Книга Крейг Кеннеди - Артур Б. Рив

обычно происходит в течение нескольких секунд. Здесь это занимает несколько минут. И желудок. Обратите внимание, что показывает смесь висмута. Существует очень медленная серия регулярных сокращений волн от глазного дна до привратника. Обычно одной волне требуется десять секунд, чтобы пересечь ее; здесь она настолько медленная, что почти незаметна.

Каков был смысл его поразительного, почти ужасного открытия? Я видел это ясно, но все же цеплялся за его слова, боясь признаться даже самому себе в логической интерпретации того, что я видел.

– Восстановим дело, – взволнованно продолжал Крейг. – Мистер Фелпс, всегда жизнерадостный, а теперь так устроенный браком, что он должен быть таким, возвращается в Америку, чтобы обнаружить, что его личное состояние исчезло. Что оставалось? Он поступил так, как поступали многие. Он взял новый большой полис на свою жизнь. Как он мог извлечь из этого выгоду? Другие покончили с собой, умерли, чтобы победить. В настоящее время нередки случаи, когда мужчины заканчивают свою жизнь при таких обстоятельствах, проглатывая таблетки с хлоридом ртути, что, похоже, в последнее время стало излюбленным методом. Но Фелпс не хотел умирать, чтобы получить страховку. Жизнь была слишком сладка для него. У него был другой план. – Кеннеди понизил голос. – Одна из самых захватывающих проблем в размышлениях о будущем расы под влиянием науки – это проблема приостановленной жизни. Обычное отношение – это сдержанность или скептицизм. В этом нет никакой необходимости. Существуют записи о случаях, когда жизненно важные функции были практически приостановлены без пищи и воздуха. С каждым днем наука все ближе подходит к контролю обмена веществ. В трансе функции организма настолько замедлены, что имитируют смерть. Вы слышали об индийских факирах, которые хоронят себя заживо, а через несколько дней их выкапывают? Вы сомневались в этом. Но в этом нет ничего невероятного. Были проведены эксперименты с жабами, которые были заключены в пористую породу, где они могли получать необходимый воздух. Они месяцами жили в ступоре. В непроницаемой скале они умерли бы. Замороженная рыба может оживать; медведи и другие животные впадают в спячку. Есть все градации от обычного сна до оцепенения смерти. Наука может замедлить почти до полной остановки жизненные процессы, так что выделения исчезают, а дыхание и сердцебиение почти равны нулю. То, что делает индийский факир в каталептическом состоянии, может быть продублировано. Не исключено, что у них может быть какой-то растительный экстракт, с помощью которого они совершают свои пока еще необъяснимые подвиги длительного погребения заживо. Ибо, если животное, свободное от болезни, подвергается действию некоторых химических и физических факторов, которые обладают свойством снижать до крайнего предела двигательные силы и нервные стимулы, тело даже теплокровного животного может быть доведено до состояния, настолько близкого к смерти, что при самом тщательном осмотре невозможно обнаружить никаких признаков жизни. Сердце будет продолжать регулярно работать при низком напряжении, снабжая мышцы и другие части достаточным количеством крови для поддержания молекулярной жизни, а желудок естественным образом отреагирует на искусственный стимул. В любое время, прежде чем начнется разложение тканей, сердце может быть вынуждено возобновить свою работу и вернуться к жизни. Фелпс много путешествовал. В Сибири он, несомненно, должен был слышать о бурятах, местном племени, которое зимой впадает в спячку, почти как животные, впадают в долгий сон, известный как "лежка". Он, должно быть, слышал об экспериментах профессора Бахметьева, который изучал бурят и обнаружил, что они питались продуктами, богатыми гликогеном, веществом из печени, которое, как обнаружила наука, делает возможной жизнь во время анабиоза. Он, должно быть, слышал об "анабиозе", как его называет знаменитый русский ученый, при котором сознание может быть полностью отключено, а дыхание и пищеварение почти полностью прекращаются.

– Но… тело… исчезло! – перебил кто-то. Я обернулся. Это был Дан Фелпс, теперь наклонившийся вперед с широко раскрытыми от волнения глазами.

– Да, – воскликнул Крейг. – Время шло быстро. Страховка не была выплачена. Он ожидал, что его оживят, и он исчезнет вместе с Энджинетт Фелпс задолго до этого. Должны ли были союзники Фелпса подождать? Они не смели. Ждать дольше означало бы принести его в жертву, если они действительно уже не сделали так. Кроме того, у вас самого были свои подозрения, и вы написали в страховую компанию, намекая на убийство.

Дан кивнул, невольно признаваясь.

– Вы наблюдали за ними, а также за страховым следователем, мистером Эндрюсом. Это была ужасная дилемма. Что же было делать? Он должен был быть реанимирован во что бы то ни стало. А— идея! Залезть в могилу – вот как это можно было решить. Это все равно оставило бы возможность получить страховку. Шантажное письмо о пяти тысячах долларов было всего лишь прикрытием, чтобы возложить на мифическую Черную Руку вину за осквернение. Выведенное на свет, влажность и тепло, тело придет в сознание, и жизненные функции вернутся в нормальное состояние после анабиотической комы, в которую Фелпс ввел себя наркотиками. Но в самую первую ночь предполагаемые упыри были обнаружены. Дан Фелпс, уже с подозрением относившейся к смерти своего брата, удивлялся отсутствию чувств, которое проявляла миссис Фелпс, поскольку она чувствовала, что ее муж на самом деле не умер. Дан решил, что его подозрения подтвердились. Монтегю на самом деле был убит, и его убийцы теперь уничтожали улики. Он сражался с упырями, но, по-видимому, в темноте он не узнал их личности. Борьба была ожесточенной, но их было двое против одного. Дана укусил один из них. Вот следы зубов – зубов – женщины.

Энджинетт Фелпс судорожно всхлипывала. Она поднялась и стояла лицом к доктору Фордену с протянутыми руками.

– Скажи им! – дико закричала она.

Форден, казалось, сохранял самообладание только сверхчеловеческим усилием.

– Тело… в моем кабинете, – сказал он, когда мы смотрели на него в мертвой тишине. – Фелпс сказал нам, чтобы мы вернули его в течение десяти дней. Наконец-то мы его достали. Джентльмены, вы, которые искали убийц, по сути, и есть убийцы. Вы задержали нас на два дня. Было уже слишком поздно. Мы не смогли привести его в чувство. Фелпс действительно мертв!

– Черт возьми! – воскликнул Эндрюс. – Не поспоришь!

Когда он с негодованием повернулся к нам, его взгляд упал на Энджинетт Фелпс, отрезвленную ужасной трагедией и почти физически разбитую от настоящего горя.

– И все же, – поспешно добавил он, – мы заплатим без возражений.

Она даже не слышала его. Казалось, бабочка в ней была раздавлена, когда доктор Форден и мисс Трейси осторожно увели ее.

Все они ушли, и в лаборатории снова воцарилась обычная тишина, если не считать случайных шагов Кеннеди, убиравшего аппарат, которым он пользовался.

– Должен