась, затекли связанные за спиной руки, во рту было так гадко, словно там пометила территорию стая котов, а в глаза как песка насыпали. Уроды. С трудом приоткрыв глаз, увидела лишь стену. Понятно. Переворачиваться не было ни сил, ни желания. Закрыв глаз, постаралась максимально расслабиться, потому что это могло продолжаться очень долго. Что именно «это», я пока слабо представляла, потому что в голове до сих пор стоял дурной туман, мешающий внятно мыслить.

Понятно одно — духи не смогли помешать похищению, а это говорило о серьезной подготовке похитителей. Неужели Бобряков пошел ва-банк? Других смертников на горизонте не наблюдалось. Как глупо. И странно, почему не убил. Хотя нет, вру. Не странно. Я же белая. Бесплатная и бесправная батарейка для любого темного.

Была бы. Если бы не Мрачнов, обезопасивший себя одним-единственным кольцом. На днях я вытрясла из него более полную информацию по колечку и теперь тоже знала, что больше никто не сможет пить мой Свет. Даже если отрезать палец (тьфу-тьфу), то это ничего не изменит. Это как сейф с затейливым замком, ключом к которому был сам маг и его сила.

Скажи мне Мрачнов об этом раньше, я бы, наверное, взбесилась, а сейчас, наоборот, отнеслась к этому спокойно и даже с легким юмором. Мой дракон просто очень сильно дорожил своим сокровищем, и это было очередным плюсом в списке его положительных, по моему мнению, качеств.

Интересно, знает ли об этом Бобряков?

Не представляю, сколько прошло времени, но в комнате начало темнеть, что означало наступивший вечер, а у меня в голове так ничего и не прояснилось. Мысли текли вяло, неохотно, не торопясь искать выход из положения. Где-то на периферии сознания закралось подозрение, что меня одурманили не только хлороформом, но и чем-то посерьезнее, но как закралась, так и пропала. Не хотелось ничего. Ни есть, ни думать, ни делать что-либо вообще. Руки я окончательно перестала чувствовать и ближе к ночи как-то незаметно соскользнула в глубокий транс, сменившийся тревожным сном.

Ночь, утро, день, вечер… Меня, кажется, кормили, даже кто-то со мной разговаривал. Развязали, снова покормили. Сутки за сутками, а в голове так и не прояснялось. И снова ночь, и снова сон на грани сумасшествия. Туман и безысходность. Серость и уныние. Разочарование. В чем?

Мысль удивила и заставила задуматься. Что происходит? Что, черт возьми, происходит? Как я могла так просто сдаться?! Как Мрачнов позволил этим тварям меня выкрасть?! Да я им сейчас сама такую пилюлю добра пропишу, что махом побелеют от ужаса! Туман отпрянул, а я злорадно оскалилась. Прочь, мерзость! Я тебе не по зубам!

Выставив руки вперед, создала на них ослепительно-белый сгусток и отправила его в самый центр завихрения. Снова и снова. Еще и еще! Туман визжал, завывал, сопротивлялся, в какой-то момент попытался контратаковать и дотянуться до меня своими склизкими щупальцами, но рядом встала Тьма и закрыла меня своим надежным плечом. С легкостью орудуя огромным двуручником, темный воин в два счета разделался с туманом, оборвав его истошный визг резким движением, словно отрубая голову. Обернулся через плечо…

Под рогатым шлемом не было человека, лишь первородная Тьма, но мне не было страшно. Это ведь он, мой дракон. Зачем мне бояться своего будущего мужа? И пусть это не реальность, а всего лишь сон, но я знала, что он где-то уже совсем близко и так же легко совсем скоро уничтожит всех, кто посмел покуситься на меня.

— Спасибо.

Я прислонилась щекой к плечу воина, его ладонь, защищенная черной чешуйчатой броней, легкой лаской прошлась по моей щеке, а невидимые губы поцеловали меня в центр лба. Холод от прикосновения прогнал последний туман, путающий мысли, и разбудил, но его слова я услышала так четко, словно он сказал их мне прямо на ухо:

— Я уже рядом, мое сокровище.

Я знаю. Чувствую. Верю. Только, пожалуйста, давай побыстрее.

Хоть и проснулась, но открывать глаза не торопилась. Нельзя, чтобы они поняли, что я скинула с себя этот одурманивающий туман. Слегка пошевелилась, проверяя состояние тела, и обнаружила, что больше не связана. Хорошо. По крайней мере, не плохо точно.

Осторожно приоткрыла глаза, с подозрением осмотрелась, лишь легонько поворачивая голову, и выдохнула уже свободнее. В комнате, кроме меня, никого не было. Да и места-то тут было только для одной. Комнатка метра два на три, не больше. Кровать и я, лежащая на ней в той самой домашней тунике, в которой меня выкрали. Сверху тонкое одеяло, снизу матрас, застеленный, слава богу, чистой простынкой. Подушка.

В узкое зарешеченное окошко проглядывали вечерние тени, и едва различимо слышался шелест еще не до конца опавшей листвы. Слегка нахмурившись, попыталась понять, где нахожусь, но в голову ничего не шло. Вряд ли квартира, скорее какой-нибудь частный дом за городом. Но в округе столько дачных поселков, что можно отгадывать до морковкина заговенья, бесполезно. Да и бессмысленно.

Я уже поняла, что ничего не смогу противопоставить им сама. Лишь удача и Мрачнов, который, по его словам, уже близко, смогут мне помочь. Хоть и получилось у нас уничтожить паразита-присоску, но сил не было. Никаких.

Еще и подташнивать начало. То ли от истощения, то ли от нерегулярного питания, то ли от интоксикации неизвестными препаратами… неизвестно. Но чем дольше я лежала, тем хуже себя чувствовала. Уже и на бок перевернулась, и в комочек скукожилась, и даже дышала глубоко ртом через раз. Но все равно где-то через полчаса, а может, и через час, когда тени стали гуще, меня стошнило желчью, потому что в желудке, помимо нее, ничего не было. От кислого запаха стало еще хуже, пришлось идти к дверям и требовать внимания.

— Эй! — Дверь, как и стены, была обита мягкой изоляцией, так что внятного стука не получалось, лишь глухой долбеж. Пришлось помогать себе криком, но и он не принес эффекта. Я звала уже минут десять, а ко мне никто не торопился. — Уроды!

Зато тошнить меньше стало, одна радость.

— В туалет хочу! Умыться хочу! Открывайте!!!

Дверь распахнулась настолько внезапно, что я испуганно подалась назад, уставившись на незнакомого мужчину с занесенным для удара кулаком. Невысокий, но коренастый, чернявый, пару дней небритый, со сломанным носом и глубоко посаженными поросячьими глазками. Лет сорока. Наверняка бывший боксер или что-то в этом роде. Такого мне с ног не сбить, даже случайно… увы.

— О!

Он тоже искренне удивился, но сориентировался быстрее меня и, брезгливо оглядев мою фигуру и растрепанные волосы, неприязненно усмехнулся: