Книга Тайны 45-го. От Арденн и Балатона до Хингана и Хиросимы - Сергей Кремлев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После Хиросимы – от Европы и США далёкой – эти германские «пейзажи» стали для миллионов рядовых европейцев и миллионов пришедших в Европу рядовых американцев как бы эффективным «наглядным пособием» на тему «будущая мировая война».
Мгновенно исчезнувшая Хиросима и реально разрушенная Германия в мозгу не только теоретиков типа Фуллера, но и в представлении широкой мировой общественности начинали соединяться с видениями возможного ядерного Апокалипсиса. На Западе возникали растерянность и характерное раздвоение общественного сознания. А это Золотой Элите мира и требовалось. Ей нужен был сходящий с ума, запуганный послевоенный мир.
У человека раздвоение сознания характеризуется однозначно: шизофрения. И общественное восприятие нового ядерного фактора западной общественностью, действительно, можно было определить как военно-политическую шизофрению и паранойю одновременно. А это-то как раз и было необходимо тем, кому не нужен был прочный мир в мире. Тем, кто, сняв сливки с только что завершившейся войны, вновь готовил миру если не новую войну, то новые грандиозные военные расходы.
Расходы же надо было в глазах «электоральной скотинки» как-то оправдывать. Вот для чего нужны были, с одной стороны, «лунные» кратеры Везеля, с другой – газетные статьи об «агрессивности» Сталина.
Западный мир запуган, и дело – в шляпе.
В смысле: новые прибыли в кармане!
Вот, пожалуй, в чём заключалась подоплёка варварских «стратегических» бомбардировок Германии союзниками во второй половине Второй мировой войны и особенно весной 1945 года. Ужас «ковровых», «обычных» бомбёжек должен был подготовить место для скорой массовой «атомной» социальной шизофрении.
И это было особенно отвратительным деянием тех, кто замыслил и провёл Вторую мировую «горячую» войну, а теперь начинал войну «холодную».
Жаль, что это не понято миром по сей день.
Уже упоминавшийся Джон Фредерик Чарлз Фуллер, автор одного из первых стратегических и тактических обзоров недавней войны «The Second World War 1939–1945», эмоционально восклицал: «В продолжение 50 – 100, а может быть, и больше лет разрушенные города Германии будут стоять как памятники варварства её победителей».
Не мешает уточнить, правда: западных её победителей.
Руины Германии представлялись Фуллеру более долговечным фактором, чем даже «память об ужасах концентрационных лагерей»! Увы, через полвека с небольшим оказалось, что немцы и Европа помнят не то, что совершили над ней в 1945 году современные монголы во фраках, а «помнят» о якобы двух миллионах немок, якобы изнасилованных «большевистскими ордами».
И европрейцы ставят знак равенства между Гитлером и Сталиным, перекладывая на Россию даже вину за начало Второй мировой войны. А путинская Россия вяло открещивается: вяло, потому что для неё Сталин страшнее Гитлера.
А ведь у нас есть сильные контраргументы. И представляет их нам, во-первых, реальная история той войны, затеянной не нами, а Элитой англосаксонского мира.
Во-вторых, подлинное лицо этой Элиты и её доверенных «руководящих» лиц выявляет сама англосаксонская послевоенная военная мысль, заклеймившая Черчилля и Рузвельта как Чингисханов ХХ века.
В 1945 ГОДУ Советский Союз принял участие в войне с Японией, с которой англосаксы воевали уже четыре года. Это участие оговаривалось заранее, но, когда Черчилль в Потсдаме узнал от Трумэна об успехе первого атомного испытания США, он пришёл в состояние эйфории и рисовал себе «прекрасную» картину «окончания всей войны одним или двумя сильными ударами». «Кроме того, нам не нужны будут русские», – прибавлял он и продолжал: —
«Окончание войны с Японией больше не зависело от участия их многочисленных (Черчилль забыл сказать: «Прекрасно вооружённых и опытных». – С. К.) армий в окончательных и, возможно, затяжных боях. Нам не нужно было просить у них одолжений».
В том же духе тогда высказывались и многие американские чины, но всё это было сюжетом на тему: «А виноград-то зелен». Без участия СССР в войне против Японии ситуация могла бы оказаться не только затяжной, но и не такой уж для англосаксов победной.
Проделаем небольшое упражнение по виртуальной истории.
Германия повержена – это факт ещё реальной истории. Но далее представим себе следующее…
Допустим, союзники официально освободили бы СССР от обязательств по вступлению в войну с Японией или дали бы понять, что не настаивают на этом и готовятся окончить войну сами – «одним или двумя сильными ударами».
Но ударов, даже атомных, понадобилось бы не один-два, а, по крайней мере, два-три десятка, а для этого потребовалось бы время: плутоний и уран-235 тогда ещё тоннами не производили.
И куда наносить эти удары?
На тихоокеанском театре военных действий тогда находилось в разных местах до 4 миллионов японских солдат. Причём удары по войскам были бы менее эффективными, чем по городам.
С другой стороны, представим себе, что в рассматриваемой виртуальной ситуации Япония в июне или в начале июля 1945 года делает СССР ряд таких широких и разумных уступок, вплоть до уступки Курильских островов, которые полностью снимают наши законные многолетние претензии к Японии.
Взамен Япония получает от нас в массовом порядке военную технику, включая высотные перехватчики ПВО, а также нефть и военные материалы. Право на это мы вполне имели бы: формально нейтральная Америка поставляла же оружие Англии, воюющей с Германией.
При этом мощная Квантунская армия полностью перебрасывается на тихоокеанский театр военных действий.
Представим также, что Япония нормализует (а почему бы и нет в форс-мажорной для неё ситуации?) отношения с Китаем. В ответ же на первые атомные бомбардировки США японцы публично заявляют о своей готовности применить против союзников, и прежде всего на территории США, своё бактериологическое оружие (БО). Тогда серьёзные его разработки велись только в Японии, и она достигла здесь немалых успехов, создав реальные боеприпасы, технологию и прочее.
Базировалось всё это в основном в Маньчжурии и по причине мощного и быстрого советского удара не было эвакуировано в метрополию, но мы ведь рассматриваем виртуальный вариант, когда все структуры бактериологической войны у Японии сохранились.
Вспомним, что в реальной истории и союзники, и Германия имели огромные запасы химического оружия (ХО), но даже накануне поражения Гитлер не решился на химическую войну, ибо знал и был предупреждён, что в ответ союзники зальют Рейх боевыми отравляющими веществами.
Фактически, хотя это по сей день не осознано даже «записными» политологами, это был первый случай взаимного стратегического сдерживания, пока ещё не атомного, но вполне эффективного.
Япония, не надломленная вступлением в войну СССР, могла бы применить принцип сдерживания уже в Азии и на другой военно-технологической базе. В Европе немцев от применения ХО удержала угроза применения ХО союзниками. Теперь же угроза применения БО японцами могло бы сдержать эскалацию атомной войны США против Японии.
