Книга Черный выход - Денис Бурмистров

– Поехали, – кинул он, когда друзья подошли.

Те без особенных разговоров полезли грузиться. Фомин опять сел на переднее пассажирское сиденье и приготовил гайки, Семен взялся за импровизированные вешки.

Восток поднял «калошу», которая ощутимо вибрировала и скрипела. Игорь выразительно посмотрел на отчима, но тот лишь поморщился, слушая мучения машины.

– Не развалится? – спросил на всякий случай Игорь.

– Не каркай, – только и ответил отчим.

Гравиплатформа перевалила через упавшую секцию забора, раздвинула носом тяжелые ветки елки и поплыла по редкому лесу.

Когда-то, сразу после Посещения в 1972 году, аномальная территория была не очень большой, она охватывала Бердск и окрестности. Игорь читал, что Зона в те года лютовала настолько сурово, что смертность среди исследователей просто зашкаливала. Но шли годы, к ней как-то приспособились, привыкли, начали работать.

Неожиданно, в 1991 году, Зона вдруг ни с того ни с сего расползлась в разные стороны. Не сильно, местами на несколько метров, местами на километр. Этот факт, впрочем, как-то затерялся в череде событий, лихорадящих страну. Ну погибло несколько часовых, ну подвинули забор. И чего? Тут страна разваливается, не до всякой внеземной хрени.

Для многих, кроме нескольких ученых, это событие и вовсе прошло незаметно. Так бы и вовсе забыли про этот неконтролируемый рост, если бы в 2015-м Зона не решила, что пришло время забрать новые территории. И сразу прыгнула на несколько десятков километров, превратившись в неровную кляксу, пожирающую Новосибирскую область. Сожрала часть Обского водохранилища, уничтожила Академгородок, в котором тогда располагался филиал Института. И практически вошла в Искитим, навсегда став его градообразующим «предприятием».

Вот теперь поднялась нехилая паника. Если Зона может вот так запросто расширяться, то это значит, что она рано или поздно подомнет под себя все. То есть абсолютно все, всю Землю. И что тогда? Жить в Зоне невозможно, она медленно убивает каждого, кто посмел ступить в ее владения. Действенных способов изучения, а значит, понимания процессов, происходящих на земле Посещения, до сих пор не создали. Как остановить эту внеземную угрозу, подменяющую собой привычный мир?

Когда-то Игорь интересовался этим вопросом, читал книги, смотрел документальные фильмы, сидел на форумах. Но увлечение быстро прошло – он понял, что на самом деле никто ничего толком не знает, а он сам не обладает необходимыми научными познаниями для каких-либо предположений. Пытался поговорить об этом с учеными из МИВК, но тоже бесполезно. А потом как-то и не до того стало.

Игорь никогда не уходил дальше старого Периметра. Честно говоря, он и к самому этому Периметру никогда не выходил – лишь недавно, с друзьями. По сталкерским меркам, он плавал в «лягушатнике», не отходил далеко от дома. Здесь и аномалий было поменьше, и ловушки распределялись пореже, но и артефакты попадались подешевле. Бывало, конечно, что удавалось находить что-то стоящее, но это больше удача, чем закономерность.

Настоящие сталкеры, которые жили работой, уходили глубже, гибли пачками, но вытаскивали поистине достойные внеземные объекты.

На изначальную территорию Посещения вторгались совсем уж небожители. Или сумасшедшие.

И вот сейчас они пересекли ту черту, за которой для Фомина всегда начиналась мрачная неизвестность. Теперь он старался ощутить нечто такое, что смог бы потом сопоставить со столь важным моментом. Какой-то особенный запах, звук, чувство. Хоть что-нибудь, с помощью чего он смог бы потом объяснить чем его «мелководье» отличается от этой «глубины».

Отчим вывел «калошу» из леса, где ему приходилось постоянно маневрировать и продираться сквозь ветки, повел машину вдоль заросшего оросительного канала, за которым раскинулся луг. Но не прошло и десяти минут, как пришлось останавливаться и бросать гайки.

Земля впереди была усеяна небольшими проплешинами, на которых трава либо не росла вовсе, либо росла, но странных оттенков. Проверка гайками ничего не дала, но отчим безошибочно распознал в проплешинах «струпья» – места с измененным составом атмосферы. Желающих испытать на себе безвоздушное пространство или подышать воздухом с дикой концентрацией хлора не нашлось, потому «калоша» забрала чуть правее и поползла почти над каналом, на дне которого поблескивала вода. Здесь очередная брошенная Игорем гайка прямо в воздухе вспыхнула голубым и испарилась, оставив после себя сизый дымок. Пришлось возвращаться назад и менять маршрут.

Через час гравиплатформа по какой-то причине заглохла и камнем рухнула вниз. Благо летели над мелким болотцем, и никто не пострадал. Через несколько минут «калоша» вновь затряслась и заработала, с чавканьем покинула топкий плен и понесла своих пассажиров дальше.

В районе небольшого перекрестка, возле которого обнаружилась довольно свежая институтская вешка, внезапно потерял сознание Чесноков. Игорь заставил отчима остановиться, и они с Семеном приводили друга в чувство, хлопая по щекам и пощипывая ему уши. В себя Гоша пришел, но какое-то время не понимал где он и что с ним случилось. В это время поблизости принялись косить траву «дьяволята», пришлось уводить гравиплатформу подальше.

Возле покосившейся водонапорной башни Чесноков сказал, что видит возле кустов орешника, растущих поодаль, кого-то большого и непонятного, но никто, кроме него, так ничего и не разглядел. А когда «калоша» пролетела несколько метров дальше, ей в правый борт словно врезался огромный молот. Игорь и Эрих вывалились наружу, остальных вместе с платформой отнесло в сторону. Пока Восток выравнивал машину, пока возвращался за выпавшими людьми, невидимая сила гулкими ударами превращала водонапорную башню в труху.

Неподалеку от поселка Маяк решили сделать остановку и перекусить, не покидая «калоши». Игорь заметил, что Гоша увлеченно разговаривает с пустым местом, слушая ответы и отвечая на вопросы. Когда Игорь позвал друга, тот очень удивился, увидев Фомина. Спросил, как у него получилось так быстро пересесть. Потом Ряба неожиданно бросил банку с недоеденными консервами, выскочил из машины и побежал в сторону поселка, размахивая руками. Его вовремя успели догнать, он отбивался и нес какую-то околесицу. Потом Игорь увидел, как лица его спутников начали таять, словно воск от пламени свечи, а вокруг все окрашивается багровым. Он вскочил, попытался спастись…

Очнулся лежащим на полу «калоши», которую отчим уводил прочь от проклятого места.

Возле речки Раздельной за «калошей» погнался огромный «призрак», гоняя платформу между полем с «чертовой капустой» и покрытыми «коричневым мхом» камнями. Шагающая электрическая паутина играла в кошки-мышки с надрывно гудящей машиной почти двадцать минут. Старцев прижимал к полу истерящего Рябу, немец молился вслух, зажмурив глаза, отчим в голос матерился, а Гоша опять вырубился, безвольной тряпкой скатившись под лавку. У Игоря от страха сердце ушло в пятки, он вцепился побелевшими пальцами в борт «калоши» и лишь таращился вперед, боясь оглянуться и увидеть искрящиеся изломы преследующей их аномалии.