Книга Дефолт совести - Александр Смоленский

На сей раз убийство было исполнено с особым «изяществом»: некто накачал шины его бронированного автомобиля водородом, и когда на полном ходу колёса разогрелись, произошёл взрыв такой невероятной силы, что собирать вещественные улики литовским полицейским уже не пришлось.

– Мать их за ногу!.. – зло выругался Рыльцов. – Когда же кончится это бл...во?! Такое на наших гастролёров не повесишь. Во-первых, уже сидят. А во-вторых, мозгов у них не хватит, чтоб так изощрённо взрывать! – После чего коротко, но уже без ожидаемого энтузиазма пересказал, чего удалось добиться с Миколой и Михаилом.

– Эх, – тяжело вздохнул Волин, – всё это чепуха – ублажать начальство.

С этими словами он достал из ящика письменного стола небольшую записную книжку и стал лихорадочно перелистывать её в поисках телефонного номера давнего приятеля и сослуживца Мацкевича. «Не растаю, если ещё раз позвоню, – подумал он, – тем более, что Леонид Сергеевич сам недавно помог. Хотя никто его об этом не просил. Во всех этих историях просто необходим сильный аналитик. Позарез необходим».

– А ты, Глеб, съездил бы в ближнее зарубежье. Так, для проформы. А в Литве пусть наши коллеги сами расследуют. Пока, слава богу, от нас помощи не просят. И на том, как говорится, спасибо.

Проводив за дверь молодого следователя, Волин набрал номер телефона, который только что отыскал в телефонной книжке.

Его звонок застал Мацкевича за компьютером в крохотном кабинете, обустроенном в застеклённой лоджии. Тот с огромным внутренним упоением, вопреки далеко не самой высокой компьютерной грамотности и постоянному, доводившему его до слёз, конъюнктивиту, сочинял очередную аналитическую справку. Сняв трубку, он сразу безошибочно узнал всегда почему-то надрывный голос прокурорского начальника.

– Что стряслось, Виталий Валентинович? Обычно ты звонишь с раннего утра, и вдруг так поздно...

– У тебя учусь, мой друг. Помнится, в последний раз ты звонил чуть ли не за полночь.

– Так обстоятельства диктовали, Виталий. Хоть помнишь, по какому поводу я звонил?

– Ещё бы! Конечно, помню.

– Видно, тоже приспичило, раз утра не дождался. Всё кому-то не дают спать эти адвокатские документики? Или, может, уже нашлось и досье Турова?

Мацкевич и представить себе не мог, что на милого, грамотного бывшего обэхээсника взвалили воз и маленькую тележку проблем, связанных со скандальными убийствами.

– Есть причины, Леонид Сергеевич! Посоветоваться надобно... – невесело признался Волин.

– Ну, подъезжай. Но учти, принять смогу только на кухне...

Он быстро вернулся в кухню, где за пару минут сообразил поздний ужин, и вскоре на маленьком кухонном столике стояла бутылка «Столичной» и скромная овощная закусь, включающая в себя крупную редиску с собственного огорода, пару пучков лука, огурцы и помидоры. Хлеба на столе не было. Ни хлеба, ни мяса в любых его вариациях Мацкевич в своём доме давно уже не держал.

Пока он готовился к приходу Волина, размышлял: любопытно, почему генерал вдруг решил лично навестить отставника, а не вызвал в сановный кабинет? Стало быть, дело наверняка конфиденциальное. Видно, что-то у него не заладилось в прокуратуре. Да и какой, собственно, из него важняк и уж тем более начальник важняков? Мужик-то он, конечно, порядочный, цепкий...

В коридоре раздался звонок, и Мацкевич пошёл открывать.

Волин предстал перед ним в лёгком плаще, под которым был тёмно-коричневый костюм. Они долго жали друг друга в объятиях, обменивались восклицаниями, пока, наконец, Мацкевич вдруг не сказал:

– Да на тебе лица нет. Ну-ка быстро прими стопочку да закуси. Иначе с таким доходягой разговора не будет.

– А ты? – спросил Волин.

– Ты же знаешь, что я давно не пью. Но ради тебя пригублю. – Он налил себе немного «Столичной» и жестом показал: давай, старик, вздрогнем. – Ну, докладывай. Что с тобой?

– Не со мной, а со всей нашей свихнувшейся родиной! – Волин сам налил себе ещё рюмку до краев. – Скажи, Леонид мудрый, придёт когда-нибудь конец этому бл...ву?

– Да говори толком, без риторики и глобальных обобщений.

– Собственно, я к тебе за помощью. С большой дружеской просьбой. Но только это строго между нами, лады?

– Я весь внимание, Виталий.

Мацкевич мог позволить себе обращаться к гостю без отчества, поскольку тот был, во-первых, лет на десять младше, а во-вторых, как и многие, когда-то ходил у него в учениках, ещё будучи старлеем.

– Ты, конечно, в курсе... Словом, не успел я заступить на должность, как сразу посыпались все эти беды... Хоть в петлю лезь... Эти проклятые заказные убийства...Так если б одно!.. А то целая серия, словно новый Чикатило. Вот только сегодня в Вильнюсе ещё одного нашего банкирчика отправили к праотцам...

– Знаю, читал в Интернете. Красиво сработали, ничего не скажешь, профессионально, – помрачнев, ответил Мацкевич. – Ну, а чем же я тебе могу помочь? Я как бы теперь не у дел... И вообще. Я что-то не понимаю. При чём ты и убийства банкиров? Ты же занимаешься отмыванием денег, досье Турова, Зоммера... Ну-ка давай подробнее, как с чистого листа.

– Да разве чекист бывает не у дел? Тем более такой битый-перебитый мозгодум, как ты. Меня интересует твоё личное мнение по поводу всех этих нашумевших событий.

– Излагай, – вновь повторил Леонид Сергеевич и приготовился слушать.

Волин довольно в крутых выражениях поведал полковнику, с чем пожаловал. По ходу его рассказа и без того немаленькие глаза Мацкевича всё более и более округлялись. Прекрасно сознавая, что начальник следственного управления прокураты как бы ответственен за всё, что проходит по его ведомству, в голове Мацкевича не укладывалось, при чём тут расследование заказных убийств.

– Да, Виталий, тебе не позавидуешь, – после всего услышанного сочувственно произнёс Леонид Сергеевич и даже похлопал приятеля по плечу. – Что ты от меня ждёшь? Чтобы я распутал клубок, где всё так запутано и переплетено? Это нереально, старик.

– Прошу тебя. Давай попробуем. Начнём с главного.

– С главного, говоришь? – задумчиво пробурчал себе под нос Мацкевич. – Я тут как раз небольшой отчётец крапал для моего работодателя. Сам понимаешь, у меня на это свой заказчик. Получается, что мы как бы конкурирующие организации.

При всей своей мыслительной коме, в которой находился Волин, он уловил юмор приятеля и даже отреагировал:

– Ваша живопырка и прокуратура конкуренты? Ты же понимаешь, что это смешно.

– А я и смеюсь, правда, внутренним смехом. Чтобы не ранить твоё самолюбие, Виталий. Но так или иначе, тебе полезно было бы послушать, почитать... Если хочешь, мы хоть сейчас можем отправиться к Духону. Если он даст добро, то будет отлично.

– Ты это серьёзно? Ночь на дворе.

– Для кого ночь, а для кого лучшее время суток. Ты же знаешь про деление человечества на сов и жаворонков. Это тот самый случай. Подожди здесь, выпей ещё рюмочку, а я позвоню.