Книга Личный мотив - Клер Макинтош

Я стою согнувшись посреди комнаты и одной рукой держу Боку за ошейник. Он тихо рычит, но больше не лает.

— Дженна? Ты дома?

Патрик.

Я чувствую волну облегчения. Дверь не заперта, и когда я ее распахиваю, то при виде его едва сдерживаю рыдания. Свет в гостиной я не включаю, надеясь, что темнота поможет скрыть следы побоев на моем лице, которые уже должны были проявиться.

— Ты в порядке? — спрашивает Патрик. — Что-то случилось?

— Я… Я, должно быть, спросонья упала с дивана.

— Бетан сказала мне, что ты вернулась. — Он колеблется и смотрит в пол, прежде чем наконец поднять на меня глаза. — Я пришел извиниться. Я не должен был разговаривать с тобой в таком тоне, Дженна, это был просто шок.

— Все хорошо, — говорю я.

Я смотрю мимо него на темный скалистый обрыв и думаю, что Иен может быть сейчас где-то там и следить за нами. Я не могу допустить, чтобы он увидел меня с Патриком — не могу допустить, чтобы Патрик пострадал — как Ева, как каждый, кто имеет ко мне какое-то отношение.

— Это все?

— Можно мне войти?

Он делает шаг вперед, но я мотаю головой.

— Дженна, что случилось?

— Я не хочу тебя видеть, Патрик.

Я слышу со стороны, как произношу эти слова, и не позволяю себе тут же взять их обратно.

— Я не виню тебя за это, — говорит он. Лицо у него помятое и выглядит он так, будто несколько ночей толком не спал. — Я вел себя ужасно и даже не знаю, как мне загладить свою вину. Когда я услышал, что ты… что с тобой случилось, я был так шокирован, что не мог нормально соображать. Я не мог остаться с тобой.

Я начинаю плакать. Ничего не могу с этим поделать. Патрик берет меня за руку, и я не хочу, чтобы он ее отпускал.

— Я хочу понять, Дженна. Я не могу делать вид, что не потрясен, — что не считаю это тяжким проступком, — но я хочу знать, что там случилось. И я хочу тебе помочь.

Я ничего не говорю, хотя знаю, что есть только одна вещь, которую я должна сказать ему сейчас… Есть только один способ уберечь Патрика, чтобы он не пострадал.

— Я скучаю по тебе, Дженна, — тихо говорит он.

— Я не хочу тебя больше видеть. — Я отдергиваю руку и для убедительности заставляю себя добавить твердости в голос. — Я не хочу иметь с тобой ничего общего.

Патрик отшатнулся, как будто я его ударила, и я вижу, как краска отхлынула от его лица.

— Зачем ты это делаешь?

— Я так хочу.

Эта ложь — настоящая пытка для меня.

— Это потому, что я тогда ушел?

— Это не имеет отношения к тебе. Ничего из этого не имеет к тебе отношения. Просто оставь меня в покое.

Патрик смотрит на меня, и я заставляю себя встретиться с ним глазами, моля Бога, чтобы он не заметил на моем лице следов внутренней борьбы, которые, я уверена, должны были на нем отразиться. В конце концов он поднимает руки, как бы признавая свое поражение, и отворачивается от меня.

Уже на тропинке он вдруг спотыкается, а потом бросается бежать.

Я закрываю дверь и тяжело оседаю на пол, притянув к себе Боу и громко рыдая ему в шерсть. Я не могла спасти Джейкоба, но я еще могу спасти Патрика.

Как только я чувствую себя в состоянии, я звоню Йестину, чтобы попросить его починить сломанный замок.

— Теперь я вообще не могу повернуть ключ, — говорю я, — он сломался окончательно, так что снаружи закрыть дверь вообще невозможно.

— Да не беспокойтесь вы об этом, — говорит Йестин. — Никто тут не станет у вас ничего красть.

— Мне нужен исправный замок!

Твердость в моем голосе шокирует нас обоих, и на мгновение в трубке повисает тишина.

— Я скоро приеду.

Он появляется через час и сразу приступает к работе, но отказывается от предложенного чая. Сняв замок и смазывая механизм, он тихонько насвистывает, после чего ставит его на место и демонстрирует, как легко теперь поворачивается ключ.

— Спасибо, — говорю я, чуть не всхлипывая от облегчения.

Йестин странно смотрит на меня, и я плотнее запахиваюсь в кардиган. Руки мои у плеч покрыты синяками, и их края расползаются, как пятна чернил на промокательной бумаге. Все болит так, будто я пробежала марафон; левая щека опухла, и я чувствую, что один зуб шатается. Я специально опускаю волосы на лицо, чтобы скрыть худшие из этих следов.

Я вижу, что Йестин смотрит на красную краску на двери коттеджа.

— Я отчищу это, — говорю я, но он не отзывается. Кивнув на прощание, он собирается уйти, но потом передумывает и поворачивается ко мне. — Пенфач — деревня маленькая, — говорит он. — Тут все в курсе дел каждого.

— Это я уже поняла, — говорю я.

Если он ожидает, что я буду оправдываться, его ждет разочарование. Я приму наказание от суда, а не от жителей деревни.

— На вашем месте я бы залег на дно, — говорит Йестин. — Пусть все поуляжется.

— Спасибо за совет, — сухо говорю я.

Закрыв дверь, я иду наверх принять ванну. Я сижу в обжигающей воде, крепко зажмурившись, чтобы не видеть отметин, проявляющихся на теле. На груди и бедрах разбегаются синяки от его пальцев, которые на моей бледной коже выглядят обманчиво изящными. Я глупо надеялась, что могу скрыться от своего прошлого. И неважно, куда я буду бежать и как быстро собираюсь это делать, мне все равно никогда от него не убежать.

37

— Тебе помочь? — предложил Рей, хотя прекрасно знает, что у Мэгс все под контролем. Как всегда, собственно.

— Все уже сделано, — ответила она, снимая передник. — Рис и чили в духовке, пиво в холодильнике, на десерт шоколадные брауни.

— Звучит потрясающе, — сказал Рей, который без толку слонялся по кухне.

— Если ищешь работу, можешь разгрузить посудомоечную машину.

Рей принялся вынимать чистые тарелки, стараясь выбрать нейтральную тему для разговора, которая не привела бы к размолвке.

Сегодняшняя вечеринка была идеей Мэгс. Нужно же как-то отпраздновать завершение хорошо сделанной работы, сказала она. Рей подумал, что, возможно, это ее способ показать, что она сожалеет об их ссоре.

— Еще раз спасибо, что предложила все это, — сказал он, когда наступившее молчание стало гнетущим. Он поднял из посудомоечной машины поднос со столовыми приборами, и на полу остался мокрый след. Мэгс вручила ему тряпку.

— Это одно из самых резонансных дел, которые ты раскрыл, — сказала она. — Его нужно отметить. — Она забрала у него тряпку и бросила ее в раковину. — К тому же, если выбирать между тем, что вы втроем проведете вечер в «Голове лошади», и тем, что все соберемся здесь, чтобы поужинать и выпить немного пива, то…