Книга Останкино 2067 - Виталий Сертаков

Частичное замещение практиковалось еще сотни лет назад и называлось гипнотическим воздействием, а позже – зомбированием. Гипноз тяготел к целям медицинским, прочие психотропные изыски достигали целей совсем в других областях. Позже древние термины отмерли, поскольку в тридцатых годах появились методики аппаратной декодировки. Требовалось всего лишь поставить на службу машину, прогоняющую десять миллиардов операций в секунду, и сделать такую машину достаточно дешевой для районных Управлений. Компьютер, «настроенный» на волну человеческого мозга, функционировал, как своего рода камертон. Он «прослушивал» звучание миллиардов нейронов, находил «фальшивые ноты» и выдавал формулу к исправлению. И случилось так, что любой грамотный участковый мог расшифровать данные мозга и обезвредить скрытого зомби, каких немало развелось в годы «тотального сжатия». Сейчас так мудрено не говорят, но в тридцатые термин часто мелькал в новостях, это были годы, когда безлюдели целые области, становились ненужными школы и дороги. Тогда развелась куча сект, практиковавших частичное замещение, поскольку истинно верующих находить становилось все труднее.

Мне не нравятся Денис и Соня, но, скорее всего, это из-за того, что они бесцеремонно вели себя в прошлый раз.

Впрочем, вместе они – истинные специалисты. Не представляю, где Коко их откопала; еще пару дней назад я был уверен, что такое оборудование, как у нас на студии, существует в единичном экземпляре. Соответственно, инженеры перфоменса тоже не растут на ветках.

– Ваше оборудование действительно уникально, – соглашается Денис. – Мы только теоретически можем просчитать схему полного замещения, и все равно вопросов остается множество. Но вывести человека обратно – это задача на порядок проще! Нам не нужно задавать параметры эмоционального плана, нам всего лишь требуется вас грамотно разбудить… чтобы не было стресса.

– Стресса? Договаривайте сразу, чего вы боитесь? Моя жизнь в последнее время – и так сплошной стресс.

– Мы боимся наслоения. Мы боимся неустойчивой психики. Я хотел бы вам напомнить, господин Полонский, что это именно вы обратились к услугам госпожи Фор…

Клео делает изящный реверанс.

Соня ловко укрепляет на моей голове сетчатый каркас, Денис говорит, не прерывая манипуляций с приборами:

– Так вот, именно госпожа Фор, просматривая материалы по данному делу… хм… высказала мнение, что пресловутую мисс Лилиан следует искать у себя под носом, а не на секретных базах федералов. Этого мы и побаиваемся, что вы проснетесь и… вспомните. Шок может оказаться слишком сильным.

– Все это чушь, – заявляю я в последний раз и под рыбьими взглядами секьюрити укладываюсь на низкую продавленную тахту. – Если вы что-нибудь напутаете, я превращусь в кочан капусты.

– Я с тобой, котик. – Коко садится рядом и берет меня за руку.

– О боже! Только любовей-морковей мне тут не хватало! – закатывает глаза Клементина.

Я обращаю внимание, как она переменилась к своей бывшей любовнице. Трудно представить, что Коко здесь кто-то посмеет ударить. Я все еще гадаю, насколько близки эти женщины были раньше, а Соня уже вводит мне снотворное.

И приборы их мне не нравятся, все какое-то неправильное, не настоящее, чересчур хрупкое. И саквояж у Дениса снизу грязный, как же он собирается с такой грязью приближаться к моей чистой голове? Мужчина в белом распахивает саквояж и достает оттуда моток проводов с электродами… Мою голову приподнимают, виски что-то приятно холодит, потом я вижу голубое свечение скринов…

– Он никак не может расслабиться.

– Коллега, добавьте еще дозу.

– Котик, держись, я с тобой.

Лица, лица, далекие и близкие, они кружатся под потолком. Некоторые знакомы, вот – Клео, она все еще сердится. Я хочу протянуть к ней руку, погладить по плечу, но рука совсем не слушается…

– Я начинаю вводить, следите за давлением. А вы, девушка, лучше отойдите.

– Не отойду! – Это Коко, как странно, почему она злится.

– Ну, тогда хотя бы сядьте с другой стороны.

– Не мешайте врачам! – Это снова Белла, но не слишком строго.

Как странно, всех слышу, всех помню, голова совершенно ясная, даже яснее, чем обычно. Но никак не сфокусировать зрение, и подвал этот проклятый все быстрее кружит… Кто этот парень, тоже рожица знакомая, почему не могу вспомнить… Нет, голова ясная, вот только ноги куда-то задрались…

– Коллега, подключаемся. Начнем с альфы.

– Есть, я внутри!

– Пульс восемьдесят два, давление сто сорок семь на сто.

– Эй, вы, если с парнем что-то случится… – Это Клементина.

– Черт подери, вы обещали, что ничего не случится, – с угрозой произносит Коко.

– Я вам обещал, что смертельной опасности нет в любом случае, а за психику отвечать сложно! И вообще, вы можете нам не мешать?

– Коллега, я на месте, фиксирую поле приложения.

– Есть что-нибудь?

– Да, взгляните сами, четкие границы. Ну что, будем спать?

Я чувствую прохладную руку на лбу. Очень приятно, мне хочется сказать этому человеку, чтобы он так и держал руку, с рукой потолок кружится не столь быстро…

– Вы слышите только меня… Вам спокойно и тепло, вы слышите только мой голос…

Это замечательный, ласковый и заботливый голос, и я соглашаюсь, что имеет смысл слушать только его, но в самый последний момент, перед тем как провалиться в сияющую воронку, мне кажется, я чувствую чьи-то губы на губах, и в этот же самый момент мокрая капля падает мне на щеку.

Свет.

– Пожалуйста, не двигайтесь и не пытайтесь освободить голову. Отвечайте на вопросы. Ваше имя и фамилия?

– Януш Полонский.

Рассеяный свет, словно я попал внутрь облака. Поначалу я пугаюсь, но потом понимаю, что это просто лицо закрыто простыней.

– Как вы считаете, где вы находитесь?

За простыней напряженное дыхание нескольких человек.

– Я… в подвале.

– Зачем вы здесь?

– Чтобы… чтобы проверить… чтобы найти мисс Лилиан.

– Вы знаете, где ее искать?

– Нет, понятия не имею.

Я не обижаюсь, они ведь предупреждали, что будут задавать эти вопросы.

И сразу же рой разочарованных голосов, простыню сдергивают, мне приходится щуриться.

– Не было больно, котик?

– Полонский, завтра же жду тебя в Управлении, иначе приведем силой!

– Не может быть, чтобы ничего! – Тоненький голосок Сони. – Для сравнения можно попробовать обычную раскодировку, как для глубокого гипноза…

Клементина загадочно выпускает клубы дыма, постукивает по зубам костяным мундштуком. Кажется, Костадис тоже о чем-то догадался.