Книга Журналист: Назад в СССР - товарищ Морозов

полковник Одинцов много лет пребывал, образно говоря, на острие этой деятельности. Его непосредственной задачей было ограждение советских научных разработок и их авторов от возможного интереса к ним со стороны западных спецслужб. Фактически он и его подразделение выполняли роль сторожей, бдительно охраняя советские научные секреты. Их авторы, небольшой, но спаянный коллектив талантливых ученых, в своих наиболее смелых прогнозах планировал успех в дерзновенных попытках покорить само всесильное Время, постепенно обуздать его ход, а затем, чем черт не шутит, и войти в его течение, проникнуть в секреты времени и попытаться им управлять. Разумеется, тема хронопутешественников в этом ведомстве была популярна, как нигде и никогда, и Одинцов активно занимался сбором сведений о гражданах Советского Союза, чье поведение могло показаться странным и нелогичным, кто страдал внезапными провалами и даже полной потерей памяти, а также внезапно объявлялся после долговременного отсутствия.

А потом на горизонте его внимания неожиданно возник тезка Одинцова, журналист Сотников. Полковник немедленно навел о нем справки в своем ведомстве, и результаты его поначалу озадачили, а затем всерьез насторожили. Одинцову вдруг показалось, что он учуял знакомый запах дыма, притом, что огня пока что нигде не наблюдалось. Значит, это пламя необходимо было срочно найти, и полковник с удвоенной энергией взялся за работу.

Глава 30

Необъявленные визиты

Негласно ознакомившись со всеми делами, которыми занимался в последнее время журналист Сотников на стезе поиска пропавших и счастливым образом вернувшихся людей, Одинцов первым делом взял под свой контроль несколько человек. Популярного писателя, автора детективов Владлена Воронова в их числе поначалу не было: путешественник во времени ничем себя не выдавал и ни разу не прокололся за время своего отсутствия в советской действительности. А внезапно свалившаяся на него популярность как писателя с большими тиражами, выдававшего на гора с поразительной частотой и регулярностью роман за романом, один другого круче, лежала вне сферы интересов всесильного ведомства.

Зато Сотников водил знакомство с человеком, показавшимся Одинцову крайне интересным. Это была Ольга Иноземцева, вдова пропавшего в 1966-м году в дебрях ханты-мансийской тайги геолога Павла Иноземцева. Полковник тщательно изучил протоколы допросов и медицинского освидетельствования отважной женщины, которая и сама исчезла на целых тринадцать лет невесть куда. После чего ему осталось лишь сетовать на несовершенство советской медицины: уж в его-то прежней реальности врачи и психологи федеральной службы безопасности нашли бы способ прочитать в голове потерпевшей, что с ней приключилось, и где она пребывала так долго. Одинцов не сомневался, что глубокое сканирование определенных участков мозга Ольги Иноземцевой помогло бы восстановить хотя бы фрагментарно картину утраченных ею воспоминаний. Но чего нет, того нет.

И вдруг судьба улыбнулась полковнику Одинцову. В город из далекого Ангарска приехал юноша, некий Александр Якушев, чтобы поступить в университет на отделение журналистики. Сотников, за которым продолжалось негласное наблюдение, неожиданно проявил участие к судьбе молодого человека, фактически приняв его на работу в свой еженедельник внештатником. Полковник вспомнил, что девичья фамилия вдовы пропавшего геолога Ольги была как раз Якушева. И он сразу почувствовал, что эта игра, похоже, приобретает новый интерес.

Последующие события — тесное общение Якушева с Сотниковым, неожиданный приезд в город прошедшей все обследования и проверки Ольги Иноземцевой, а также неожиданная смерть вкупе с последующим чудесным воскрешением популярного писателя Владлена Воронова убедили полковника Одинцова, что он находится на верном пути.

Он решил прощупать юного абитуриента, сымитировав если и не ограбление, то, во всяком случае, обыск в его квартире. И чтобы ускорить процесс, на видное место была специально помещена фотография, на которой были запечатлены биологические родители Саши, Павел с Ольгой Иноземцевы. Это по планам особиста должно было встряхнуть парня и заставить его как-то проявить себя. При этом Одинцов ни на мгновение не сомневался, что Саша непременно известит обо всем, случившемся в его квартире, своего нового шефа и покровителя Сотникова.

Полковник посоветовался со штатным психологом своего ведомства, вкратце обрисовав ситуацию, и тот предложил применить давление, вплоть до физического, чтобы еще больше активизировать дальнейшие действия подопечного. После некоторого сомнения Одинцов согласился с доводами психолога, однако на сей раз решил играть в открытую. Или, во всяком случае, с полуоткрытым забралом. Для этого у него имелся Фёдор.

— И не стыдно вам иметь дело со всякими гопниками? А еще зоветесь блюстителями закона… — в сердцах посетовал я.

Ответом мне была ироническая улыбка особиста.

— Ты не поверишь, но Федор — почти твой коллега, — проговорил Одинцов, явно забавляясь моей эмоциональной реакцией. — Выпускник филологического, специалист по городскому фольклору, подростковому сленгу, тюремному и уличному арго… В общем, специалист широкого профиля.

— Ага, — кивнул я и мстительно проговорил. — Филолух! Ничего-ничего, еще встретится мне как-нибудь ваш Федор на узенькой дорожке…

— Ну, ты же мне тоже по ноге въехал, — пожал плечами качок-филолог.

— И еще въеду, — пообещал я. — Всенепременно!

— Что ж, буду ждать, — равнодушно ответил мой обидчик.

— И дождешься! — заверил я. А потом обернулся к Одинцову и выпалил ему прямо в лицо:

— А камень я вам не отдам.

И показал ему кукиш.

Сбоку послышался нервный смешок: это Анна не удержалась и прыснула со смеху в кулачок. Полковник покосился на дочь и тоже усмехнулся. А в следующую минуту хохотали уже все, включая качка Федора.

— В общем, так.

Теперь полковник говорил по-военному — как говорится, с чувством, с толком и с расстановкой.

— О том, кто ты и откуда, должен знать весьма ограниченный круг лиц. На сегодняшний момент это я, Фёдор и Анна, уж извини, так вышло. Камень свой оставь при себе, если он так уж тебе дорог. Но если я что-то смыслю в предметах, способных содействовать перемещению во времени — в нашем с Аннушкой времени они, кстати, именуются «хронолоцманы», то круг их свойств крайне ограничен.

Я посмотрел на него в легком недоумении.

— Вы сказали — лоцманы? Но они же такие… маленькие…

Это был самый первый образ, который сейчас пришел мне в голову. Маленькое и юркое суденышко уверенно ведет за собой огромный корабль, безошибочно отыскивая путь между подводными рифами или опасными мелями.

— Вот именно, — кивнул полковник. — Ты совершенно прав, дорогой Александр Николаевич. Твой камень не в состоянии осуществить перенос такой массы энергии, как человеческое тело, ни на сорок лет, ни на десять месяцев, ни даже на неделю тому назад. Ему это просто не под силу, да и не его это функция. Задача «хронолоцмана» — определить наличие переносимого объекта и место конечной точки предстоящего маршрута во времени, после чего связать эту точку с исходной. Это своего рода навигатор, оттого-то