Книга 33. В плену темноты - Гектор Тобар

Ариель уже смирился с тем, что пропустит рождение дочери, но тут на него вдруг снизошло озарение. Поговорив с семьей посредством видеосвязи и посмотрев картинки с поверхности, из лагеря, в котором собрались родственники тридцати трех шахтеров и сотни спасателей, он решил, что дочь следует назвать Эсперансой. Четырнадцатого сентября Эсперанса пришла в мир в родильном доме в Копьяпо. Сестра жены принесла в родильную палату видеокамеру, а чилийский канал «Мегавижн» подготовил краткий репортаж об этом знаменательном событии, сопроводив его музыкой. Но Ариель так его и не увидел. Эсперанса появилась на свет благодаря кесареву сечению, и, по сообщениям средств массовой информации, психологи решили, что его следует избавить от шока, которым, несомненно, стал бы просмотр хирургической операции, пока сам он пребывает в заточении в подземелье. Вместо этого Ариелю показали тщательно отредактированное видео, переданное по оптоволоконной связи на большой экран внизу. Остальные шахтеры решили, что Ариелю лучше посмотреть кадры рождения дочери в одиночестве, и потому оставили его с экраном наедине. Сначала он увидел докторов в голубых халатах, обступивших жену, а потом объектив вдруг переместился на одного из врачей, а тот уже держал на руках его новорожденную дочку, а потом ее, со спутанными влажными волосиками, уже показали лежащей рядом с устало улыбающейся женой. По воле людей с поверхности тот же самый двухминутный отрезок видео прокручивался снова и снова. Впрочем, съемка получилась недостаточно четкой для того, чтобы Ариель с уверенностью решил для себя, на кого больше похожа Эсперанса – на него или на жену. Еще никто в истории человечества не наблюдал за рождением собственной дочери, будучи запертым в каменной дыре. И когда я позже заговорил об этом и спросил у Ариеля, какие чувства он испытал, впервые увидев дочь, тот ответил: «Не знаю, что я в тот момент почувствовал. Мне трудно сказать, что это было – радость, счастье или что-либо еще». После разговора с братом Ариеля средства массовой информации раструбили на весь мир: мол, узнав о том, что он стал отцом в третий раз, Ариель расплакался от счастья. Они же сообщили и антропометрические данные малышки: 3,05 килограмма, 48 сантиметров, время появления на свет 12:20. Впрочем, эти цифры перемешались в их отчетах с последними данными о скважинах, которые спасатели пытались пробить к попавшим в подземный плен шахтерам. В «плане Б» бур углубился в землю на 368 метров, а в «плане А» – на 300 метров. Осуществление «плана С» откладывалось на несколько дней.

Скважину, которую пробьют к пленникам первой, предполагалось использовать для спуска спасательной капсулы, и вот чилийский флот приступил к ее изготовлению – кстати говоря, в тех же доках, где чинил двигатели механик Рауль Бустос перед приходом цунами. Причем от флотских ремонтно-механических мастерских, где производилась сборка капсулы, до крошечного гаража, в котором работал Бустос, всего-то пару минут ходьбы. На стенах большинства зданий судоверфи в Талькахуано на высоте двух метров от земли и сейчас виднелись отметки уровня океанской воды, которая всесокрушающей волной прошлась здесь полгода тому, да и земля на территории огромного комплекса кое-где до сих пор напоминала болото. Но флот вывез отсюда всю снулую рыбу, убрал занесенный чудовищной волной корабли, и судоверфь заработала снова. И вот теперь команда военно-морских инженеров и техников приступила к созданию того, что их коллеги в НАСА – с типично североамериканской маниакальной страстью к сокращениям – именовали ТСП, или «транспортное средство для покидания». Чилийцы получили из НАСА меморандум на двенадцати страницах, в котором были подробно расписаны все требования к такому аппарату: «…ТСП… должен располагать переносными баллонами с кислородом достаточного объема… способными поставлять кислород медицинской очистки со скоростью 6 литров в минуту на протяжении 2–4 часов… ТСП должен быть сконструирован таким образом, чтобы эвакуируемый имел возможность поднести к лицу хотя бы одну руку». Впрочем, чилийцы сконструировали свой собственный аппарат (который они вскоре намерены запатентовать), и уже 12 сентября правительство обнародовало в средствах массовой информации его основные технические характеристики. Сваренный из стальных листов, ТСП имел наружный диаметр более полуметра, высота его не превышала 2,5 метра, а масса составляла приблизительно 250 килограммов без груза. Система подачи кислорода соответствовала требованиям НАСА, а конструкция крыши предусматривала, что та выдержит падение предметов с большой высоты (на случай обрушения камней). Передвигаться капсула должна была на колесах, которые предотвращали ее контакт со стенками скважины по мере подъема. (Сменные резиновые шасси поставила итальянская компания.) Если человек, находящийся внутри, потерял бы сознание, ременные крепления удержали бы его в вертикальном положении.

Через несколько дней чилийское правительство представило на суд общественности чертежи предполагаемой капсулы, раскрашенной в цвета национального флага и с броским названием на борту: ФЕНИКС. Феникс – крошечное созвездие в Южном полушарии, группа звезд в форме треугольника и восьмигранника – две простые фигуры, которые, соединившись, образуют птицу, восстающую, по греческой мифологии, из пепла. Для чилийского правительства название имело символический смысл: Чили сама по себе – страна, восстающая из пепла. С помощью этой капсулы чилийские рабочие с помощью чилийских технологий, подкрепленных верой чилийского народа, должны осуществить дерзновенную спасательную операцию, которая вдохнет в людей надежду спустя всего несколько месяцев после разрушительного землетрясения и цунами, унесших жизни тысяч невинных душ и погрузивших страну в траур. А подъем тридцати трех человек из глубин Земли на аппарате под названием «Феникс», раскрашенном в цвета национального флага, четко указывал на то, какой, по мнению чилийского правительства, эта спасательная операция должна была остаться в народной памяти: героическим, объединяющим подвигом, первые роли в котором принадлежали бы чилийским рабочим.

Правда, в греческой мифологии даже боги не лишены недостатков и подвластны тщеславию, гордыне, кровосмесительной страсти, мстительности и прочим хорошо знакомым нам человеческим порокам, кои в полной мере присутствовали и у людей, живущих взаперти на обрушившемся руднике «Сан-Хосе».

За несколько дней до 18 сентября, Дня независимости Чили, встал вопрос о том, как тридцать три чилийских патриота, заживо погребенных на руднике «Сан-Хосе», должны отпраздновать столь знаменательную дату? Несколько руководителей спасательной операции на поверхности предложили передать шахтерам вина. В конце концов, речь идет о главном празднике года, когда чилийцы семьями собираются за столом, празднуют и веселятся. И зрелище, как эти живые олицетворения национальной гордости поднимут бокалы в своей подземной тюрьме, наполнит сердца сограждан умиротворением и радостью. «Поначалу я тоже хотел передать им вино, – признался психолог Итурра. – Но доктора решительно возражали». Кое-кто из шахтеров считался запойным пьяницей, но они не пили уже более сорока дней. Таким образом, кризис абстиненции у них миновал: все тридцать три человека превратились в трезвенников. Словом, немного поразмыслив, психолог согласился, что передавать им вино – плохая идея. Примерно в то же время он столкнулся с очередным напоминанием о бесконечной битве, которую эти люди вели с болезненными пристрастиями. «Ко мне пришла мать одного из шахтеров и сообщила, что ее сын принимает наркотики. Родственникам было позволено самим собирать и отправлять посылки с личными вещами, одеждой и прочим, и вот кто-то умудрился спрятать в них незаконные вещества. Это были или марихуана, или кокаин, не знаю, что именно, но это не имело никакого значения. Я не мог допустить, чтобы внизу находились лица с измененным состоянием сознания». Итурра внес коррективы в процедуру формирования посылок, и передача наркотиков прекратилась. Что же касается вина на День независимости, то психолог заявил, что коридоры рудника – рабочее место, на котором алкоголь запрещен законом и здравым смыслом. Шахтеры внизу пришли к аналогичному заключению: большое спасибо, но вина нам не нужно, сказали они.