Книга Русский код развития - Наталия Нарочницкая

Во всем мире, во Франции, например, где мне часто приходится бывать, огромные налоги не только на собственность, но и на любые доходы, включая и казенную квартиру, и служебный автомобиль, и даже служебный мобильный телефон. Чтобы заработать лишних 100 евро, надо 110 отдать государству. Законодательство там бдительно следит не за тем, чтобы не было богатых, а за тем, чтобы предоставить равные возможности зарабатывать, и чтобы не было скрытого вознаграждения.

- А у нас складывается впечатление, что видимый подъем в экономике происходит скорее за счет инициативы отдельных граждан, чем государства.

- Да нет, это не так. Давайте не будем вставать в вечную позу российского «образованца» - мол, государство всегда плохое, и хороший тон - над ним издеваться и смеяться. Создана определенная система. Любая региональная власть имеет представление, сколько, в каком районе у нее чего должно быть. Сейчас нет такого уж хаоса, страна управляема.

Другое дело, что мы пока мало сделали для сближения условий жизни глубинки и столицы - диспропорции огромны! Если все лучшее по-прежнему будет стекаться в Москву, Петербург, Сочи, то ничего не получится. И на демографической ситуации такое положение сказывается губительно.

В глубинке происходит не просто обнищание, а люмпенизация нации! Разрушение промышленности, какой бы несовременной она ни была, - это деиндустриализация страны. Никакой модернизации не может быть, если мы утратим трудовые навыки. Деиндустриализация же планомерно наносит удар за ударом по квалифицированным рабочим. По своим социальным и культурным последствиям для нации люмпенизация - это катастрофа, сравнимая с уничтожением русского крестьянства в 30-е годы.

- Но ведь нищие в дореволюционной России не были люмпенами!

- Правильно. Потому что они сохраняли социальные связи, психологию, мировоззрение определенного сословия, которое себя воспроизводило, сохраняя общество в целом. А люмпен - это человек, который выпал из своего слоя, не имеет ни к чему привязанности. Это особо опасное социальное явление. Такой рабочий не борется за свои права, ему не до чего!

Поколение завышенных амбиций

- Похоже, не только люмпенов, а и многих других наших сограждан политические свободы, партийное строительство, монополия власти сегодня не особо волнуют. Почему так?

- С обнищанием общества такие понятия просто девальвируются. Ну провозгласили мы свободы. А пользоваться ими не можем - некогда, нет никаких моральных сил. А на нас несутся обвинения, что мы равнодушны к этим самым свободам. Но мы вовсе не равнодушны! Базовые демократические ценности, провозглашенные еще Французской революцией, - свобода слова, собраний, передвижения, свобода от произвольного ареста, равные права мужчин и женщин, - и у нас никто не отменял.

Однако, когда исчезли гарантии работы, возможности пенсионеру купить себе лекарство, вызвать «Скорую» без задержки и без вымогания взятки, то и быстро позабыли о тех свободах, которые бесполезны.

- Но революции совершаются не только потому, что хлеба нет. А когда происходит и крах надежд, веры, иллюзий. Наверное, это больше даже духовная катастрофа, чем экономическая?

- С иллюзиями, что за 100 или 500 дней в России будет «все как на Западе», люди расстались еще десять лет назад. И все очень даже приветствовали собирание государства, которое на глазах стало совершаться после 90-х. Но непрекращающаяся пропаганда гедонизма - жизни как источника наслаждения - сделала свое дело в период наших тучных нефтяных лет: за последнее двадцатилетие у нас сформировалось поколение завышенных амбиций. Для него, не привыкшего не только к лишениям, но и к тому, что всего в жизни добиваться приходится долго, кропотливо, нынешний кризис - просто шок! За пять лет «из грязи в князи»: покупки - обязательно в самых дорогих магазинах, роскошный коттедж, учеба за границей (как будто там везде хорошее образование) - вот их идеал. То есть то, что было высмеяно еще 400 лет назад Мольером в «Мещанине во дворянстве». И вдруг все это в одночасье рухнуло. Сфера, где было востребовано много такой вот амбициозной молодежи с модными профессиями менеджеров и дилеров, скукожилась. Именно на нее пришелся основной удар.

Они-то привыкли: сидишь, а денежки сами собой капают!

А с другой стороны... Боже мой, 100 км от Москвы, прекрасное шоссе, сворачиваешь в сторону, и через каких-то пять километров начинается средневековье - покосившиеся дома с удобствами на улице. Никакой работы, досуга... А с экранов телевизоров рекой течет гламурная жизнь. И что делать молодому человеку там, понимая, что у него нет никаких шансов вырваться оттуда, где к допотопной колонке с ведром ковыляет его бабушка на больных ногах. Такое неравенство кого хочешь озлобит, сделает волком, готовым по трупам идти ради добычи, или, наоборот, вгонит в социальную апатию, сделает объектом недобросовестной пропаганды.

В больших же городах главным становится развлечение, отдых. А работа - то, что надо быстро «скинуть», вся жизнь - это праздник!

- Однако у нас считают, что весь Запад живет в эдаком гедонизме и ничего...

- Это самое большое заблуждение! Не забывайте, Америку строили пуритане с религиозным отношением к выполнению своего долга. Отношение к труду на Западе вообще очень серьезное. Не прийти на работу, отпроситься - такое просто вызовет недоумение. И деньги там ох как считают! Притом, что социальная сфера в той же Европе прекрасно развита, много разных льгот, но в денежном выражении все просчитано. Распорядок у нации в той же Франции такой, что у нас сказали бы: все «строем ходят», даже на обед и в отпуск.

«Среднего русского» не существует

- А когда-то нас обвиняли в том, что мы «ходим строем»...

- Хоть мы и «строем ходили», но «средний русский» как тип так и не сложился, и такого термина даже не существует. Русский народ невозможно усреднить. Есть в социологии понятие «средний француз», «средний американец»... Это когда одни и те же потребности, одни и те же вкусы, одни и те же увлечения. У нас это невозможно. У нас каждый сам себе философ и поэт, поэтому всегда возникает тысяча мнений по любому вопросу - недаром нам так трудно бывает прийти к консенсусу. Я читала как-то одно серьезное социологическое исследование - «Сравнительный анализ обществ». Там по десяткам параметров исследовалось сознание человека - от отношения к молитве до атрибутов успеха. И вышло, что у русского более самостоятельное мышление, чем у американца или немца. Это касается и общества в целом.

- А есть ли силы, способные, учитывая растущие протестные настроения, потащить за собой людей?

- При наличии протестных настроений их векторы весьма полярны. Так же полярны и силы, которые хотели бы в своих политических интересах использовать настроения. Они, как лебедь, рак и щука, потянут всех в разные стороны. Те же коммунисты-ортодоксы вполне встроены в политическую систему государства и заинтересованы лишь в большем проценте на выборах, чтобы вечно занимать свое место под солнцем и чтобы с ними считались. Антигосударственный пафос либералов, нигилистов стал, особенно после Беслана, настолько мало востребован, что они постепенно маргинализовались. Я имею в виду, конечно, самых воинствующих из них, таких, как Гарри Каспаров, которые сделали своей политической программой борьбу с властью с либерально-западнических позиций. И паблисити им делают в основном на Западе. Нормальных же интеллигентов-либералов я очень уважаю, многих знаю лично.