Книга Ничего себе поездочка или съездил, блин, в Египет - Александр Федоренко

Леха понял, Тьма – это не только отсутствие волн света, но и ограниченное проникновение высших вибраций. Он увидел две искры, одна за другой падающие на Землю, и затем все оборвалось. А как только изображение ушло, мумия, повернувшись к Алексею, вполне по-человечески всплеснула руками, и гневно прошипела:

– Лоп хашаки, хак тил майтак ха таака! Криста!!!

– Тебя зовут Криста? Нет? Я не понимаю о чем ты – пожал плечами Алексей – надо учить язык. Мо– же-шь по-мо-чь? – Растягивая слова, так как русский разговаривают с иностранцами, спросил он.

Словно поняв, она покачала головой, и подошла к одной из опорных колон, надавила в центре, на небольшую выпуклость, и там открылась панель, а из образовавшейся ниши, зомби-девушка, извлекла два блестящих обруча, очень интересных. Они были изготовлены из платины, и кем-то искусно сработанны в античном стиле, но по ободу крепились качающиеся на пружинках, многочисленные антенны, что говорило о том – обручи явно являются какими-то устройствами.

Один она, передала ему, второй же сняв свой головной убор, надела себе на голову. Леха сделал то же самое, и стал ждать. Он подумал, что это лингвист-переводчик – устройство, которое будет переводить их языки. Но нет, в голове просто отображались мысли девушки, передаваемые в виде мыслеобразов, она показывал, что ему предстоит сделать.

Она вновь что-то нажала часть пола вместе с глобусом ушла вниз, а вместо него поднялась странная, выполненная в форме шестиконечной звезды, установка с капсулой. Девушка произвела какие-то манипуляции, с пластиной похожей на панель управления, и капсула раскрылась. Она быстро сбросила с себя платье, сняла мягкие сандалии, и Леха удостоверился, что там вполне человеческое тело, со, стройными, сейчас конечно, сильно исхудавшими, ногами, а не змеиный хвост. Как ни странно, но она, просто превосходно сохранилась, только была очень сильно худа, просто скелет обтянутый потемневшей кожей. И если бы это была земная женщина, ее принадлежность к какой-нибудь расе было трудно определить.

Спутница Алексея, не снимая украшений, залезла в капсулу, и он мимо воли усмехнулся – вот откуда взялось выражение – моя дорогая, моя золотая, и тому подобное. Доказано же ведь, что содержание золота в женском организме, намного превышает его же, в мужском. Вот они и строят из себя этаких цац. Она видимо уловила эти мысли, потому что он тут же получил болезненный укол, а дальше просто видел, что нужно делать – ему было необходимо, выполнять все поступающие в мозг, указания. Леха несколько разозлился – за последнее время слишком много попыток залезть к нему в голову, и управлять. Надо показать этой «звизде» кто тут главный!

Жрица, видимо это поняла, потому постаралась как можно быстрее закончит начатое дело – перед глазами Алексея, возникали картинки, что нажать, и он бездумно тыкал, в символы, на этом непонятном для него пульте. Камера заполнилась белесой мглой, мумию уже было не разглядеть, и он понял, что начался какой-то восстановительный процесс.

Когда этот своеобразный туман, рассеялся, и капсула снова раскрылась, в ней лежала, уже абсолютно нормальная… женщина, потому что назвать девушкой, особу женского пола, годы которой давно уже отсчитывали тысячелетия, язык как-то, не поворачивался. Леха повинуясь привитому с детства воспитанию, двинулся к ней, и подал руку, помогая встать, лишь потом, подумав, что девушка абсолютно голая, и делать это следовало, отвернув голову, или не делать совсем.

Она несколько странно посмотрела на него, и выбралась из капсулы. Леха на миг, глянул ей в глаза, перед этим вскользь, пройдясь по фигуре – в груди что-то екнуло, это был явно его идеал. То ли на самом деле она была такой, то ли на восстановительный процесс, повлияли его личные предпочтения, представления о красоте, ведь они были связаны мыслесвязью, все это время. И все это пугало, несмотря, на все пережитое до этого.

Понимая, что сейчас, она читает, все его мысли, он быстро сорвал обруч со своей головы, потому что их ход, перешел в область связанную с продолжением рода, и инстинктом размножения. Та видимо и так все поняла, потому что гневно глянула на него, и быстро нагнувшись, подобрала платье, а потом, выпрямившись, прошипела:

– Реу!! Арай кри!

Леха хоть ничего и не понял, но приблизительный смысл сказанного, уловил, и это явно было что-то типа:

– Стой, где стоишь, чего пялишься? И тому подобное.

Он с запозданием понял, что ради приличия надо было отвернуться, но после всех этих встрясок, это был единственный, светлый и приятный момент. Поэтому он просто сделал наглую морду, и продолжал смотреть, чтобы не стоять как истукан с отвисшей челюстью. А ей отвисать было от чего – формы и изгибы бедер, груди, губ, талии и ног, как и пропорции тела, все соответствовало Лехиным предпочтениями.

Кожа у жрицы со звезд, была слегка смуглая, волосы черные как воронье крыло, губы цвета спелой вишни, в меру полные, скулы не острые, а в придачу к этому великолепная грация и осанка. Но больше всего сражали глаза, они были фиолетовыми. Такая себя погибель для мужчин, вот какой показалась Алексею эта обновленная незнакомка.

Она, не видя никакой реакции, с его стороны вполне по-человечески фыркнула, и вновь облачилась в платье, а затем, осмотрев себя, оторвала от него приличный кусок, укорачивая до длины набедренной повязки.

– И что мне делать с тобою такой… – пробормотал Леха, вспоминая слова дворовой песни – у тебя и лифчика то нет… И хоть с виду, ты такая крутая, и сексапильная дальше некуда, но врядли сейчас чем-то поможешь, скорее наоборот… Эй, как там тебя, Хатшепсут? Что дальше делать будем? Что это за Тварь знаешь?

– Текма те талмак Лэйла. – Произнесла она, а потом, вдруг, будто что-то внезапно осознав, закрыв свой ротик ладошкой, и рухнула на колени.

– Ну, Лэйла, так Лэйла, у тебя этих имен… Эй-эй, ты чего? – Опешил Леха, увидев стоящую перед ним коленопреклоненную девушку – плохо тебе? Вставай, ты чего это надумала? Объясни, я не понимаю…

Она, не подымаясь с колен, вновь показала ему на обруч, и Леха нехотя надел, в тот же миг в голове, нежный, сексуальный голос, четко и ясно произнес по-русски:

– Приветствую тебя мой Избавитель, теперь мы сможем понимать друг друга. Ты распечатал мои уста. Поделился жизненной силой, вернул мою калах из дальнего путешествия. Ты нарушил предназначение, поцеловав меня, и Уахатхаш будет в ярости… Знай же – теперь мы связаны – по законам моей расы – королевская дочь не вправе даже целоваться до замужества, если же она это сделает, будущий наследник всегда будут под подозрением… И раз ты рискнул нарушить – я принадлежу только тебе – это уже не изменить, иначе мое имя будет опозорено. А жриц даже касаться воспрещается…

– Опа, приехали! – Растерялся Леха, насильно поднимая ее с колен, и ставя перед собой – вот так сразу, что это у вас за законы такие? Ну, у нас там бывает – типа переспал – женись, но чтобы только от поцелуя такие последствия. К тому же не видел нас никто… Да и не поцелуй это был… И знаешь – у нас сейчас даже плотская близость ничего не значит – свобода воли и нравов – никого ни к чему не принуждают. Так что, если хочешь…