Книга Сердце ангела - Вячеслав Грацкий

— Бельджер?! — выдавил он.

Фигура приблизилась, нависла мрачной глыбой над Гангелем.

— Ты пришел убить меня? — Гангель полоснул по нему взглядом.

Бельджер свел на груди руки. Глаза по обыкновению были почти закрыты.

— Ты пришел отомстить? — Гангель усмехнулся. — Но тебе приказали меня не трогать, не так ли? Хочешь, посочувствую?

— Мне не нужна твоя смерть, — холодно ответил Бельджер. — Но если будет нужно, ты умрешь раньше, чем сможешь испугаться.

— Чего мне бояться? Мутанта, в которого тебя превратили?

— Ты пришел сюда для того, чтобы увидеть родных, — напомнил Бельджер.

— Не твое дело, ублюдок! — повысил голос Гангель. — Зачем бы я ни пришел, ты… Я должен довершить незавершенное десять лет назад дело. Ты ведь поможешь мне? — Он расхохотался.

— Я не убью тебя, даже не надейся, — отозвался Бельджер.

— Тогда я убью тебя!

Рука Гангеля, во время разговора гулявшая под одеждой, вылетела наружу, и в грудь Бельджера уткнулся ствол пистолета. Звук выстрела гулким эхом пронесся по галерее, вылетел во двор, забился там пойманной птицей и, наконец, вырвался в быстро светлеющее небо.

Бельджер судорожно всхрапнул, его отнесло на пару шагов, рубаха на груди потемнела, но… Он не только устоял на ногах, он даже не изменил позиции. Его руки все так же были скрещены, а на лице — все та же маска бесстрастности. Лишь хрипловатое, чуть хлюпающее дыхание указывало на то, что пуля прошила живую плоть. Но уже через минуту дыхание выправилось.

Гангель скрипнул зубами. Десять лет назад все было по-другому. Бельджер выглядел наглым и самоуверенным, но он умел бояться. А сейчас в нем как будто осталось одно-единственное чувство — холодное презрение.

— Ублюдок, строишь из себя бога?! — процедил Гангель. — Я заставлю тебя сдохнуть! — В руке его блеснуло лезвие кинжала.

— Ган!

Испуганный женский крик во дворе заставил Гангеля остановиться. Мгновение он буравил Бельджера горящим ненавистью взглядом, затем сорвался с места и, навалившись на перила ограждения, выглянул во двор.

Семье никто не угрожал — люди Бельджера по-прежнему держались в тени. Заметив мужа, Изабелла махнула рукой.

— Ган! — Она улыбнулась. — Ган, я так рада…

Гангель с трудом заставил себя выдавить улыбку.

— Может, спустишься к семье? — раздался сзади ненавистный голос.

Гангель резко обернулся. Бельджер стоял в двух шагах. Руки все так же на груди, все так же закрыты глаза.

— Что — ты? Что за монстра из тебя сделали? — прошипел Гангель.

— Хочешь стать таким же?

— Я хочу только одного, и ты знаешь, чего именно.

Бельджер качнул плечами:

— Можешь лелеять свои желания сколько угодно. Сейчас ты должен дать ответ.

— Куда вы увезете их?

— Это твой ответ?

— Да, да! Черт возьми! Я что, могу ответить иначе?!

— Выбор есть всегда.

— Неужели? Когда тебя превращали в этого… в эту тварь, у тебя тоже был выбор?

Ничего не изменилось в облике Бельджера, но Гангель нутром учуял — в ледяной броне презрения образовалась брешь. И там, в глубине этого странного существа, в котором от человека осталось только имя, что-то дрогнуло. Ненадолго, на один кратчайший миг, но Гангель успел это почувствовать. И расплылся в улыбке. Пусть крохотная и мало на что влияющая, но это была победа.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Существовал ли человек из пророчества Адальберта в действительности? Некоторые источники сообщают, что в последние дни королевства тайная служба буквально валилась с ног в поисках некоего загадочного «мага». Должен заметить, ничего удивительного в этом нет. Самозванцев хватало во все времена.

История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы

1

Они шли несколько часов. Эрик с любопытством изучал стены тоннеля. Крупные гранитные блоки перемежались кирпичом, сводчатые потолки сменялись прямоугольными, создавалось впечатление, что подземелье строили в разные времена, но в любом случае — в глубокой древности.

Воздух едва не сочился от влаги. Местами вода ручьем струилась по стенам, капала с потолка и утекала по широким канавкам в полу. От железных держателей под светильники остались лишь бесформенные штыри да ржавые пятна на камнях.

Тоннель частенько ветвился, то слева, то справа темнели боковые проходы. Иногда перекрытые проржавевшими решетками и дверьми, но чаще зиявшие острыми краями вырванных косяков. И нигде не было ни вещей, ни мебели — ничего, что напоминало бы о том, что здесь некогда жили люди.

Впереди маячили маги, подсвечивая дорогу факелами. Двигались они строго по прямой, никуда не сворачивая и почти не разговаривая. Следом, поминутно озираясь, шли Эрик с Дианой. Вокруг, в непроглядной тьме, таилась какая-то жизнь. Из глубин подземелья неслись вздохи и шорохи, скрежет и стук, мерный звон капели и журчание воды. Кто-то попискивал, рычал, иногда даже завывал. Слышался далекий топот множества ног, где-то поскрипывали ржавые петли, изредка хлопали дверьми.

Диана постоянно вздрагивала и жалась к виконту. Поначалу с извинениями отстранялась, но вскоре уже шла практически с ним в обнимку. Да и сам Эрик чувствовал себя очень и очень неуютно.

Это там, в подземелье Уормса, его терзали разве что зловоние, грязная вода и сырость, но это было терпимо, даже издевательства Берсеня, даже проклятый райгер. Но здесь, среди непроглядной тьмы, среди звуков, от которых обрывалось сердце и слабели колени, здесь было совсем иначе.

Берсень и Арнор, казалось, ничего не замечали. Они шли вперед, не оглядываясь и не запинаясь ни на миг. Словно бы они существовали отдельно, а это пугающее подземелье со своими обитателями — отдельно.

Диана понимала — они маги. Они должны видеть, чувствовать и понимать больше, чем простые смертные. Им точно должно быть известно, насколько это подземелье опасно. Но ее понимание шло от ума, а сердце по-прежнему трепетало от каждого шороха.

Да еще чувство, что за ними наблюдают. Десятки, если не сотни глаз. Нечеловеческих глаз. Следят за каждым их шагом, вслушиваются в каждое слово и каждый вздох.

Вначале Диане показалось, что вернулись прежние ощущения погибших здесь людей, но вскоре она поняла ошибку. Она не чувствовала чужой боли и страданий. Она испытывала страх. Страх перед странной, загадочной тьмой, царившей в этих тоннелях.

— Эрик, у тебя нет ощущения, что мы не одни здесь? Мне кажется, за нами следят.

— Откровенно говоря… — Эрик облизнул сухие губы. — Мне сдается, что эти твари… Правда, признаюсь, я человек немного мнительный, не вполне уверен… Но все эти звуки, знаешь ли, наводят на мрачные мысли.