Книга Влюбленные мошенники - Патриция Гэфни

– О, – воскликнула она, притворяясь удивленной, – я не знала, что ты здесь. Не буду тебе мешать, продолжай.

На один чудесный момент привычная настороженность ему изменила, и он улыбнулся. Грейс радостно улыбнулась в ответ, но тут он, как видно, вспомнил, что ему положено быть скотиной, и вновь напялил привычную маску. Как будто увидел издалека старого друга, подошел поближе и понял, что обознался.

Грейс едва не расплакалась. Презирая себя за слабость, она прошла вдоль веранды и села на низенькую каменную стенку, служившую ограждением, причем выбрала место с таким расчетом, чтобы можно было наблюдать за Рубеном, в то же время делая вид, будто она смотрит куда-то в глубь сада. Он опять уставился на горшок розовой герани, стоявший на верхней ступеньке и являвшийся, по всей видимости, его «предметом» в этот день. Ай-Ю советовал во время занятий гимнастикой «тай-чи-чуан» сосредоточить ум на чем-то тихом и приятном на вид, чтобы не только мышцы, но и мозги могли обрести отдохновение.

Рубен закрыл глаза и медленно повернул туловище влево, согнув левую руку на поясе и одновременно выбросив вперед правую. Потом он проделал то же самое в правую сторону, поменяв руки, делая вдох на выпаде и выдох на возвращении в исходное положение. Кажется, это упражнение называлось «Пробить Руками Гору Гуа», а может быть, «Бессмертный Переворачивает Каменную Плиту», Грейс была не вполне уверена. На нем были вельветовые брюки и льняная рубашка, приобретенные ею во время поездки в Санта-Розу в конце недели, и ей приятно было отметить, как хорошо на нем сидят вещи, которые она выбрала для него. Но наибольшую радость ей доставляла возможность понаблюдать за ним открыто, а не украдкой. По крайней мере, пока у него самого глаза закрыты.

Он был высокий и сильный, хотя его нельзя было назвать «горой мускулов». Его сила была изящной, а не грубой. Новые вельветовые штаны так плотно облегали его бедра и длинные стройные ноги, что Грейс не могла от них глаз отвести, пока он медленно поворачивался и делал выпады, раскачивался и сгибался, стоя босиком на дощатом полу веранды. Белая рубашка выбилась из-за пояса, открывая тонкую талию и плоский живот. Грейс сосредоточенно разглядывала ровную линию пуговичек, уходящих вертикально вниз. Но вот он сделал поворот, и она принялась любоваться его широкими плечами и спиной, очертаниями ягодиц. Странная это штука, подумала она в сладострастном дурмане, однажды увидев мужчину обнаженным, дама могла бы уже удовлетворить свое любопытство и потерять интерес к его телу, но на самом деле все было как раз наоборот. А с другой стороны, можно ли назвать ее дамой?

Ход собственных мыслей показался ей унизительным.

– Что это, – спросила она, чтобы отвлечься, – «Схватить Птицу за Хвост»?

– Грейс, ты меня обижаешь. Это называется «Помаши Руками Облакам».

– Не останавливайся, – торопливо добавила она. – Извини, что я помешала.

– Ты не помешала, я уже закончил.

– Вот как.

Она ощутила разочарование. Ей хотелось посмотреть, как он будет делать упражнение под названием «Искусный Мастер Совершенствует Свое Ремесло». К тому же она испугалась, что он сейчас уйдет, но как раз в эту минуту на веранде появился Ай-Ю с подносом, на котором стояли одна чашка и маленький заварочный чайничек. Грейс отказалась, когда он, наливая в чашку дымящуюся жидкость, спросил, не хочет ли она тоже.

– Что это? – подозрительно косясь на чашку, спросил Рубен.

– Чай, хозяин.

Ай-Ю ко всем белым мужчинам обращался со словом «хозяин». Это было просто обращение, вроде «сэр», и в устах Ай-Ю оно могло звучать уважительно или неуважительно, в зависимости от того, какие чувства он испытывал к тому, с кем разговаривал..

– Что за чай?

– Мандарин и ююба.

– Ююба?

– Китайский финик. Чтобы набрать вес. Хорошо для печени и мышц.

Рубен с опаской отхлебнул глоточек.

– М-м-м… – протянул он. – Недурно.

– И еще для мокроты и вспучивания, – добавил Ай-Ю, принимаясь обмахивать мебель на веранде метелкой из петушиных перьев.

Рубен нахмурился, вглядываясь в чашку.

– Это полезно для мокроты и вспучивания или для избавления от них?

Ай-Ю глубоко задумался.

– Оцень слозный вопрос, хозяин, – изрек он наконец, усиливая свой акцент и моментально превращаясь в глуповатого «китаезу». – Простой ум не понимать.

Грейс прыснула со смеху. Неожиданно для нее Рубен опустился рядом с ней на стенку, ограждавшую веранду. До нее донесся запах разогретого солнцем тела вспотевшего мужчины, наклонившись чуть ближе, она различила аромат хвойного мыла и лавровишневой воды, ею же самой купленных для него в городе.

Страшно подумать, сколько интимных подробностей о Рубене Джонсе ей известно!

– Как там Крестный Отец? – заговорил Ай-Ю, продолжая обметать пыль с мебели. – Вы познакомиться, да?

Рубен пристально посмотрел на Грейс, потом перевел взгляд на Ай-Ю.

– А вы откуда знаете?

– Он все знает, – ответила вместо него Грейс, ничуть не удивляясь. – Ты говорил с Генри? – спросила она у Ай-Ю.

Китаец лишь пожал тощими плечами.

– Он говорил с Генри, – уверенно подтвердила она. – Что ты знаешь об Уинге, Ай-Ю? Расскажи нам, что ты рассказал Генри.

– Почти ничего не знать, – скромно потупился он.

– Нам говорили, что двенадцать лет назад он предпринял попытку сбросить власть маньчжуров и теперь живет в изгнании, – продолжала Грейс, не теряя надежды заставить его разговориться.

И почему ей самой не пришло в голову расспросить Ай-Ю о Марке Уинге? Ее мысли были заняты другим, вот почему. Стыдно было признаться, чем именно.

– Марк Уинг – нет изгнанник, – возразил Ай-Ю, – он сбежать. Он –Белый Лотос, древний секта в Пекин. Он с друзьями хотеть убивать император Куанг-Хцу. Всех схватить, он один сбежать. Всех казнить на костер, делать «небесный фонарь».

– Чудесно. И теперь он живет в Китайском квартале Сан-Франциско.

– Да, так. Очень богатый человек, очень плохой. Опиум, шлюхи, воровство. Он говорить вернуться домой, взять целый армия, убивать император.

– Ну я, к примеру, – вставила Грейс, – хотела бы, чтобы он уехал как можно скорее.

– Он никуда не ехать, никогда. Много курить отрава, много деньга, жадный. Все болтать, никуда не ехать. Хотеть стать белый господин. Носить костюм из шерсть, жесткий башмаки, стричь волосы. Все белый господа смеяться: ха-ха-ха, большой шутка. Он совсем с ума сходить. И теперь дома сидеть, совсем-совсем с ума сходить.

«Ты и половины не знаешь», – подумала она, но тут же решила, что он знает все и даже больше.

– Откуда вы все это знаете? – спросил Рубен. Ай-Ю развел руками.

– Откуда олень в лесу знает, как находить зеленую траву зимой? Откуда муравей знает, как строить муравейник? Откуда дрозд знает, когда приближается гроза?