Книга Пятое кольцо - Митчелл Грэм

Вопрос застал принцессу врасплох. Ей казалось, что такая фраза будет приличным выражением скорби по усопшему члену семьи. Но затем она вспомнила, как Карас бросил первую горсть земли на гроб брата. До этого Тианна лишь раз в жизни была на похоронах – когда умер ее дальний родственник; но она помнила, что тогда этот жест был торжественным и вызвал потоки слез. Сейчас же дядя швырнул в яму ком земли с самым непринужденным видом, лишь на мгновение прервав беседу с Марсой.

Принцесса пожала плечами.

– Мне показалось, что приличие требует сказать что-то в этом роде, – ответила она, а про себя решила, что впредь нужно держаться осторожнее.

Дурен улыбнулся:

– Благодарю, милая. Очень приятно видеть, что откровенность твоей матери передалась и тебе. Мы пригласили тебя, чтобы преподнести вот этот маленький подарок, – сказал он, протягивая ей шкатулку с кольцами.

Хоть Дурен и улыбался беззаботно, Тианна заметила, что он настороженно следит за ней. Красивое лицо матери, как обычно, было непроницаемой маской. Тианна взглянула на шкатулку, взяла одно из колец и внимательно рассмотрела его.

Прошло несколько мгновений. Было слышно, как в листве шелестел ветер, а вода с легким шумом катилась вниз по камням в небольшой пруд.

Принцесса посмотрела на мать. На мгновение ей показалось, что на лице Марсы промелькнула едва заметная улыбка.

Тианна видела, что мать и дядя носят такие же кольца на среднем пальце правой руки. Она положила кольцо обратно в шкатулку, взяла другое и надела на свой палец.

Выражение ее лица тут же изменилось, и она с изумлением уставилась на кольцо. Подняв голову через какое-то время, она увидела, что дядя и мать улыбаются.

24

Река Рузелар

Если бы не капитан Донал, плавание было бы невыносимо скучным. Грубоватый, с обветренным лицом, капитан оказался не только любезным хозяином, но и умелым наставником. Временами Мэтью казалось, что Донал вытесан из камня, – так он был вынослив и неутомим. Днем и ночью его можно было застать на палубе. От бдительного взгляда капитана не укрывалось ничего из того, что происходило на корабле. Для Лары он великодушно предоставил свою собственную каюту, а сам поселился в каюте Захарии Уорда, своего первого помощника.

В первый же день путешествия погода улучшилась, так что Мэтью не пришлось мучиться из-за морской болезни. К несчастью, к вечеру второго дня, когда корабль достиг устья реки, где она впадала в Великое Южное море, омывающее Элгарию, Сеннию, Синкар и Варгот, ветер снова усилился.

Восторг Мэтью – он ведь плывет по настоящему океану! – потускнел, когда качка усилилась, так что ему пришлось весь день пролежать в своей каюте. Следующим утром Мэтью осмелился покинуть ее; лицо у него было бледное, но на ногах он держался довольно уверенно. Он даже попробовал немного горячей овсянки с сухарями, которую кок позаботился ему принести.

Многим матросам – в особенности одному, по имени Биггз – казалось крайне забавным, что кто-то может страдать от морской болезни, когда качка такая слабая. Мэтью пару раз слышал, как Биггз смеется над ним с другими матросами, проходя мимо его каюты. Юноша промолчал, но уши у него запылали.

На третий день Мэтью поднялся рано утром и отправился в «школу». Там уже учились братья Джейм и Прайор, которых отец отдал на два года на «Танцора Волн» юнгами. Прайору было пятнадцать лет, а Джейму – четырнадцать.

Капитан Донал объяснял им, как правильно читать навигационные карты, как работать с компасом и секстантом. Мэтью узнал, что капитан Донал, сориентировавшись по положению солнца при восходе, мог достаточно точно определить местонахождение корабля в открытом море.

Математика была для братьев тяжелым испытанием, а вот Мэтью легко усваивал уравнения, большинство из них ему даже удавалось решить устно.

Почти все на корабле казалось Мэтью захватывающе интересным – от сложного узора канатов, привязанных к реям, до конструкции корабельного корпуса. Ему хотелось разобраться, как и почему работает на корабле буквально все. Капитан, почувствовав в нем родственную душу, не жалел времени на объяснения. Мэтью часто упражнялся с компасом и секстантом просто для развлечения. Он снова и снова прокладывал и проверял маршруты, отмечая их на картах из огромного запаса капитана Донала.

В какой-то момент Мэтью попытался заинтересовать своими занятиями Лару. Убедившись, что их никто не видит, она поцеловала его в щеку и пригласила прогуляться вместе по палубе, когда он закончит свою возню с компасом.

Подняв все паруса и шествуя полным ходом в открытом море, корабль по крайней мере две недели не должен был приближаться к земле – отчасти по причине ветров и течений, господствовавших в этом регионе. От Захарии Уорда Мэтью узнал, что в Южном море из-за частой перемены ветра плавать труднее, чем в других.

Утром восьмого дня Мэтью стоял на носу, держась за медный поручень, чтобы удержаться на ветру. Лара подошла составить ему компанию, но уже через четверть часа спустилась обратно в каюту. Большую часть дня они «шли перед ветром», как выразился капитан Донал, но за последний час направление ветра изменилось.

На западе – именно в том направлении, куда шел корабль, – небо начало темнеть, так что Захария Уорд приказал убавить паруса и смотреть в оба. Впереди Мэтью заметил набирающий силу шквал. Он не отрывал взгляда от темной полоски вдалеке, когда к нему подошел Коллин.

– Эй, Мэт, – позвал он.

– Где ты пропадал? – спросил Мэтью, вытирая с лица водяные брызги.

– Внизу, разговаривал с отцом Томасом. – Мэтью кивнул.

Коллин посмотрел на бурлящую воду за бортом и снова повернулся к Мэтью:

– Знаешь, я все думаю… странная эта история с кольцом, правда?

Мэтью глубоко вздохнул и кивнул.

– Расскажи мне еще раз, как все произошло.

– Зачем? Мы ведь это уже обсуждали.

– Знаю, но, когда взорвалась конюшня, я был наверху. Я подумал… может, если мы еще раз все вспомним, то заметим что-то, что упустили раньше.

– Вряд ли в этом может быть какой-то прок. Я обо всем этом думал и думал… до посинения. Мне все это очень не нравится… Потому что… ну… я не знаю… – Мэтью уставился на верхушку мачты.

Коллин ничего не ответил.

Через некоторое время Мэтью снова обернулся к нему:

– Ну а что именно ты хочешь услышать?

– Все, что ты сможешь припомнить, – абсолютно все.

Мэтью вздохнул и снова подробно рассказал обо всем, что произошло в лесу. Коллин, не перебивая, ждал, пока он закончит свой рассказ.

– А о чем ты думал перед тем, как это случилось?

– Я не хотел, чтобы у меня в глазах позеленело, если ты на это намекаешь, – с досадой ответил Мэтью.

– Это я понимаю, – сказал Коллин. – А ты помнишь, чего именно ты хотел?