Книга Последний госпитальер - Илья Стальнов

Следовательно, надо сматываться. Филатов всегда ощущал критические моменты, когда нужно делать ноги, и вовремя скрывался. Благодаря этому и жив до сих пор. Сматываться так сматываться. Такой вариант тоже просчитывался. Через час стартует малый грузовой рейдер «Какаду». Два человека экипажа. И со штурманом Чарли Вейманом у общительного Бронштейна сложились неплохие отношения.

Он прошел в бар, в котором пилоты обычно коротают за стаканом сока время перед отлетом, когда за спиной остался «диагност» со стандартной предполетной проверкой здоровья.

Так и есть – Чарли и капитан «Какаду» сидят и угрюмо цедят апельсиновый сок. Почему бы не подсесть к старому приятелю?

– Ну как, парни, – осведомился Филатов, прихватывая стакан с низкоградусным вином-желе. – Покидаете эту дыру?

– Ага.

– Нью-Таун, – мечтательно поцокал языком Филатов. – Рай. А нам еще неизвестно сколько торчать здесь.

– Не умрешь за два дня, – сказал капитан.

– Точно. Не умру. Если не сведут долги в могилу.

– Астронавт без долгов – все равно что рыба без плавников, – задумчиво протянул Чарли.

– О, пойду попрощаюсь с цыпой, – сказал капитан «Какаду», завидев длинноволосую блондинку, зашедшую в здание аэропорта, и тем самым облегчив задачу Филатову, который думал, как избавиться от него.

– Столько времени, – горько вздохнул Филатов. – Если бы не «снежная красотка», я бы сдох от скуки.

– «Снежная красотка»? – напрягся Чарли. – Тот тяжелый нейросекс?

– Ага. Приобрел перед отлетом. Суперштучка. Восемьсот кредов.

– Дороговато.

– А что поделаешь?

– Я не потяну.

– А что, хотелось бы?

– Не против.

– Ну, – задумался Филатов. – Триста кредов. Тебе по-приятельски. Наши-то все уже на мели.

– Триста?

– Ага.

– Ладно, пожалуй… Правда, стоящая штука?

– Еще бы. Но… Очень деньги нужны.

– Давай.

– Хрусты при тебе?

– Да.

– Пошли в туалет. Там хоть контролькамер нет. Вещь-то, сам знаешь, незаконная. Тяжелый сенсорик.

– Бред. Легкие сенсорики разрешены. Тяжелые – запрещены. Хотя почти одно и то же.

– Так не может быть, чтобы все разрешено. Что-то властям и запретить надо. Иначе какие они в задницу власти?

– Точно, браток. Ты мне нравишься.

В туалетной комнате было пусто. Они заперлись в кабинке, как два голубых, не нашедших лучшего пристанища. И там зарядом инъектора Филатов выключил второго пилота.

– Отдохни.

Потом начал приобретать его вид. Комп маскировочного комплексауже насосался достаточно информации о втором пилоте, о его движениях, о любимых фразах. Так что из туалетной комнаты вышел истинный Чарли, а не какая-то дешевая подделка.

Он уселся за столик. Подождал капитана.

– Ну как, проводил свою цыпу?

– Ага, – кивнул капитан улыбаясь. – Она плакала.

– По тебе?

– Нет, по двадцати кредам, которые я ей не доплатил.

– Алчная порода, – покачал головой Чарли-Филатов. – В Ныо-Тауне дают за интерес.

– За интерес и обслуга соответствующая. Ау цыпы дома весь комплекс сенсорусиления, все прибабахи. Нет, проституция ныне без техники – все равно что звездолет без эфироустановок.

– Это верно.

– Пора на старт. Пошли.

Вскоре Филатов сидел в кабине корабля, моля бога, чтобы кто-то не взломал туалетную кабинку. Впрочем, это не принято. Да и кабинка – это целая каюта, снабженная звукоизоляцией. Никто не полезет, если горит «занято», Очухается Чарли через семь часов.

– Старт разрешен, – произнес комп аэропорта. «Какаду» легонько тряхнуло, и он отделился от стартовой площадки, завис над аэропортом.

– Выход на орбиту, – сказал капитан.

И корабль начал карабкаться по небосклону.

Филатов молился, чтобы вывезла кривая. Через двадцать минут они будут вне досягаемости оборонных комплексов Ниагары.

– Оповещение наземной службы, – тревожно запульсировала красный светляк экстренного вызова…

* * *

– Профессора Честертона, – приказал Динозавр.

В углу появился еще один СТ-проем, и в нем – физиономия доктора Варгена – помощника профессора.

– Где Честертон?

– Ему стало плохо. После визита к вам он сообщил, что нуждается во врачебной помощи. Сейчас валяется под медколпаком. Нервный срыв.

– С ним можно переговорить?

– Пока нет.

– Отбой, – Динозавр повернулся к Пенелопе. – Запросите симптомы заболевания Кроуфорда.

– Сейчас…

Через несколько минут Пенелопа сообщила:

– Нервный срыв. Местная амнезия.

– Черт побери! – воскликнул Динозавр. Он еще не понимал, в чем суть, но нащупывал общие контуры, – Закрыть аэропорт! Запрещаю все вылеты!

– К исполнению, – пробормотал компьютер.

Вскоре пришло сообщение от главного диспетчера-координатора аэропорта – испуганного капитан-лейтенанта:

– Рейдер «Какаду», рейс Ниагара – Монтана. Отбыл в семнадцать ноль две.

– Кто на борту?

– Экипаж. Капитан Морис Филл и лейтенант Чарли Вейман.

– Приказ на посадку.

– Есть.

– При невыполнении – уничтожение.

– Есть, – капитан-лейтенант произнес последние слова как-то вяло.

– Вы в чем-то сомневаетесь?

– Никак нет, сэр.

– Исполняйте!

– Что там стряслось? – проворчал капитан. – Ладно, будем садиться.

– Вряд ли, – покачал головой Филатов.

– Что? – непонимающе посмотрел на него капитан. Молниеносный удар в точку на шее – и тело капитана обмякло. Еще заряд инъектора. Все, капитан не угроза.

– Ручное управление, – приказал Филатов.

Положение было неважным. «Какаду» находился в радиусе действия оборонного комплекса. То есть в любой момент от него могли оставить одно воспоминание. Душа Филатова отправится в иной мир. И накроется вся операция. Накроется такая информация!

Надо протянуть хотя бы несколько минут.

– Говорит «Какаду», – маскировщик сымитировал голос капитана. – Что произошло?

– Вылет запрещен. Меняйте курс.

«Какаду» был уже на высокой орбите и готовился выйти на разгонный вектор. Нехотя Филатов вручную начал сбрасывать скорость. Похоже, нерасторопное выполнение распоряжения не слишком взволновало наземные службы. Они знают, что никуда кораблю не деться.