Книга Солдаты Третьей мировой - Михаил Александрович Михеев

сохранением званий. Обеспечу, чтобы годы вашего… отпуска пошли в счет выслуги. О жалованье договоримся. Ну и обещаю, что скучно не будет.

– Уже неплохо. А…

– Сурков согласен, если согласитесь вы. Ну и если это не будет мешать ведению бизнеса. Он свои обязанности формально переложит на плечи супруги, но, сами понимаете, она его полностью не заменит. Способности не те.

– И?

– Это вполне можно обеспечить.

– В таком случае нам стоит обдумать. Простите, но вопрос серьезный. Это Сурок – мальчишка, готовый на резкие движения, а мы люди взрослые, респектабельные…

Она говорила что-то еще, но Полтавец уже знал – они согласятся.

Вечером чета Поляковых и присоединившийся к ним Сурок, на котором дорогущий костюм сидел, как на корове седло, сидели на той же самой веранде. Откровенно говоря, разговор не принес ничего нового. Просто убедились, что им всем и впрямь хочется снова окунуться в мир, где молодость, адреналин, а главное, осознание того, что ты нужен не только себе, любимому. Да, Сурок – мальчишка, но и Поляковы, честно признаться, недалеко от него ушли. И решение они приняли быстро. Сейчас же просто сидели, отдыхали, наслаждались теплым вечером…

Хорошо еще младший, утомленный дневной беготней, заснул почти сразу. Это несправедливо, когда люди, отчаянно желающие спать, вместо этого вынуждены укладывать тех, кто спать не хочет. Но сегодня мелкий уже спал. Правда остается еще старший, но его срок только через полчаса.

Легкий шелест детских шагов. Называется, помяни черта… И бодрый голос:

– Мама! Папа! Ой, дядя Паша! Смотрите, как я умею!

Все трое повернулись – и челюсти у них непроизвольно съехали вниз. Старший сын, мальчишка шести лет от роду, стоял на посыпанной гравием дорожке. А перед ним, повинуясь детскому взгляду, весело летал стакан с компотом.

Австралия. Это же время

Большой королевский дворец в Канберре был залит огнями. Прием в честь годовщины коронации как-никак, соответствовать надо. К тому же это был первый официальный праздник в стенах только что отстроенного дворцового комплекса, и правительство не желало ударить в грязь лицом.

Правда, его королевского величества Джонатана Первого еще не было. Недавний герцог, перепрыгнув практически с эшафота на трон занимающего целый континент государства, единогласно проголосовавшего за полную независимость от метрополии и за избрание собственного короля (абсолютно добровольно и с энтузиазмом, танки на главной площади и патрули на улицах – это же так, для того, чтоб кто-нибудь на радостях не учудил непотребства), чуть задерживался. Неотложные дела, так сказать – его вызвал к себе русский посол. Так что отдуваться перед гостями приходилось его ближнему кругу.

Генерал Харрис, командующий бронетанковыми силами королевства, неспешно прогуливался по залу, светски раскланиваясь с разной степени значимости чиновниками, как своими, так и приехавшими из иных государств. Тех, разумеется, которые признали изменившееся положение вещей. То есть британцев не было, американцы, после того как их вежливо, но настойчиво попросили в хорошем темпе вывести с континента свои военные базы, тоже демонстрировали обиду, часть европейцев дулась… Но все же большинство предпочитало не обращать внимания на такие мелочи, как смена государственного устройства, и народу собралось более чем достаточно.

Честно говоря, с куда большим удовольствием Харрис бы выпил. Причем желательно чего-нибудь крепкого, вроде шотландского виски. Или, может, русской водки – от нее похмелья меньше. Выпил, снял сговорчивую девку помоложе да поизящнее, благо с этим у него здесь проблем не возникало, и как следует расслабился бы где-нибудь подальше от здешней суеты. Увы, положение обязывало вместо этого улыбаться малознакомым, да и, чего уж там, малоприятным ему людям. Улыбаться да неспешно смаковать жуткую кислятину родом с французских виноградников, поддерживая светскую беседу. Этикет и дипломатия, чтоб их! Даже выругаться нельзя.

А гости все продолжали прибывать и, казалось, этому конца-края не будет. Хорошо еще большинство из них генерал уже знал. Как минимум по досье, но встречались лица и незнакомые. Вот, к примеру, кто та женщина в строгом, элегантном, без малейшей пошлости, синем платье? На ее фоне спутник, почти двухметрового роста гигант с явной военной выправкой, как-то терялся. И ведь направляются прямо к нему! Харрис чуть повел бровями, и адъютант, он же секретарь-референт, безмолвной тенью сопровождающий шефа, едва шевельнув губами, но притом чрезвычайно отчетливо сказал:

– Военный атташе Израиля подполковник Майер с супругом.

Евреи, и тут пролезли… Впрочем, нельзя показывать недовольство, надо продолжать улыбаться и делать вид, что несказанно рад.

– Госпожа Майер, господин… э-э-э… Майер?

– Полански, – без улыбки поправил его супруг очаровательной атташе. – Майор Полански.

Разумеется, пояснять он ничего не стал, но и без того ясно – после свадьбы супруги предпочли оставить свои фамилии. Причины могут быть любыми, это неважно. Хотя, конечно, стоит собрать о них информацию. Как ни крути, а дамочка – официальный шпион. Недооценивать же евреев ой как чревато.

– Рад знакомству. Надеюсь, вам у нас понравилось?

– Да, ничего так, – спокойно ответила женщина. – А насчет знакомства… Вы знаете, генерал, мы с вами уже встречались.

– Вот как? – Харрис удивленно поднял брови. Впрочем, ему довелось видеть в жизни немало людей, а макияж очень меняет лицо. Так что вспомнить ее не получалось. Оставалось лишь вежливо улыбнуться.

Впрочем, собеседница поняла.

– Китай. Семь лет назад. Мы вытащили вас от разбитой колонны. Вы нас отблагодарили, мы помним.

Память услужливо подсказала все и сразу. И заваливающегося на спину великана, и эту женщину, одетую в скрывающий фигуру камуфляж, держащую в руках тяжелую и явно слишком большую для нее русскую штурмовую винтовку… И свист пуль над головой.

– Вы, я вижу, поняли, о чем мы говорим. Как считаете, что произойдет, если мы просто обнародуем эту информацию?..

Вечером, составляя отчет для своего командования, Дина непроизвольно морщилась и одновременно улыбалась. Улыбалась потому, что сработала четко, как планировала, и вербовку высокопоставленного офицера, перспективного объекта для любой разведки мира, провела без сучка, без задоринки. А морщилась потому, что Харрис, внешне кремень и образец англичанина, на поверку оказался скользкой душонкой, готовой сотрудничать с кем угодно, лишь бы сохранить положение и статус.

Нет, с точки зрения личной храбрости, профессиональной компетенции, здорового авантюризма все было в порядке, но вот спиной к таким людям поворачиваться нельзя. Ни за что и никогда! И они сдадут кого угодно – главное, чтобы оплата была соответствующая. Это хорошо в плане работы с агентом, но боже, до чего противно! Впрочем, служба в разведке редко похожа на усыпанную розами дорожку. Работать все равно приходится с тем, что под рукой. И помнить: отбросов не бывает, есть только перспективный материал. Этот же