Книга Экзорцисты - Джон Сирлз

– Да, что-то вроде того.

– Он был достаточно юн и восприимчив, – продолжал дядя. – В первый раз я думал, что он закричит и убежит прочь. И больше не станет приходить сюда по ночам и забирать то, что спрятано в тайнике. А твой оте-ц застыл на месте, наблюдая движение темных теней. Клянусь, у меня создалось впечатление, что он каким-то образом с ними общался.

– Так вы оба были в этом замешаны? – спросила я. – И вы продолжали это?

– Все не совсем так, – вмешался Ллойд. – Когда я поймал Хоуи с фильтрами и сообразил, что он делает, я решил и сам немного подшутить над твоим отцом. Но через несколько недель я сказал, что с этим пора заканчивать.

– В конечном счете, Сильви, это была просто шутка, которую мы устроили несколько раз, но потом все прекратили. Во всяком случае, я так подумал. Через несколько месяцев я вернулся домой и обнаружил, что мама и папа сидят за кухонным столом и смеются, а мой брат выглядит серьезным и расстроенным. Я спросил, что случилось, и они сказали, что мне следует попросить Сильвестра описать то, что он видел в зале.

– И тогда он тебе сказал, что видел…

– Капли, – ответил Хоуи, воскрешая слово из книги Хикина. – Но не его описание удивило меня. Я спросил у брата, когда он в последний раз видел «капли», и он ответил, что уже несколько месяцев видит их каждый день.

– Ты хочешь сказать, что мой отец все выдумал? – спросила я, пытаясь понять, до какой степени следует ему верить.

Хоуи не стал отвечать сразу. Они с Ллойдом переглянулись, и у меня возникло ощущение, что оба не хотят отвечать на мой вопрос.

– Я не знаю, Сильви, – наконец сказал дядя. – Иногда я начинаю думать, что он нам лгал. В другие моменты мне казалось, что он лгал себе. Возможно, его вера одарила эти тени собственным могуществом.

Его слова заставили меня подумать о Пенни и о вещах, которые мне однажды сказала сестра. Она говорила, что кукла обладала властью над нашей семьей, которая лишь усилилась, когда я выбросила ее в колодец.

– Значит, он так и не узнал, что вы с ним сделали?

– Много лет спустя, когда твой отец учился в Балтиморе на дантиста, я сел на мотоцикл и поехал его навестить. Мне не следовало этого делать, но я вбил себе в голову, что мы сможем прекрасно провести время вместе. Братский визит. Поиграем в бильярд и дротики. Казалось, твой отец был рад меня видеть, и мы здорово веселились, а потом я затащил его в бар. Настоящее чудо, если учесть, каким религиозным он стал. Он даже выпил два пива. Ну а я пил слишком много. В какой-то момент в баре он начал говорить о вещах, которые видел в студенческом общежитии, где снимал комнату. Алкоголь, даже в минимальных количествах, всегда развязывал язык твоему отцу, и он заявил, что они последовали за ним из кинотеатра. Он больше не называл их «каплями», твой отец сказал, что это призраки, прямо и однозначно. Тогда я и понял, что мне не следовало так долго скрывать от него правду. И я ему рассказал о наших с Ллойдом шутках.

– И как он отреагировал?

– Честно говоря, никак. Допил свое пиво и заявил, что хочет вернуться к себе, ведь бар совсем рядом с общежитием. Мы никогда не любили обниматься, поэтому он просто пожал мне руку. Я помню, как стоял возле парковки и смотрел ему вслед. После той встречи мы не виделись почти десять лет. Я появился снова, когда родилась Роуз. Заехал в больницу, чтобы ее навестить, и принес с собой лошадку с ипподрома в качестве искупительной жертвы. Но отношения между мной и твоим отцом так и не стали прежними. Честно говоря, так было с тех пор, как мы перестали быть детьми.

Я посмотрела на противоположную сторону улицы. Если Хикин нас и заметил, то вида он не подал. Мы проделали такой долгий путь, но все, что мне удалось узнать, не приблизило меня к ответу, в котором я нуждалась.

– В тот вечер, прошлой зимой, – спросила я Хоуи, – когда они погибли, где ты был?

Он посмотрел на Ллойда, который молча стоял рядом на тротуаре, а потом повернулся ко мне.

– Я уже говорил тебе, Сильви. Я находился в своей квартире, в Тампе. Вылетев с очередной работы, я, как обычно, топил свои печали в алкоголе. Я не выходил из дома в течение нескольких дней.

Пока он говорил, я вспоминала, как мама учила меня чувствовать то, что находится внутри человека. И, хотя я не верила, что обладаю хотя бы частью ее дара, я не сомневалась, что Хоуи не врет.

– Сильви! – Хикин наконец нас заметил и опустил стекло.

Я крикнула, что приду через минуту. Затем сказала дяде, что мне пора уезжать.

На этот раз Хоуи не пытался меня задержать. Он сказал, что рад моему приезду, и добавил, что не собирался долго выполнять требование Роуз.

– Вот почему я повторял, что в будущем мы увидимся. Как только я бы навел здесь порядок и начал зарабатывать деньги, я бы к вам приехал – как и договаривался с твоей сестрой. Даже если бы она стала возражать, я хотел тебе помочь. Хотел стать частью вашей жизни.

Я посмотрела на его руки и заметила крошечную подкову среди игральных карт. Дядя протянул руки и прижал меня к себе, и наше прощальное объятие получилось очень крепким. Он заговорил в мое ухо, наудачу выбрав здоровое, предложив звонить в любое время и что Роуз об этом знать совсем не обязательно. Когда он меня отпустил, я попрощалась с ним и с Ллойдом и пошла к машине.

Я думала, что Хикин сразу начнет меня расспрашивать, как только я сяду в его старенький автомобиль. Мысль о том, чтобы рассказать ему все, что мне довелось узнать, не переварив новую информацию, меня угнетала, поэтому я была ему благодарна, когда он предложил сначала поесть, – репортер принес для меня сэндвичи и чипсы. Я так и сделала, достав ланч из пакета, пока он запускал двигатель. «Фольксваген» отъехал от тротуара, и я смотрела, как в зеркале заднего вида постепенно уменьшаются фигуры Хоуи и Ллойда, стоявших возле старого кинотеатра, пока они совсем не исчезли.

И только после того, как мы выехали на автостраду, а я расправилась с сэндвичами и чипсами, Хикин заговорил. Он сказал, что я, наверное, устала, хотя было еще только три часа дня. А то, что произошло внутри кинотеатра, мы можем обсудить, когда я буду готова, как и те незаконченные истории из жизни моих родителей, которые он начал рассказывать. Я действительно устала – чувствовала себя выжатой как лимон, – поэтому только кивнула в ответ и прислонилась головой к окну. Мне показалось, что прошло совсем немного времени, когда машина свернула с автострады и мы оказались на узких улицах Дандалка. Только теперь репортер нарушил молчание:

– Пока я ждал тебя возле кинотеатра, я кое о чем подумал.

Я повернула к нему голову. В тускнеющих лучах солнца заблестели пряди его седых волос, а на покрытое морщинами лицо легли странные тени.

– О чем?

– Ты говорила, что не хотела бы забыть определенных вещей. И я вспомнил про записи интервью с твоими родителями. Их голоса на пленках. Полицейские заставили меня отдать им кассеты, но тебе следует попросить детектива их вернуть, чтобы у тебя остались хотя бы записанные голоса.