Книга Совиный сказ - Анна Владимировна Завадская

умеют только пираты-орки. Вот только ругано не поможет решить проблему с этим арапом. Потому что логика тут бесполезна. Вера в духов природы — это не то, что можно победить фактами. Веру вообще победить рациональными доводами невозможно. Ну вот что может нормальный человек противопоставить утверждению: так сказали духи, а они — не врут? Ничего. Если он не маг духа. Но даже если ты и маг духа, то что ты скажешь такому верующему? Он не слушает доказательства, он — просто верит.

— Хорошо. Раз духи сказали — то, быть может, и так. А с чего ты решил, что я — великий?

— Потому что ваш дух сильнее всех, кого я видел до этого дня. И вы понимаете меня. Мне духи так сказали.

Тихон глубоко вздохнул, задержал дыхание и медленно выдохнул. Как и предполагал отрок, пытаться взывать к разуму бесполезно.

— А если через несколько лет появится человек с более сильным духом? — попытался заронить зерно сомнения в размышления арапа Тихон. — И он тоже будет понимать тебя?

— Нет-нет! Не беспокойтесь, господин! Я уверен! Я спрашивал духов после встречи с вами, именно вас я и ждал!

Это уже не пахло подставой от Хранителя, это уже воняло ею. Да какого лешего Тихона опять пытаются втянуть в непонятные разборки, а?! Не вышло с паразитом, прошёл по краю со школьными хулиганами, теперь вот это?! Как теперь от этого арапа отделаться? Как?!

— Ты же понимаешь, что мне — всего десять лет? — спросил Тихон негра, смотрящего на него восторженными и одновременно счастливыми глазами. — Я не могу сделать тебя своим слугой. Я не отвечаю за найм прислуги в своей семье.

— Я понимаю! Мне не важен статус! Главное — что я могу помочь вам.

— В чём ты собрался помогать мне?! — чуть повысив тон, спросил Тихон. — Бадд, ты столько лет провёл в Кремнах, а до сих пор даже говорить на русском не научился! То есть, на языке княжества. Как ты можешь служить мне, если я тебя даже за покупками послать не могу!

— Великий! Не гневайтесь! Ваш слуга слаб и беспомощен, но я готов измениться! Я не знаю, почему это происходит! Я понимаю всё, что говорят мне, но когда сам говорю с ними — меня никто не понимает! Я уже и духов спрашивал, думал, может, меня просто прокляли. Но они отвечали, что нет на мне проклятья. Но тогда почему так?! Великий! Помоги мне!

Тихону захотелось ударить себя по лбу ладонью. Ну как… Хотя да, понятно, как. Кто ж занимался образованием этого арапа. Сначала поймали, потом продали, затем использовали, как хотели, а после… да просто бросили, потому что не понимали. Бросить его вот так, на произвол судьбы? Нет, конечно. Тихон прекрасно понимал, что не может помочь всем, но если для помощи требуется лишь потратить время на пояснение — то почему бы и нет?

— Это не проклятье, Бадд. Духи правы, — обречённо сказал Тихон, подойдя к арапу чуть ближе. — Это обыкновенная невнимательность. Когда кто-то говорит с тобой, ты делаешь акцент на смысле его слов, но не на том, как они звучат. Попробуй именно слушать, а не понимать. Для тебя это может быть тяжело для начала, но со временем ты привыкнешь. Вслушивайся, находи отличия, сопоставляй звуки со смыслом. И повторяй. Пробуй произносить так, как это делают другие. Понял?

— Слушать, а не понимать? — удивлённо повторил негр. — Я постараюсь, великий!

— И прекрати звать меня великим! — строгим тоном сказал Тихон. — И господином тоже не зови! Называй как другие мещане, «ваше благородие».

— Вы из доброй семьи? Правильно, господин?

Тихон так и опешил, услышав это. Как обращение «ваше благородие» превратилось в «вы из доброй семьи»?! Хотя, да. Если в его языке нет понятия «рода», а только «семья» и «племя» — то возможно всё. Благородие, по сути, то самое «благой род». И, самое интересное, что сейчас Тихон не сможет ему показать, как нужно говорить. Духи не произносят слов. Духи общаются именно смыслами. Арап прекрасно понимает смыслы, но воспроизвести их речью на своём родном языке не может. Придётся пока довольствоваться полумерами.

— Суть — правильная, а вот форма — не та. Пока остановимся на «господине». Учись, Бадд, учись. И не ходи за мной! В церкви у тебя есть и еда, и ночлег. Помогай им. Учись у них. И тогда ты сможешь стать сильнее и полезнее для меня. Ты понял меня, Бадд?

— Да, господин, я понял вас! Я не подведу вас!

— Надеюсь на это, — сказал Тихон. — Помни. Не ходи за мной. Слушайся священников. Оставаайся под их присмотром. И учись. А мне пора. До встречи в храме в воскресенье.

— До встречи, господин! Да хранят вас духи! — вновь бухнувшись на колени и склонившись до земли, сказал арап, да так и застыл.

Тихон лишь тяжело вздохнул и отступил на пару шагов. А потом плюнул на всё и принудительно сменил картинку, оказавшись на террасе в своём пространстве духа. Сел на кресло-качалку, укрыл ноги пледом, представил на столе кружку с крепким чаем и увесистый томик в твёрдом кожаном переплёте. В конце концов, почему и нет? Он имеет право отдохнуть так, как он хочет, хотя бы и в своём пространстве духа.

* * *

Осторожно ступая по узкой каменистой тропе, Добрыня внимательно прислушивался к звукам ночного предгорья. Журчание горного ручья вдали, тяжёлое дыхание уставших воинов за спиной, лёгкие шаги проводника впереди. Разведка затянулась. По-хорошему, надо было бы не идти по холмистому предгорью в сумерках, быстро переходящих в ночь, а переночевать где-нибудь в укромном месте. Но вот именно из-за того, что разведка была успешной — этого делать было и нельзя. Ночевать вблизи нового логова выродков было сродни самоубийству. И ведь если бы не тот злополучный обвал — они бы успели вернуться в лагерь засветло. А так, как пришлось искать обходной путь, то время было потеряно.

Хорошо, что Добрыня успел изучить «Взор зверя» и «Бесшумный шаг» до того, как отправиться на практику. Да и ещё с десяток чисто бытовых заклинаний выучил, после беседы с младшеньким. Прав батюшка, сила разума иногда важнее силы дара. А ведь тот разговор начался с невинного вопроса Тихона. «Может ли брат силой дара высушить промокшую одежду?»

Простой же вопрос, правда? А ведь он поставил Добрыню в тупик. И первым порывом было ответить в стиле: «Тратить дар на такую ерунду? Всегда же можно переодеться в сухое!» И хорошо, что так не ответил. Потому что семилетний братишка