Книга Приручение зверя. Новая Лолита - Эмили Магуайр

— Когда он вышел из больницы, он стал другим, — сказала Сара. — Он сказал, что я доказала ему, что сопротивление бесполезно. Сказал, что не осталось ничего, что может защитить нас друг от друга. Мы перешли границу.

Страдание в ее голосе больно кольнуло его, и он стал сам себе противен за то, что пользуется ее отчаянным состоянием. Он убрал руку, крепко прижал ее к другой ладони, пристально глядя в опухшие от слез глаза Сары.

— Чепуха, Сара, — ответил он. — Границы нет, а даже если она есть, то нет правила, которое бы запрещало переходить ее туда и сюда, сколько захочешь.

Она закрыла глаза и сжала губы, глубоко вздохнув. Сердце Джейми сделало перебой. Он понял, что она собирается с силами, призывает на помощь свои внутренние резервы. Она слушала его, обдумывала это и готовилась к самому трудному. Джейми крепко взял ее за руки.

— Он убедил тебя, что у тебя нет выбора, но это не так Ты ведь Сара Кларк! Ты сильнее его, сильнее, чем любовь или страсть или... Ты самый сильный человек, которого я когда-либо знал. Ты просто не можешь сломать себе всю жизнь из-за того, что влюбилась не в того человека. Борись с этим, Сар. Ты можешь с этим справиться. Я тебе помогу. Ты уйдешь от него, и будешь жить той жизнью, какую заслуживаешь. Я дам тебе эту жизнь, Сара, я обещаю.

— Звучит красиво. — Она открыла глаза, поднесла его руки ко рту и поцеловала костяшки кончиками губ. — Но дело в том, что, если я вдали от него, мне вообще не нужна никакая жизнь. Заслуживаю я ее или нет.

Джейми понял, что никогда не сможет ее спасти. Он никогда не сумеет спасти Сару Кларк от нее самой, и чем больше усилий он будет предпринимать, тем больше сам влипнет. Бесполезно быть хорошим парнем. Это ее судьба, трахаться с каждым последним негодяем в стране и вернуться к первому негодяю, который ею воспользовался.

Сара все говорила. Она рада, что пришла, потому что она скучала по нему; то, что удалось поговорить про Дэниела, прояснило для нее ситуацию. После года жизни с Дэниелом она чувствовала себя пойманной в ловушку, она боялась будущего, но теперь Джейми предложил ей путь к отступлению, и она поняла, что совсем этого не хочет. Она хочет передышку от безумия ее любви, да, это так, но если это значит, что у нее больше не будет Дэниела, то ладно, она будет терпеть безумие. Терпеть? Нет, принимать с радостью.

Джейми опустил руки ей на бедра, раздвинул ей ноги шире и опустился на колени между ними. Она прервала свой жалкий бред: «Джейми?»

— Наклонись.

Она послушалась, и он снял с нее кофту. Платье было без рукавов, лямочки на плечах завязаны бантиками.

— Джейми?

— Да? — Он избегал ее взгляда, развязывая левую тесемку.

— Что ты делаешь?

— Слушаю твой рассказ о том, как ты довольна, что загубила свою жизнь ради стареющего педофила.

Он развязал правую бретельку и провел ладонями по ее голым плечам. Материя была тонкая, а ее груди такие маленькие. Джейми знал, что платье свалится вниз, если она пошевелится. От предвкушения он затвердел еще сильнее.

— Я не для этого сюда пришла.

Джейми обнаружил, что не может долго выносить предвкушение. Наверно, из-за того, что он ждал Сару, так или иначе, целых десять лет. Это суровое испытание для чьего угодно терпения. Он подтолкнул верх платья, и оно легко скользнуло по ее плоской груди и легло на колени. Ее груди и живот были покрыты следами укусов. Он представил себе, как Сара лежит голая на траве и ее терзает бездомная собака. У него закружилась голова.

— Ты меня слышишь, Джейми? Я пришла сюда поговорить с тобой.

Ребра Сары, вжимающиеся в него, всегда его возбуждали, но сейчас она выглядела серьезно больной. Джейми задумался, не повредит ли он ее, если прижмет к себе. Он сел на пятки и провел кончиками пальцев по ее грудной клетке, а она смотрела на него широко раскрытыми глазами. Он понял, что похож на сумасшедшего, когда сидит вот так между ее ног и медитирует на ее ребра. Он понял, что и правда безумен.

— Ты же не любишь разговаривать, Сара. А мне противно слушать всю эту ерунду насчет того, как он делает тебе больно и какая ты несчастная, но никак не можешь уйти от него. Ты знаешь, как я тебя люблю. Я потерял это, когда ты ушла, я потерял рассудок, но ты пришла сюда, потому что тебе плохо. Потому что тыхочешь, чтобы добрый старый Джейми снял тяжесть у тебя с души. Ты ожидаешь, чтобы я надел на лицо улыбку, вытер твои слезы, одобрил твою глупость, дружески обнял тебя, а потом пошел домой и подрочил в носок.

Сара молчала и не двигалась. Джейми встал и подошел к столу. Он снял галстук и рубашку, повесил их на спинку стула. Он сел, не откидываясь назад, чтобы не помять рубашку, и снял ботинки и носки, аккуратно поставил их рядом со стулом. Снова встал, снял брюки и аккуратно положил их на сиденье стула, и под взглядом Сары снял трусы и положил их на брюки. Голый, он повернулся к ней и позвал: «Иди сюда».

Сара кивнула и встала, платье ее соскользнуло на пол. Она перешагнула его, не оглядываясь, и встала перед Джейми. Ее плечи были ссутулены, руки безвольно свисали.

— Ты правда хочешь это сделать?

— Да, правда. — Джейми легко поднял ее и усадил на стол, так что ноги ее повисли в воздухе. Она не отбивалась, когда он стащил с нее эти дурацкие трусы и бросил их в угол на дурацкое платье. Тело Сары было совершенно безволосым, и он понимал, что это не должно его удивлять. Этой скотине, ее любовнику, нравилось видеть ее умирающей от голода, с безволосой по-детски кожей, пока он учил ее. Джейми заметил, что ее волосы завязаны желтой лентой, сорвал ее и швырнул через комнату.

— Больно, — сказала она, как будто несколько выдернутых волосков — это больнее, чем ожоги, укусы и горячий воск, разливающийся по телу. — Почему ты хочешь это сделать?

— Потому что больше с тобой ничего не поделаешь, Сара.

Она гладила его волосы и шею.

— Ты мог бы поговорить со мной, Джейми. Я скучаю по нашим разговорам. Ты всегда говорил, что я придаю слишком большое значение сексу. Однажды ты сказал, что мог бы отказаться от секса, если бы благодаря этому больше времени оставалось на разговоры. Помнишь?

— Помню, — Джейми убрал ее ладони от своей головы, поднял ее руки и уложил ее на спину. — И посмотри, до чего меня это довело.

Она не издала ни звука, когда Джейми вошел в нее. В ее глазах были стыд, беспомощность и грустная нежность. Она принадлежала ему так, как никогда раньше. Понимание, что он действительно может сделать ей больно, всегда пробуждало у него твердое намерение не делать этого, но теперь ее ранимость ужаснула его; отвратительно, что она позволяет ему делать это с ней. И еще более отвратительно было, что она позволяла так многим мужчинам сделать это с собой столько раз. Просто лежала и позволяла себя иметь, как будто она пустое место!

От «Золофта» он долго не мог кончить. Трение было болезненным для него и, несомненно, приносило страдания ей. Она лежала тихо, молча глядя на него, пока он работал все напряженнее. Ничто не указывало бы даже на то, что она жива, если бы не слезы, сбегающие по щекам. Он закрыл глаза.