Книга Узы купидона - Рейвен Кеннеди

пройти в комнату и сесть напротив него, верно? Или я должна выгнать его? Это ведь считается нашим любовным гнездышком? Боги, я полный профан в социальных взаимодействиях.

– Не хочешь ли ты присоединиться ко мне?

Я практически бегу, благодарная за подсказку.

Когда я сажусь, то начинаю нервно ерзать под его ухмыляющимся взглядом. Я не могу удобно расположить руки на подлокотниках. Я кладу их по обе стороны от себя, но мне кажется, что я словно сижу на троне. Но и положить руки на колени тоже как-то странно. Может быть, если я положу одну на подлокотник, а другую на колени, то…

– Ты выглядишь лучше, чем в последний раз, когда я тебя видел.

Я медленно дышу, пытаясь вести себя нормально.

– Да, у меня не получается долго выглядеть избитой и замученной, – язвительно отвечаю я. – Белрен продолжает меня рассматривать, заставляя краснеть. – Прекрати, – зло велю я.

Его брови поднимаются.

– Что прекратить?

– Смотреть на меня так. Ты меня пугаешь.

Он смеется.

– Как я должен на тебя смотреть?

Я бросаю на него раздраженный взгляд.

– Что ты здесь делаешь? Где Силред?

– Это кто из генфинов?

– Милый.

– А, светловолосый котик. Не знаю. Не видел его.

Я хмурюсь.

– Тогда кто тебя впустил?

Он поднимает сильные руки.

– Я.

– Так ты вломился без приглашения?

– Я повернул дверную ручку. Вряд ли это можно расценивать как взлом. Технически, я даже не прикасался к ней, – говорит он, напоминая о телекинезе.

– Что ты здесь делаешь? – повторяю я свой вопрос.

– Пришел узнать, как ты.

– А что? – подозрительно спрашиваю я.

Белрен улыбается, демонстрируя идеальные белые зубы на фоне серых губ. Он оглядывает комнату.

– Хорошая у генфинов нора. Я так понимаю, ты здесь, чтобы заключить брачный союз?

– Мм, да.

– Хм.

Хм? Что, черт возьми, означает это «хм»?

Я уже собираюсь спросить его, но входная дверь открывается, и входят мои генфины. Они замирают как вкопанные, когда замечают Белрена, и их взгляды становятся убийственно тяжелыми. Отлично.

Глава 42

– Какого черта? – спрашивает Эверт.

Все трое обращают на меня взбешенные взгляды.

– Эй, не надо так на меня смотреть. Я только что вышла из ванны и обнаружила его здесь, – говорю я, поднимая руки вверх.

Ронак возвращает свой взгляд на фейри.

– Ты вторгся в нашу нору, пока наша пара принимала ванну?

Белрен снимает ноги со стола и встает.

– Успокойся, альфа-кот. Ты ведешь себя так, будто я подглядывал в замочную скважину, пока она мылась. Заманчивое зрелище, но у меня есть честь. Кроме того, я предпочитаю шпионить через окна.

Мне приходится встать между ними, чтобы генфины не набросились на него.

– Ты идиот, – шиплю я ему через плечо. – Не говори таких вещей!

Белрен только смеется.

– Извини, не смог сдержаться. Кроме того, ты еще не их пара.

Генфины рычат.

Я закатываю глаза.

– О, боги. Пожалуйста, перестань их злить.

– Ладно, – разочарованно говорит он и поворачивается, чтобы пройтись по комнате.

– Зачем ты на самом деле здесь? – спрашиваю я, стараясь держать генфинов у себя за спиной.

– Принц обыскивает город. Его солдаты арестовали тринадцать фейри, подозреваемых в укрывательстве тебя.

Мой желудок сжимается.

– Что?

Белрен кивает, беря с полки книгу, перелистывает и ставит на место.

– Да. Один из них был владельцем постоялого двора, в котором вы остановились, хотя он почти ничего не знает. Трактирщик не смог ничего им рассказать.

Я обмениваюсь взглядом с парнями.

– Его пытали?

Белрен смотрит на меня.

– Ты действительно хочешь знать ответ на этот вопрос?

Я открываю рот, чтобы утвердительно ответить, но Ронак делает шаг вперед.

– Хватит. Не приходи сюда и не расстраивай ее.

– Она имеет право знать. Принц не перестанет ее искать. Он думает, что один из его стражей помог выкрасть ее из камеры, и что он же выпустил ламашту. Десять стражей уже казнены.

Я перестаю дышать и сжимаю рукой горло.

– О, боги…

Десять фейри. Погибли. Из-за меня. Возможно, за ними последуют еще тринадцать других.

– Прекрати, – рычит Силред.

Белрен изучает мое лицо, его выражение смягчается.

– Извини. Я подумал, что ты должна знать. Нельзя потерять бдительность. Нельзя никому доверять. Даже другим генфинам. Принц считает подозрительным то, что вы остались на Королевском острове и не вернулись домой сразу после отбора. Вы поступите мудро, если спрячете ее, – говорит он парням.

– Не пытайся указывать нам, как защищать нашу пару, – рычит Ронак. – Мы будем охранять ее ценой собственных жизней.

– Полегче, мальчик, – говорит Белрен. – Я пришел предупредить, чтобы вы не теряли бдительности. Никому не доверяйте.

– Даже тебе? – спрашиваю я. Его серебряные глаза обращаются ко мне.

– Я лжец и вор. Особенно мне.

Стук в дверь прерывает нас, и Силред отходит, чтобы открыть. Ронак и Эверт встают передо мной, загораживая от посторонних глаз. Когда Силред возвращается в комнату, за ним следует пожилой генфин. У него длинная седая борода и белый пятнистый хвост, а за спиной пушистые крылья в цвет.

Он протягивает Ронаку чашу и мешочек.

– Как ты просил.

– Спасибо, старейшина.

– Я все еще против того, чтобы ты брал в пару не генфинку. Ты совершаешь ошибку, Ронак.

Я прячусь за спинами своих генфинов.

Ронак отвечает жестко:

– Я услышал твои опасения.

– Где она?

– Плохо себя чувствует, – лжет он.

Старейшина вздыхает.

– Если ты возьмешь в пару не генфинку, все изменится. Члены вашей стаи должны были однажды стать старейшинами. Теперь совет может проголосовать против, – говорит он, заставляя меня чувствовать еще большую вину. – Наших столь редких женщин почитают. Дети генфинов желанны. Если ты не хочешь заключать брак с одной из своих сородичей, это пройдет против всей твоей генфинской природы.

– Генфинок и так не хватает на каждую стаю, – замечает Ронак. – Если мы возьмем в пару чужачку, то поможем другой стае взять генфинку. Возможно, так и должно происходить.

– Мы вымрем, – горячо возражает старейшина. – Наша численность и так снижается каждый год.

– Мы уже приняли решение.

Старейшина снова вздыхает.

– Хорошо. Я не могу запретить вам. Но эту брачную церемонию вы пройдете сами. Открытого празднования не будет.

– Нам нет дела до празднований.

Старейшина бормочет что-то еще, а затем поворачивается, чтобы уйти. Перед тем как выйти за дверь, он говорит:

– Чего бы это ни стоило, я рад, что вы вернулись. Мы очень скучали по вашей стае.

– Спасибо, старейшина.

Дверь закрывается, и я смотрю себе под ноги, прикусив нижнюю губу. Ронак и Эверт поворачиваются ко мне, но я не могу на них смотреть.

– Я думаю, что вы совершаете ошибку, – говорю я. – Я не могу позволить вам сделать