Книга Мессия-42 - Лидия Смирнова

Около месяца назад… Я поежился. Заметив это, рыжий еще больше оживился:

— Именно отсутствие магической энергии и заставило его обнаружить свое местонахождение! Это дает нам шанс…

На веранду вразвалочку вышел Мишель и, шлепнувшись в кресло, жалобно под ним заскрипевшее, поинтересовался:

— А чего это Нике с Энлилем опять целуются в кустах, ночи им мало, что ли? Яша хмыкнул:

— Ничего-то ты не понимаешь, голова зеленая! Это тактическая операция по уламыванию господина магистра, чтобы принял участие в операции «Даешь дракона!».

— О! — оживился гоблин. — Вы уже все рассказали? А Командору тоже расскажете?

— Ты что! — оскорбился рыжий. — Да он сразу ремень со штанов начнет стаскивать. Мы его лучше потом… обрадуем.

Я обиделся. Мало того, что сидишь как проклятый над дурацкими формулами и пытаешься подготовить себя для борьбы с вселенским злом, так еще твои друзья, занимаясь в это время всяческими интересными делами, не считают своим долгом даже поставить тебя в известность. И целуются не со мной. Может, все-таки подстроить Энлилю несчастный случай?

На следующий день вся наша небольшая дружная компания отправилась в горы, захватив с собой пару палаток и на два дня провизии. Для всех мы якобы пошли проведать Сандра, давно зовущего нас в гости. Имение его отца находилось как раз на западной стороне, и наше путешествие не вызвало ни у кого сомнений. Ирелия и Командор остались с эльфами: Ричард решил не мешать молодежи веселиться, а прекрасная суккуба чувствовала себя неважно, умудрившись накануне чем-то отравиться.

На довольно приличной высоте нас встретил Сандр в компании с неразлучным Хрустом и с очередным бородатым типом, отдаленно напоминавшим хозяина небезызвестного трактира «Последний приют». Во всяком случае, борода у него была не меньше, а за поясом торчал традиционный топор, любимое оружие гномьей расы.

— Это Дубоцвет, лучший знаток западных пещер, — представил он нам своего спутника. Гном, приветствуя нас, степенно кивнул. Присмотревшись, я понял, что он гораздо старше трактирщика, худее его и меньше ростом. — Он также чемпион нашего округа по топорам, — добавил уже на ходу Сандр. — Пришлось здорово помучиться, уговаривая его присоединиться к вашему безнадежному предприятию.

— Почему это безнадежному? — резко вскинулся Хруст. — Все знают, что дракон обитает именно здесь, в наших горах. Верно, Дубоцвет?

— Так-то оно так, — голос у проводника оказался на удивление звонкий и молодой, — только вот зря вы решили к нему сунуться. Не любит он незваных гостей, так что вряд ли мы до него доберемся. Вокруг него вязко очень…

— Вязко? — переспросил я. — Силовая стенка, что ли?

— Вот именно! — Нике лучилась радостью. — А у нас пятидесятипроцентная вероятность, что сейчас ее нет. Если она, конечно, магического свойства…

Женщины при желании могут убедить в своей правоте любого. Вон Энлиль скрипит зубами, но не говоря ни слова идет вместе со всеми, и никаких критических высказываний с его стороны не слышно. Что не может не радовать. Про меня и говорить нечего: ради смены обстановки и приятной прогулки на свежем воздухе я был готов на что угодно. Даже попытаться взять интервью у огромной плотоядной ящерицы, якобы наделенной разумом. А то всеобщее поклонение и труднопонимаемые формулы из книжек довели меня до раскаленного состояния. Еще немного, и я мог устроить революцию…

Погода стояла замечательная; несмотря на маленький дождик, капавший ночью, было очень тепло и температура повышалась с каждым преодоленным нами километром. Удобная тропинка сменилась хаотичным нагромождением камней, пришлось изрядно попотеть, карабкаясь вверх, но вскоре, взобравшись на один почти отвесный склон (меня втягивали на канате, так как я оказался неспособным к альпинистским штучкам), мы оказались перед круглым полуобрушенным входом в пещеру. Удобная площадка, со всех сторон загороженная от ветра, прекрасно подходила для лагеря, который мы тут же и разбили. Находились мы на приличной высоте, отсюда хорошо просматривались окрестности.

— Как красиво, — выдохнула Нике, разглядывая панораму.

Долина, оставленная нами, простиралась далеко внизу и была подернута серебристой дымкой. Густо заросший невысоким кустарником склон горы при каждом дуновении ветра давал крутую волну, сверкающую всеми оттенками зеленого и серебристого. Время от времени эту спокойную картину нарушали вырывающиеся из расщелин струи пара да странные четвероногие создания с тяжелыми ветвистыми рогами. Ярко-желтое светило торжественно скрылось за горным пиком, и жара, преследовавшая нас всю дорогу, наконец-то начала спадать. Чудесное время — еще не вечер, но уже не день, с длинными, тянущимися за горизонт тенями и томной усталостью в натруженных ногах.

Но любовались красотами мы недолго, надо было работать на пользу общества: кто разворачивал палатки, кто выкладывал костер из захваченного с собой горюн-дерева, способного давать огонь и тепло в течение длительного времени. Я как самый тщедушный в компании был приставлен к котлу с кашей. К тому времени, как мы все управились, совсем стемнело, и спуск в пещеру мы назначили на утро. День сменился ночью с огромными сиявшими на небосклоне звездами и тягучими гномьими песнями. В ту ночь я был счастлив. Вокруг меня сидели друзья, жизнь казалась вечной, и будущее не вызывало ничего, кроме восторга ожидания. Впоследствии у меня было множество удачных и восторженных минут, но такого обволакивающего спокойствия, как тогда, почувствовать больше не довелось…

Рано утром, когда ночные туманы еще не успели рассеяться, Дубоцвет всех растолкал.

— Вставайте, лентяи! Нас ждет отличный день! — И меня со всей силы пнули в бок. Следующему досталось Яше, спавшему рядом. Он вскочил на ноги с диким криком:

— Что! Война?!

— Какой война, дорогой? — Мишель раззявил пасть в богатырском зевке, демонстрируя хорошо отточенные клыки. — Нас ждут великие дела, так что подымайся.

На поверхности остался Хруст со строгим наказом охранять наш лагерь, все же остальные, обвешавшись оружием и взяв в руки по фонарю, перешагнули границу, отделявшую внешний мир от подземного.

Мое первое в жизни путешествие по пещерам вначале меня сильно разочаровало. Сыро, темно, неприятные пищащие существа летают над головой, ориентиров никаких, то и дело натыкаешься на различные препятствия. В общем, все это повергло меня в панику. В отличие от Энлиля, как ни в чем не бывало шагавшего за гномом, я почувствовал, как узкое пространство давит на меня со всех сторон, глаза отказывались видеть в темноте, и вскоре я совсем перестал понимать, в каком направлении мы движемся. Наверное, это включилась человеческая часть моей личности, потому что эльфы не страдают клаустрофобией и видят в темноте не хуже Грыха, увязавшегося с нами. Лярва бойко трусила рядом с гоблином, время от времени вытягивая шею и выхватывая из темноты очередную не успевшую скрыться от нее зверушку. Только через некоторое время я понял, что дело не только в клаустрофобии, и паника моя усилилась.