Книга Искушение любовью - Елена Лагутина

— Сашок! У нас тут, похоже, труп образовался. Звони в дежурку, а я тут подожду.

Федор осторожно вывел Лилю и Женю в коридор, закрыв за ними дверь.

— Женя, — спросил он, едва оказавшись в коридоре, — Власов где?

Женя переглянулась с Лилей и виновато прошептала:

— Федя, мы не заметили, как он ушел…

— Эх! — Федор досадливо махнул рукой. — Упустили мерзавца!

В это время в коридоре показался Владимир Петрович, он шел к ним.

— Что случилось? — озабоченно спросил он. — Чем вы расстроены?

— Владимир Петрович! Сколько здесь выходов? — вопросом ответил Федор. — Власов, похоже, только что скрылся!

— Два выхода: центральный и на кухне.

— Сейчас здесь будет оперативная группа, может, мы еще успеем его в доме задержать! Владимир Петрович, вы блокируете кухонную дверь, я иду в центральный холл, а вы, — он обратился к Лиле с Женей, — остаетесь здесь.

Федор опасливо посмотрел на закрытую дубовую дверь в кабинет Красовского, как будто боялся, что труп встанет и тоже скроется, как Власов. Видя, что Лиля едва держится на ногах, бледная и измученная, Федор обратился к Жене:

— Женька, смотри в оба! Никого сюда не впускай! — Федор вовремя опомнился, чуть не сказав: «И не выпускай!» — Жди меня здесь, поняла?

Женя уже взяла себя в руки и, нахмурив брови, молча, но решительно кивнула, словно собиралась стоять здесь насмерть. Федор еще раз скептически оглядел своих добровольцев, сокрушенно понимая, что под этой дверью они в состоянии только лежать, но других помощников у него не было, и он скрепя сердце оставил их одних рядом с трупом.

Когда приехали оперативная группа и «скорая помощь», смерть Красовского стала совершенно очевидной. Врач предположил инсульт.

Обыск особняка ничего не дал: Власов и нембутал исчезли как испарились. Правда, в спальне обнаружили мать Красовского. Она сидела на кровати и на обращенную к ней речь не реагировала, только смотрела невидящими глазами в одну точку и тихо раскачивалась из стороны в сторону. Федор распорядился доставить ее в психиатрическую больницу.

— Пусть до утра побудет под наблюдением врачей, а утром разберемся!

— Федя, что с ней? — со страхом в душе спросила Женя.

— То ли правда свихнулась, то ли притворяется, — осторожно предположил Федор. — Повторяет одну и ту же фразу как заведенная: «Я убила шестерых».

Женя, быстро прикинув в уме, с ужасом прокомментировала:

— Это она и Лильку с ее будущим ребенком уже заживо хоронит! Мало ей собственного сына с невестками! Ну уж нет! Не дождется!

После того как оперативники и «скорая» уехали, Федор всем дал команду «отбой» и велел Лиле с Женей и Владимиром Петровичем идти к выходу. Сам же еще раз проверил дом и дал указания прислуге.

Глава тринадцатая

После бури

Он догнал их у самой калитки, когда они стояли остолбеневшие и смотрели, как к ним быстрым шагом и вся в слезах приближается Наталья Михайловна. Она бросилась на шею потрясенному Владимиру Петровичу, который одной рукой придерживал под руку Лилю, а другой начал успокаивающе гладить по голове плачущую жену.

— Наташенька, — растерянно шептал он ей, — как же это ты…

Он никак не мог произнести слово «пришла», потому что еще не верил, что это действительно произошло.

— Я вас ждала, ждала… — Наталья Михайловна захлебывалась от слез, как испуганный ребенок, который нечаянно потерял родителей. — А вас все не было… Я больше не могла сидеть… Я встала и пошла к вам…

— Вот это правильно! — Федор наклонился к ней и похлопал по плечу. — Это по-нашему!

И все засмеялись. Владимир Петрович вытер ей слезы и ласково успокоил:

— А у нас, как видишь, все хорошо! Все живы и здоровы!

— А Владимир Петрович — первый гангстер! — заявил с гордостью Федор.

— Да что вы! — всплеснула руками Наталья Михайловна. — И чего он натворил на старости-то лет?

Она посмотрела на мужа, как учительница на провинившегося ученика, а Владимир Петрович, смутившись, покраснел.

— Честное слово, Наташенька, сам не знаю, как это у меня получилось! — начал он виновато оправдываться.

— Да что он такого сделал? — Наталья Михайловна обратилась к Федору уже с тревогой.

— Он всех нас взял и спас, — серьезно ответил Федор. И добавил: — Нечаянно!

И опять все засмеялись. Наталья Михайловна поняла, что ее разыграли, и шутливо погрозила Федору и Владимиру Петровичу:

— Вот я вас теперь пирогами-то закормлю! Только попробуйте отказаться!

— И не подумаем! — Федор оставил Женю одну и пристроился к Наталье Михайловне. — Я с вами лучше пойду, а то с этими товарищами и отощать недолго! Не помню уже, когда последний раз ел!

— Ты, Федька, как верблюд, можешь сутками не есть, но уж как дорвешься до еды… — Женя сделала многозначительную паузу, и все опять засмеялись, видя, как Федор снова перебежал к Жене и пытается закрыть ей рот.

— Женька, ты мне наклевывающегося спонсора не пугай! Я не такой уж и обжора! Вы не слушайте ее, Наталья Михайловна! Это она от злости, что жениха хорошего теряет из-за того, что жмотина!

Женя кинулась на него с кулаками, так они все вместе, смеясь и балагуря, дошли до милицейского «уазика».

— Хочу сделать заявление! — решительно взяла инициативу Наталья Михайловна. — Мы все сейчас едем к нам! Отказа я ни от кого не приму, так что вопрос, кажется, решен!

И она вопросительно посмотрела на мужа.

— Естественно, — закивал Владимир Петрович. — Ты у меня умница! Я и сам хотел предложить, но мне теперь за тобой не угнаться!

Он посмотрел на ее ноги, и все опять дружно рассмеялись. В машину влезли все, но с большим трудом, и всю дорогу потешались над Женей, которая ругалась на Федора всякий раз, когда он заставлял ее возле каждого светофора слезать с его колен и прятаться, согнувшись в три погибели у него в ногах, при этом приговаривая:

— А я как сидел? Тоже на полу! И удобно мне, как ты могла это видеть, не было!

— Федька, я тебя точно убью, когда время будет!

— Вот выйдешь за меня замуж, и будет!

— Я за тебя?! — шипела Женя у его ног. — Никогда в жизни! Я же жмотина! — мстительно напомнила она.

— А я потерплю! — успокоил ее Федор и стал заботливо усаживать у себя на коленях до следующего светофора.

Напряжение уходящего дня постепенно спадало. Всю дорогу было весело, и они не заметили, как доехали, так же шумно войдя в квартиру. Наталья Михайловна и Женя первым делом занялись Лилей, дав ей сердечных и успокоительных капель, уложив ее в постель и тепло укрыв одеялом. Потом они принялись хлопотать на кухне, торопясь накормить мужчин. Все были взбудоражены, и никому еще не верилось, что все закончилось и никаких нежелательных последствий, похоже, не будет. А потому, едва они сели за стол, началось оживленное обсуждение произошедших событий.