Книга Надежда Дурака - Майк Шэкл

По крайней мере, она все еще была в тюрьме. Пока она оставалась там, никто не узнает о его неудаче.

Он посмотрел на свои руки — руки Косы. Почувствовал, как в нем закипает ненависть. Рейстос был прав. Жизнь среди мейгорцев сделала Франсина слабым. Он больше не потерпит неудачу. Затем другая мысль вселила в его сердце еще больший страх. Что, если девочка действительно сбежит? Подвести Кейджа таким образом означало бы лишить себя места в Великой Тьме. Этого он не мог допустить.

30

Джакс

Киесун

Джакс подбросил в жаровню еще одно полено, наблюдая, как вспыхивают искры и языки пламени лижут дрова. Он был на крыше дома на Комптон-стрит, прячась от сочувственных взглядов окружающих. Все они думали, что он сумасшедший.

Были ли они неправы? Милостивые Боги, что бы он сделал, если бы кто-нибудь из его людей бродил по полю боя, пытаясь быть убитым? Вероятно, перерезал бы дураку горло. На войне не было места сломленным людям. Вроде Джакса.

На крыше было спокойно. Даже когда кто-нибудь приносил ему еду — кто бы это ни был, — он просто бросал ее на стол, а затем убегал так быстро, как только мог. Вероятно, беспокоился, что Джакс подцепил какую-то дрянь и боялся заразиться.

Бедняга. Все еще жалеешь себя?

Джакс вздрогнул. Монсута вернулся ранее в полдень. Его голос был слабым, как шепот издалека. Поначалу его было легко игнорировать. Но потом, как и всякая боль, Монсута его уколол. Колол, колол и колол, пока Джакс не захотел только одного — воткнуть нож себе в мозг, чтобы его заткнуть.

И что это было бы за зрелище! Какой фурор он бы произвел, если бы они обнаружили, что их могущественный генерал погиб от собственной руки! Неудачник, который больше не мог выносить поражение.

— Заткнись, — сказал Джакс. — Заткнись. Я не такой.

О, мой дорогой человек. Я знаю тебя. Я знаю тебя лучше, чем женщина, которой ты нагадил между ног. Я знаю тебя лучше, чем твоя жена или твой сын. Никто не разделял того, что разделили мы с тобой.

— Ты меня не знаешь. Ты просто монстр. Гребаный мертвый монстр. — Джакс знал, что это правда. В конце концов, именно он убил Избранного. Так почему же он все еще оглядывает крышу, чтобы убедиться, что он действительно один?

Все это было у него в голове. Он и это знал. Конечно, знал. Он не был сумасшедшим. Или, скорее, был. Он знал, что был.

Тогда тебя ждет шок, сказал Монсута, потому что я иду за тобой. Во главе армии, которая уничтожит твое жалкое маленькое восстание раз и навсегда. А потом я верну тебя в свою комнату с моими ножами, и никто нам не помешает. Некому будет тебя спасти. И ты знаешь, что произойдет потом.

Джакс посмотрел на свою руку. Ту, которой не должно было быть. Ту, которую Монсута отрастил заново. Так вот почему он все еще слышит голос ублюдка? Была ли какая-то часть эгрила внутри нее? Он не думал об этом. Но это имело смысл. Было очевидно, на самом деле.

Монсута был в его руке.

Блядь.

Он должен его убить. Снова. На этот раз как следует. Тогда он станет самим собой. Он снова может быть полезен. Снова станет солдатом.

Не будь дураком, сказал Монсута. Тебе так просто от меня не избавиться. Я не в твоей руке. Попытайся отрезать ее в следующий раз.

Джакс вздрогнул. Что-то изменилось в голосе Монсуты. Что-то, чего он раньше не слышал — страх?

Не будь дураком. Только сумасшедший может отрезать себе руку.

Джакс улыбнулся. Его меч был прислонен в углу рядом с лестницей.

Нет.

— Да. — Он улыбнулся. Ублюдок не пытался бы остановить его, если бы это было неправильно. Монсута хотел бы, чтобы Джакс причинил себе боль. Он бы получил от этого удовольствие. Но тот факт, что он протестовал, доказывал правоту Джакса.

Ты дурак. Бесполезный дурак. Сделай это, и я все равно буду здесь. Обещаю. Ты только причинишь себе боль. Возьми себя в руки. В голосе монстра была паника.

— Возьми себя в руки? Ты тот, кто разорвал меня на части. — Джакс расстегнул свой ремень. Ему нужен был жгут.

Он подбросил в жаровню еще поленьев и сунул меч в самое сердце огня. Клинок должен был быть хорошим и горячим. Прижечь рану, когда он ампутирует руку. Немного боли, и он убьет монстра раз и навсегда. Следовало сделать это несколько дней назад.

Должен ли он пойти и позвать на помощь? Кого? Может быть, Хасана?

Нет. Он бы только попытался остановить Джакса. Остановить, как хотел Монсута. Лучше он сделает это в одиночку. Меч был достаточно острым.

Прекрати то, что ты делаешь, приказал голос Монсуты. Ты не можешь сбежать от меня. Ты не можешь заставить меня замолчать.

— Нет, могу. — Джакс подвинул меч в жаровне. Лезвие начало нагреваться. Теперь он мог видеть оранжевый оттенок стали. Почти готово.

Он обернул ремень вокруг бицепса и зубами затянул его потуже. Он застонал, когда кожа впилась в его кожу, а булавки и иголки проложили себе путь к руке. Во имя Богов, его сердце бешено колотилось. Он пожалел, что у него нет чего-нибудь выпить, чего угодно, что могло бы притупить боль. Но отступать было некуда. Нельзя останавливаться. Нельзя медлить.

Пришло время убить монстра, снова.

Он использовал тряпку, чтобы вытащить ярко-красный меч из огня. Более чем достаточно горячий.

Он сел и положил свою проклятую руку на стол, Монсута в его голове замолчал. Вероятно, напуганный тем, что Джакс собирался сделать. Что ж, Джакс покажет ему, кто сильнее. У него хватит силы воли это сделать.

Несмотря на это, он почти отдернул руку, когда почувствовал жар от лезвия. Почти отказался от этой идеи. Но он был Шулка. Лучшим из лучших. У него есть мужество. Сила. Честь. И он это сделает.

Он расположил меч острием вниз, просунув руку под лезвие. Пора опустить его, гильотинировать ублюдка.

Нет, закричал Монсута. Нет!

— Да! — крикнул Джакс и со всей силы опустил меч.

Он закричал, когда лезвие вонзилось в его плоть, закричал, когда горячий металл обжег его кожу, закричал, когда лезвие рассекло его мышцы. Затем меч ударился о кость, и у Джакса закружилась голова. Он еще раз ударил мечом, но кость выдержала, когда в нос ему ударил запах вареной плоти, и его кровь пропитала стол,