Книга Сказки серого волка - Донна Кауфман

— Да, лучше не бывает, — согласилась она и улыбнулась такой чистой, такой светлой улыбкой, что Райли не рискнул бы определить, какие чувства за ней стоят.

— Но…

— Обними меня, Танзи, — повторил он командирским тоном. — Покрепче.

Она послушалась, и он повернулся, чтобы преодолеть последние ступеньки, ведущие на третий этаж.

— Но твоё колено…

— Мелочи по сравнению с тем. что в данный момент болит куда сильнее, — с улыбкой ответил он. — Я бы в принципе мог усадить тебя себе на плечи, хотя это и не так романтично, как нести тебя на руках, преодолевая сразу по две ступеньки, но…

Танзи теснее прижалась к нему.

— Согласись, что такая поза даже имеет свои преимущества.

Надо сказать, здесь она попала в самую точку.

И Райли не мог с этим не согласиться и бросился вверх по лестнице, преодолевая за один шаг по две ступеньки.

И плевать, что после ему придётся пролежать неделю с ледяным компрессом на проклятой коленке.

Давай поиграем в секс.

Кто из нас этим не занимался, причём не раз? И как мне кажется, все мы согласимся (по крайней мере те из нас, кому хватит смелости это сделать), что, пока вы занимаетесь сексом, все прекрасно, но потом… Это можно сравнить с едой в «Макдоналдсе»: быстро, на первый взгляд даже сытно, и всё-таки не то, что заниматься любовью. Кстати, я и выражение употребила другое — заниматься любовью, что совсем не одно и то же, что и секс. Трудно себе представить, какие ещё ожидания закрадываются в ваши отношения, когда в постель (или туда, где вы в тот момент находитесь) допускается это слово на букву «Л». Потому что, когда занимаешься любовью, вас связывает между собой гораздо большее, чем просто секс.

То есть близость возникает на совершенно ином уровне. Что подчас бывает страшно. Зато как восхитительно! Как замечательно, что когда занимаешься любовью, то и секс перерастает в нечто большее.

18

Они рухнули на её кровать. Руки Райли жадно исследовали тело Танзи. Куда подевался тот неспешный, размеренный ритм, который ему удавалось поддерживать внизу, или та мужская самоуверенность, с которой он прижал её к стене на втором этаже. Сейчас от всего этого остались лишь голод и похоть. Голое желание, граничащее с помешательством.

Когда он подмял её под себя, когда помог ей освободиться от остатков одежды — с такой же быстротой, как и она помогла ему сделать то же, Танзи поняла, что безумное желание они делят поровну.

Если бы в тот момент ей хватило ясности ума, чтобы поразмыслить над происходящим, она бы, возможно, тотчас соскочила с кровати и пулей вылетела из спальни. Лишь бы в самый последний момент попытаться сохранить остатки былой своей независимости, укреплению которой Танзи посвятила все сознательные годы своей жизни. Не говоря уж о защите. Потому что моментально поняла бы, что, допустив Райли в своё тело, она уже не в силах сдержать лавину эмоций, которая хлынет следом. И дело не в том, что она с головой отдалась физическим удовольствиям, а в том, что допустила Райли в такие уголки своего существа, что были куда более заповедными и куда более священными.

И всё-таки даже в тот момент, когда ими овладела, казалось бы, чисто животная страсть, между ними сохранялось нечто более интимное, нечто более одухотворённое, нежели просто физическое влечение. Все эти стоны и всхлипы, вопли и крики не мешали им смеяться даже тогда, когда тела обоих пульсировали в безумном ритме.

— Презерватив! — прошептал Райли, когда её руки впервые скользнули вдоль его теперь уже совершенно обнажённого тела, когда ладони легли ему на ягодицы, когда пальцы пробежали по упругим мышцам.

— Только при условии, что ты жутко заразен, — простонала Танзи. — Обойдёмся без него. Я принимаю таблетки.

Райли приподнял голову, — отрываясь от своего занятия в тот момент — а именно эротических игр с её ушной мочкой, — и удивлённо посмотрел на Танзи.

— Заразен?

— А что, ты находишь это слово оскорбительным? Или ты хочешь мне сказать, что являешься полноправным членом Клуба Добропорядочных Зануд, Которые Стесняются Телесных Звуков, поскольку находят их неприличными? «Заразен» — вполне приличное слово.

Райли нахмурился. Ага, отметила Танзи, кажется, удалось застигнуть его врасплох. Верно, потому что в следующее мгновение у него вырвался смешок.

— Вот видишь, — усмехнулась, в свою очередь, она, — что я говорила!

— И всё-таки, — пробормотал он, стараясь сохранить хоть какое-то достоинство, — «заразен» звучит как-то…

— Чересчур прямо? Грубо?

Он пристально посмотрел на неё.

— От этого слова пропадает настроение.

Теперь Райли лежал на ней, и Танзи ощущала его мужскую твёрдость в непосредственной близости от той части своего тела, которой та и предназначалась или она потому и оттягивала минуты нирваны, чтобы ещё немного его подразнить? Ведь это так весело. С Райли вообще ужасно весело.

Она немного приподняла бедра, чтобы он оказался у неё между ног. Райли тотчас застонал.

— Или ты уже не в настроении?

Он подался чуть выше, и теперь уже застонала она. Райли же заметил с хитрой усмешкой:

— Я бы про тебя сказал, что ты… — он подался ещё выше, — сама… заразная.

Танзи рассмеялась, скользя пальцами вдоль его спины, вдоль крепких мускулистых ягодиц, отчего по телу Райли моментально пробежала дрожь.

— Я умею прямо выражаться на самые разные темы.

— Даже сейчас?

В его глазах плясали огненные искры, а тело напряглось так, что мышцы её бёдер, пока он проникал все глубже в неё, уже стонали от удовольствия. И всё равно он продолжал улыбаться. Значит, был не прочь продолжить игру. Даже несмотря на то что обоих испепеляло желание. А может, потому, что им некуда было торопиться.

Потому что в их распоряжении целая вечность.

А ещё некая, хотя и ускользающая, уверенность в будущем. Всего лишь какие-то моменты, но и они, если сложить их вместе, уже что-то значат. Нечто прочное и надёжное. А ещё было в этом нечто мучительное, нечто уму непостижимое, отчего Танзи хотелось ещё больше. А для этого ей было достаточно…

Райли опустился на неё и прошептал на ухо:

— Если ты не прекратишь надо мной издеваться и сама не впустишь меня, я предприму самые радикальные меры.

— Неужели? — Губы Танзи тронула лукавая улыбка. — То есть тебя не интересует моё умение говорить прямо. Скажем, мне захочется объяснить тебе, каким образом я намерена довести тебя до того, что ты будешь кричать от экстаза. В самых мельчайших подробностях?

Его глаза блеснули, зубы обнажились в усмешке. — Зачем нам тратить время на какие-то описания? — И словно для того, чтобы ещё раз подчеркнуть ненужность разговоров, он прижал запястья Танзи к постели рядом её головой, а сам провёл языком по её нижней губе. Лёгкий поцелуй, но прежде чем она успела ответить на него со всей страстью, Райли двинулся дальше. — Кажется, поразаняться делом, — добавил он, и в его глазах мелькнул дьяволь ский огонёк.