Книга Легионы-вперед! - Игорь Агафонов

Аврелиан… Ключ к Лигеру и Южной Галлии. Это хорошо знал Аттила, осадивший город двадцать лет назад. Сидоний был тогда еще юношей, но хорошо помнил те страшные дни, когда все они жадно ловили каждую новость с севера. Под Аврелианом грозный вождь гуннов потерпел первое поражение. Да, тогда были совсем другие времена. Готы и римляне встали тогда плечом к плечу, сплотившись против общего врага. Они вместе стояли на стенах Аврелиана, отчаянно защищая переправу и мосты на Лигере. И когда гунны уже проломили стены, по этим мостам переправилась на северный берег соединенная армия Аэция и Теодориха. Гунны отступили от города на восток, где чуть позже были разбиты в грандиозном сражении на каталунских полях. Галлия была спасена.

Сидоний вздохнул, подумав, как недолговечна людская память и какие странные извивы порою делает бурный поток истории. Всего десять лет прошло с тех пор, как кровь готов и римлян смешалась на поле битвы. Тогда казалось, что два народа станут отныне братьями. Как бы не так! Десять лет спустя армия готов вновь шла на север, вознамерившись захватить римские земли. Но тогда жив был Эгидий, и здесь, под Аврелианом, в долгом и кровавом сражении его армия разгромила готов. Сидоний хорошо знал Эгидия, он был опытным полководцем, храбрым воином и дальновидным политиком — редкое сочетание в одном человеке! Ах, если бы он сейчас правил северными провинциями Новиодуна! Но, увы, теперь власть всего лишь в руках его сына.

С Сиагрием епископ не встречался ни разу. Знал о нем только понаслышке. Рассказывали, что он хоть и молод, но чрезвычайно осторожен. Осторожен до нерешительности. Говорили также, что большое влияние на Сиагрия имеет епископ Новиодуна Принципий, человек большого ума и исполненный христианского благочестия. Это был, если можно так выразиться, советник по делам политическим. Военными же делами заправлял некий франк Хильдебрант, дядя юного правителя со стороны матери.

Сидония всегда несколько удивляло положение Сиагрия. В отличие от отца, он не был ни римским военным магистром, ни комитом. И при этом, не имея никакого звания, правил северными провинциями, унаследовав их от отца. Впрочем, не все так гладко было с этим наследованием. Сидоний знал, что после гибели Эгидия правителем Новиодуна по праву стал комит Павел. Однако правителем он оставался недолго. Погиб при взятии Андекавора во время войны с саксами, после чего Сиагрий и занял место отца. Ходили слухи, что Павла убил Хильдебрант с ведома короля Хильдерика, чтобы дать дорогу своему племяннику, родственнику франкам по крови.

Впрочем, сейчас все это не имело значения. Узнав, что Сиагрий прибыл в Аврелиан на границу своих владений, Сидоний немедленно отправился встретиться с ним и просить помощи. Экдиций скептически отнесся к его идее, но возражать против поездки не стал. Сам же Сидоний возлагал большие надежды на свое посольство. Теперь, когда он смотрел на приближающийся город и мосты через Лигер, надежда эта слегка пошатнулась. Даже с реки было видно, что вокруг города идут серьезные оборонительные работы. Сотни людей чинили старые укрепления, копали рвы и насыпали валы. Было похоже, что Сиагрий решил превратить правый берег Лигера в неприступную крепость. Тот, кто собирается перевести войска через реку, вряд ли станет так поступать…

— Причаливаем, достойный Сидоний!

— Да, да. Я сразу отправлюсь в город. Велите приготовить лектику.

Сиагрий не стал заставлять его ждать. Аудиенцию Сидонию он дал в резиденции городского префекта. По обе стороны от правителя сидели Принципий и Хильдебрант. Обмениваясь приветствиями, Сидоний отметил, как этот бледный юноша с пухлыми щеками и бегающими по сторонам глазами отличается от своих советников. Особенно от могучего усатого франка, даже сюда пришедшего в кольчуге и с мечом у пояса. Да и Принципий в своем епископском облачении выделялся благородным римским профилем и колючим взглядом глубоко посаженных черных глаз. Эти двое и будут тут все решать, понял Сидоний. И не ошибся.

Принципий сразу пресек его попытку начать разговор издалека. Улыбнувшись одними губами, он поднял руку, останавливая заготовленную заранее проникновенную речь Сидония, и сказал:

— Нетрудно догадаться, брат мой, для чего ты прибыл в Аврелиан. Эврих начал войну, и ты хочешь, чтобы мы напали на готов. Так?

Сидонию оставалось только согласиться.

— Скажу тебе сразу, этого не будет. У нас нет сил, чтобы воевать с Эврихом.

— Но я своими глазами видел здесь настоящий военный лагерь. Легионы, франкские федераты, аланская конница — ты располагаешь большими силами, славный Сиагрий! Увидев твои военные приготовления, я возрадовался, решив, что ты собираешься перейти Лигер и прийти на помощь Арвернии и Арелату.

Сидоний намеренно обратился прямо к Сиагрию, игнорируя новиодунского епископа, но на того это не произвело впечатления. Юноша слегка шевельнулся в своем кресле и неопределенно повел рукой.

— Эти войска предназначены для защиты наших провинций, не более, — сказал он. — Время тревожное. На юге идет война, и я должен позаботиться о безопасности границы. Если готы вздумают перейти Лигер, мы будем сражаться. Но достойный Принципий заверил меня, что этого не случится. Не так ли, епископ?

— Совершенно верно. Эврих занят войной на юге, и это очень хорошо. Значит, до нас ему пока дела нет, а северу нужен мир.

— Ты верно сказал, Принципий. Пока! Но если он покончит с нами и Арелатом, он возьмется за вас. Неужели ты не видишь этого, Принципий? Готы — ариане, а следовательно, еретики. Они убивают священников и разрушают церкви. Как можешь, ты, епископ, допускать это?

Принципий молитвенно сложил руки.

— Все в руках Господа. Разумеется, наш долг защищать святую христианскую Церковь. И мы блюдем наш долг здесь, в северных провинциях. Сил же помочь нашим братьям на юге у нас, увы, нет. Я ведь уже сказал об этом, Сидоний.

— Эврих бросил все войска против Арелата. Он отозвал даже тех из своих разбойников, которых сперва послал против Арвернии, почему я и смог приехать сюда. Прислушайтесь ко мне! Готы сейчас находятся в крайне тяжелом положении. Мы знаем, что вся их армия оттянута к побережью, они осаждают Арелат. Из Италии же идут римские легионы, чтобы сразиться с Эврихом. Если сейчас ты, славный Сиагрий, двинешь своих солдат на левый берег Лигера, ты сможешь освободить Аквитанию, даже не встречая сопротивления. Подумай, какой славой ты покроешь себя! Славой освободителя римлян и победителя готов!

Сидоний заметил, как Сиагрий с епископом обменялись быстрым взглядом, при этом Принципий слегка приподнял брови и пожал плечами, как бы говоря: «Я ведь предупреждал, что он это скажет!»

— Хильдебрант, — обратился Принципий к молчаливому франку, — ты человек военный. Расскажи славному Сидонию, почему мы не можем ввязаться в большую войну на юге.

— Саксы! — сказал франк, как выплюнул. — Эти отродья Гарма захватили немало городов в Арморике. Там, да еще на островах в устье реки, у них настоящие пиратские гнезда. Оттуда они грозят нашим землям. Ублюдки постоянно нападают то тут, то там. Жгут городки и деревни, убивают, грабят, людей в полон угоняют. Никогда не знаешь, где ударят.