Книга Колесо войны - Василий Сахаров

Однако ритуал освящения храма продолжается. Несколько минут все люди вокруг каменного восьмиугольника на земле, который вскоре будет окружён ещё одним фундаментом, продлевая блаженное состояние безмятежного покоя, хранят молчание. Наступает утро. Невдалеке, в лесу, где находится селение рода Гунхат, запели птицы. Солнце поднимается всё выше и выше. Но вот наконец госпожа Ириф опускает руки, поворачивается к гостям и своим жрицам и провозглашает:

– Возрадуйтесь! Богиня довольна! Всё прошло как должно, и отныне это место до скончания времён находится под её опекой и пристальным вниманием! И всякий человек, кто будет искать здесь утешения, защиты или помощи, получит их! Слава богине!

Короткая заминка, люди вбирают в лёгкие воздух и выдыхают:

– Слава Улле Ракойне!

Вот и всё. Пора расходиться. Но перед этим, взяв под руку Каисс, я веду её к алтарю. За нами выстраивается очередь из женщин и девушек. После того как моя супруга, подойдя к алтарному камню, оставляет на нём подношение, пару флаконов с дорогими благовониями, и молча раскланивается с госпожой Ириф, мы спускаемся с большого покатого холма, на котором будет построен храм. Жена и подошедшие следом сёстры и Никки уселись в карету и отправились домой, а я немного задержался – ждал Алая Грача и думал о жизни, осматривая окрестности.

Место здесь хорошее. До замка всего пять километров, дорога рядом, и до леса сто метров. Когда-то я хотел поставить здесь заставу, которая бы дополнительно прикрывала мой дом от незваных гостей, но со временем, когда в близлежащих лесах поселились оборотни, эта затея ушла в тень. А недавно придорожный холм приглянулся жрицам, и я им не возражал. Хотят строить храм? Пожалуйста. Нужен холмик? Забирайте, только оставьте меня в покое. Занимайтесь своими делами, а я буду трудиться на своей ниве.

Если бы не мысль о том, что слишком всё легко и просто у жриц получается, я про них и не вспоминал бы. Но во всём, чего не понимаю, я стараюсь найти второе дно. А так как в своей жизни я кое-что видел, то вижу, что жрицы торопятся, и это настораживает. Обычно строительство святилища, тем более такого крупного, на три десятка жриц, какое хотят воздвигнуть служительницы Ракойны на моей земле, дело не на один год. Пока то да сё. Денежные средства собрать надо, артефакты добыть, людей подобрать, которые в храме на постоянной основе службу тянуть станут, и так далее. А в моём случае все действия в схему не укладываются. Раз! Два! Хлоп! Бац! Жрицы уже есть. В фундамент замурованы оборонительные магические артефакты. Алтарь за один день поставили. Стройматериал привезли. И рабочие из столицы – три бригады по полсотни профессионалов в каждой днём и ночью работали. Странно это и, следовательно, подозрительно.

Кроме того, есть ещё один момент, который меня настораживает. Это отношение жриц и моих близких, в первую очередь жены и сестёр со своей подругой. Раньше у них от меня секретов не было, а с недавних пор словно проползло между нами что-то. Как мне кажется, это сказывается влияние жриц, которые, пока идёт строительство святилища, живут в моём замке и ведут с ними беседы на неизвестные мне темы. И как это понимать? Что это за секретность в моём доме, где я хозяин? Ничего не спутали? Ответов нет. Однако ясно, что это проблема, которую надо решать. Но как, если ничего плохого не происходит? Жрицы Ракойны мне не враги, которых можно мечом на куски раскромсать и псам скормить. И конечно же они не пленники, к которым ради получения жизненно важной информации можно применить пытки. А на мои осторожные расспросы конкретных и чётких ответов нет. Вот потому я и хочу с Грачом побеседовать. Он человек опытный и ко всему этому несколько десятилетий является гражданским мужем сильной и влиятельной жрицы, а значит, должен понимать, что к чему, и в состоянии дать мне пару умных советов, как правильно вести себя в обществе этих дамочек. А то как-то мне неуютно, беды нет, но некомфортно, а я этого не люблю. И когда всё это дополняется новыми вещими снами, порой совсем нехорошо становится, вплоть до того, что в районе солнечного сплетения образуется какой-то тревожный комок, который никак не желает рассасываться.

Кстати, о видениях. После того как в бухте Йор-Тахат я заключил соглашение с оборотнями и вернулся в замок, их было три. Каждый вещий сон давал мне какие-то знания, но не полные, а отрывочные. Эти видения толкали меня на поиск новых знаний и переосмысление всей привычной картины мира. Тут и ламии, и северяне, и боги с демонами, и структура религиозных культов, не только имперских, но и заграничных, и многое другое. Отступать мне некуда, видения – вещь серьёзная, это своего рода руководство к действию, и я действовал. Книжник Тим Теттау не вылезал из архивов и каждую неделю пересылал мне копии старых имперских документов, а я читал их и, лишь только выпадало свободное время, шёл в библиотеку и ворошил страницы древних книг. Такая вот у меня жизнь – ни сна, ни отдыха, ни выходных. Всё время куда-то мчусь, тороплюсь сделать множество дел, хочу что-то узнать и стремлюсь стать сильнее, быстрее и умнее, чем я есть сейчас.

Эх! Жил бы я где-то в столице, горя не знал бы. Сиди себе на попе ровно, посещай великосветские мероприятия, получай денежки с провинциальных владений, трахай шлюх и ни о чём не думай. Но нет, меня, землянина, закинуло не в тело какого-нибудь герцога или князя, а в бренную оболочку Уркварта Ройхо, которому, чтобы выжить, необходимо постоянно находиться в движении и ни в коем случае не останавливаться. Впрочем, несмотря на трудности, я своим существованием доволен. Ведь всё могло быть гораздо хуже. Вот оказался бы я в теле простого крепостного крестьянина, тогда да, всерьёз затосковал бы, поскольку перспектив нет и над тобой целая куча народа, которая считает тебя человеком даже не второго, а третьего сорта. А так всё в порядке. Проблемы у меня есть, и их весьма много. Но по большому счёту вся наша жизнь – одна большая проблема и бег по полосе препятствий.

Однако прочь философские размышления, надо собраться. Алай Грач приближается, а перед ним свою слабину показывать нельзя. Поэтому я напускаю на лицо беззаботную улыбочку, кладу левую ладонь на рукоять ирута, передёргиваю плечами, отчего плащ за спиной расправляется, а шляпу я автоматически сдвигаю свободной рукой немного набекрень, по гвардейской привычке на правый глаз. Как и полагается баловню судьбы и благородному человеку, я излучаю радость и лёгкое самодовольство. Жизнь удалась, и я держу богов за бороды. Главное – видимость успеха, а что на душе и в голове, это только моё и больше ничьё.

– Здравствуйте, уважаемый Алай! – шагнув навстречу жрецу и отвесив лёгкий поклон, улыбаясь, поприветствовал я. – Не ожидал снова увидеть вас в наших краях. Что же вы не предупредили, что навестите нас? Честное слово, я бы вас встретил. Вы же знаете, я вас всегда рад видеть.

Усмехнувшись в бороду, жрец Сигманта Теневика, сегодня одетый в новую мантию тёмно-коричневого цвета, подстриженный и расчёсанный, весь какой-то домашний и солидный (наверное, сказывается влияние находящейся здесь Ириф), тоже кивнул и произнёс:

– Привет, Ройхо. Я тебе тоже рад и потому скажу без обиняков: некогда мне по гостям кататься и разговаривать, дел много. Да и у тебя, как мне кажется, их хватает.