Книга Ниочёма 2 - Дмитрий Николаевич Матвеев

себе Предков, наклепали родов, а мы до сих пор не можем это разрулить.

— А представьте, что это не фантазия. Допустите на минуту, что Предки существуют. И тогда очень многое начинает выглядеть совершенно иначе.

— Ладно, Песцов, иди уже, — разрешил доктор.

И когда Олег был уже у двери, задал вопрос:

— А что, они существуют?

— Существуют. И это подтвержденный факт.

Стоило зайти в приемную директора, как секретарша подскочила с места.

— Подождите минуту!

Заглянула в кабинет, и тут же выскочила обратно.

— Заходите, Вячеслав Львович вас ждет.

Директор гимназии прекрасно помнил историю с Орловым-младшим. Помнил он и то, как Песцов наголову разгромил в юридическом споре орловского порученца, не оставив тому ни малейшего шанса вывернуть дело в свою пользу. И к разговору он готовился тщательно. Не только перечень предложений согласовывал, но и формулировки подбирал. Так, чтобы, в случае чего, было не к чему прицепиться.

— Проходи, Олег, присаживайся.

Песцов вошел, без малейшего стеснения опустился в кресло. Казалось, будь у него сигареты, он бы и закурил, ничуть не смущаясь хозяина кабинета.

— Через два дня твоя жизнь в этих стенах закончится, и тебе предстоит определиться, что делать дальше.

— Вячеслав Львович, ближайшие три года я представляю себе вполне четко. А дальше будет видно.

— Конечно, у тебя есть сертификат на обучение в Московской академии. Без сомнения, это лучшее высшее учебное заведение империи. Она дает серьезные, фундаментальные знания как по всему спектру магических дисциплин, так и по дополнительным общегражданским предметам. К сожалению, такая известность Московской академии имеет оборотную сторону. Она заключается в том, что дети самых богатых и влиятельных родов стремятся учиться именно в ней. Эти дети в подавляющем большинстве заносчивы и высокомерны, так что для всех прочих родов учеба рядом с ними становится серьезным испытанием.

— Да, я слышал об этом, — кивнул Олег. — Что ж, если люди в возрасте восемнадцати лет продолжают считаться детьми, и даже ведут себя как дети, то это их проблемы.

— Но совершеннолетие и формальная граница дееспособности наступает только в двадцать один год, — возразил директор.

— А это уже вопрос к обществу. Вам не кажется странным, что в восемнадцать лет детям дают в руки оружие, разрешают убивать и умирать за свою страну, но при этом не считают совершеннолетними? Впрочем, сейчас мы ведь говорим о другом, не так ли?

— Совершенно верно, — подхватил директор. — Так вот, есть способ утереть нос этим снобам. Имеется немало родов, которые готовы предоставить достойному абитуриенту свою защиту как на время обучения, так и в дальнейшей жизни.

— Мы говорим о принятии в род. Так?

Олег остро взглянул на своего собеседника.

— Совершенно верно.

— Но при этом о сохранении моего рода речь уже не идет.

— Увы, это так.

— И что готов предоставить род…

— Сомовых, — подсказал Вячеслав Львович.

— Да, Сомовых, перспективному абитуриенту?

— Помимо очевидного — защиты своим именем и авторитетом — апартаменты в Москве, личную охрану, весьма солидное денежное содержание, юридическую поддержку. Это на время учебы. А после — вхождение в одну из основных ветвей рода, брак с достойной представительницей семейства — разумеется, без малейшего принуждения. И для самореализации серьезная, интересная и высокооплачиваемая работа.

— И участие во всех военных конфликтах рода.

— Разумеется. Мужчины должны защищать свою семью. То, что я тебе сейчас перечислил — это, конечно, обсуждаемо. Ты вполне можешь добавить в этот перечень свои пожелания. Но последнее слово, разумеется, будет за Главой рода.

— На первый взгляд, ваше предложение кажется интересным, — задумчиво произнес Олег. — Но вы ведь понимаете, такие решения нельзя принимать второпях. Необходимо всё тщательно обдумать. Думаю, к выпускному балу я успею определиться.

— Это было бы хорошо. Буду с нетерпением ожидать твоего ответа.

— Вы его получите. А теперь разрешите откланяться. До бала всего два дня, нужно многое успеть.

— Разумеется.

На прощание директор пожал своему ученику руку и серьезно, со значением поглядел в глаза.

Вернувшись в жилой корпус, Олег не нашел ни Алёны, ни Маши. В телефоне болталось сообщение: «Уехали домой, ждем тебя все втроём. Будет сюрприз.» Песцов побросал немногие необходимые вещи в сумку и вызвал такси.

Глава 28

Машина приехала быстро. Олег махнул рукой одноклассникам, кивнул охранникам на выходе, кинул сумку на заднее сиденье и сел сам. Назвал адрес и чуточку расслабился. Всё как предсказывала Машка: предложили, сказали, что можно торговаться и, решив, что рыбка клюнула, стали с нетерпением ожидать, когда придет пора выуживать. А он ещё сделает вид, что трепыхается. Хорош будет видок у этих важных господ, когда он объявит о своем решении.

Олег в предвкушении улыбнулся. Ему понравилась эта игра: притворяться, путать соперника, а в это время делать свои ходы, абсолютно неожиданные для всех игроков. А их сейчас немало.

Он откинулся на сиденье. В машине было тепло, играла негромкая музыка, легкий аромат сирени перебивал обычные автомобильные запахи. Можно было расслабиться: сегодня его ждет сюрприз. Интересно, что придумали девчонки? Как-то незаметно для себя он стал к ним привязываться. И они на самом деле стараются быть полезными… кроме Алёны. Та себя пока что никак не проявила. То ли с предком у неё проблемы, то ли ещё что — непонятно. Впрочем, время ещё есть.

Сирень пахнет просто здорово. Навевает дрему. Стоп! Откуда сирень? Ведь она еще не цвела! Олег дернулся было, но поздно: руки-ноги отказались шевелиться. Он попытался было создать конструкт, но получилось у него или нет, уже не узнал.

В Санкт-Петербургском доме клана Песцовых

— Маша! Маша!

Вера со всех ног бежала в апартаменты Каракаловой.

— Маша!

Навстречу ей с другой стороны коридора бежала Алёна.

Дверь Машиной комнаты открылась, и появилась сама хозяйка. Вид у нее был крайне встревоженный. Она поглядела направо, налево и нахмурилась.

— Предки?

Вера молча кивнула.

— Олег! — выпалила Алёна. — Его похитили! На её глазах блеснули слезы.

Каракалова рявкнула:

— Без истерик!

Она оглядела подруг: кто в чем. Кто в белье, кто в пижаме, сама