Книга Мертвое сердце - Анна Цой

Ответа от птицы я не ожидала, потому от удивления и, наверное, испуга отпрыгнула назад и свалила мешок муки, стоящий неподалёку. Белая взвесь осела, я отряхнулась, однако птица решила меня совсем добить, сев мне на плечо и возвестив:

— Все. Я наелась.

Я сглотнула ком в горле. Затем похлопала себя по щекам, не знаю для чего даже больше — взбодриться или муку стряхнуть, и вышла из кладовой. Поднимались и шли по коридору мы молча, однако, стоило нам выйти на улицу, где палящее солнце уже нагрело воздух, я не сдержалась:

— Птицы разговаривают?

Воробьиная синичка рассмеялась, взлетела и зависла прямо перед моим носом.

— Так я и не птица! Вы можете назвать меня Ариэлла. Я мирида Замка Лиринтон или Белокаменного Замка, как его называют сейчас.

Я сначала опешила, но затем наконец поняла смысл сказанного мне. То есть, у отца все это время была хранительница? Та самая, которая страж замка, рода и его телохранитель. Только я не очень поняла, почему возникла она именно передо мной, а не перед папочкой?

— Я нашла себе хозяйку, сила которой смогла пробудить меня! Ни ваш отец, ни дед, ни тем более прадед не имели нужного уровня магии, но вы обладаете качествами и силой, чтобы взять управление землями Лиринтон! — произнесла птица с таким пафосом, что все лорды Дэймоса обзавидовались.

Однако, как я могу быть сильнее Вильгельм и всех тех предков, что были задолго до меня? У меня руки сковывает от применения магии, в обморок вот падаю от боли. А она говорит о какой-то неведомой силе.

— Вы не сильнее. Вы обладаете темной магией. В этом мире она почти вымерла, — пояснила мирида.

Я нахмурилась и продолжила идти в свою комнату. Что-то я не припомню, чтобы на уроках кто-либо говорил об исчезновении темной магии. Хотя… на практиках тоже не было видно никого тёмного, я из группы одна такая была. Но, если хорошо постараться, то можно вспомнить лекцию по расоведению, а там преподаватель обмолвилась, что темные маги редки. Но не настолько же!

— Вы смогли призвать меня! А это уже безумно много энергии! — вознесла синичка-мирида и с радостным воплем пронеслась над головой.

Вот куда моя энергия девается! М-да… кажется ее у меня воровали, а я пользовалась крохами.

— Нет, миледи. Лорд Вильгельм был прав насчёт блока, только он стоит не на Вас. Точнее, на Вас, но не на теле.

Я опешила. Но ничего не поняла. То есть на мне стоит какая-то магическая заглушка, но увидеть и почувствовать ее нельзя. И где она тогда стоит?

Птичка весело махнула крыльями перед лицом, что-то прощебетала и… взлетела вверх. Я недоуменно простояла, вглядываясь в небо еще минут пятнадцать, а затем пробурчав "Спасибо за ответ", решила пойти в свою комнату чтобы помыться и поспать. Потом, конечно, нужно сходить разведать все у Арьи, которую, кстати, совсем не так зовут. Но почему-то моя природная упёртость не желала ее переименовывать. Марконтьяр, кажется? Слишком сложно для произношения. Значит нужно сократить. Марко? Марк? Нееет. Мао! Точно. Мне нравится. Осталось только спросить у самой подруги.

Ну что ж, пора мне начать понимать хоть что-то, да, Мао?

Глава 27

Ветер разметал мои волосы и заставил в страхе сделать шаг назад. Пропасть, что замерла в метре от меня, пугала своей необъятной шириной. Она потрясала воображение, заставляла раз за разом набирать в легкие ледяной воздух и удерживать себя на месте в напряженном желании взлететь туда, где уже ничего не будет. Но даже эта пропасть не могла сравниться с той, что разделяла меня и маленькую черноволосую девочку, бесстрашно свесившую ноги с отвесной скалы вниз.

Короткое темно-синее платьице было заляпано яркими пятнами краски, лицо подставлено холодным лучам луны старейшего из миров, а в маленьких хрупких ладошках лежал кулон в форме сердца, что освещал своим ярким голубым светом всё в пределах метра. По какой-то причине она посчитала, что это небольшое свечение станет маяком для людей, которые находятся за каньоном. Глупая. Разве будет человек, находящийся в пылу жестокого сражения обращать внимания на что-то подобное?

Она хотела вселить в их сердца надежду. Показать, что здесь — в пределах их досягаемости все еще есть дом, где их любят и ждут. Где в них верят и не забудут не смотря ни на что.

Она делала это для него. Уж он то может разглядеть с такого расстояния и ее "знак", и то, что она его ждёт. Не я, а именно она.

Наверное, меня раздражало именно это. Именно то, что это делаю не я. Не я даю себе надежду, что он вернётся и как в самый обычный день прижмёт меня к себе… нет. Меня ждёт лишь короткий холодный взгляд, в котором порицания в несколько сотен раз больше, чем других чувств. В котором даже глыба льда становится холоднее.

Наверное, я слишком жестока. Потому как я стою здесь больше положенного времени. Стоит мне сделать всего несколько шагов… и два самых дорогих для меня человека почувствуют лишь слабый неясный огонёк беспокойства. Но они не успеют перенестись и спасти четырехлетнюю девочку, что разрушила всю мою жизнь до основания.

Мне подвластны лишь действия — мысли контролировать мне не под силу. А значит, каждый раз в голове будут вспыхивать сцены жестокости по отношению к самой себе… к себе в теле ребёнка. Наверное, наша идентичность только усугубляет дело — я осознаю, что я точно так же как она достойна жизни. Я достойна всего того, что есть у нее.

— Алиса, ты решила, как назовёшь своего ребенка? — ее голос переливается как звонкий ручеёк.

Она поворачивает голову, весело оглядывает меня и надевает на шею цепочку с кулоном.

В душе молниеносно вспыхивает огненный ураган из обиды и несправедливости, однако я сдерживаю его и, улыбнувшись, отвечаю ей осевшим голосом:

— Александра.

Ребёнок неожиданно улыбнулся, показав маленькие клыки, и рассмеялся так же мило и непосредственно как всегда.

— Мне нравится! Красивое имя, — говорит она искренне.

Я же поворачиваюсь к ней спиной и медленно иду в сторону нашего палаточного лагеря, чувствуя, как по щекам текут горячие слезы несправедливости.

Сон закончился настолько резко, будто я вынырнула из ледяной полыньи. Отлично! Помимо жутких снов, где я постоянно от кого-то убегаю, теперь мне снятся отчаяние и безысходность. Как говориться "Спасибо подсознание, я и так знаю, что все плохо".

Я отдышалась и медленно села, положив голову на колени. В голове ясно не стало даже после сна. За окном вечерело, я была почти уверена, что проспала несколько часов.

Слишком большое количество мыслей разрывало голову, потому я закономерно решила поделиться ими с подругой. Может она что-то скажет. Тем-более нужно было проверить, вернулась она с бала, или отец смог её забрать.

Быстро сбегав в душ, одевшись и съев принесённый служанками завтрак, я выскочила из своей комнаты. Обитель Аргхельм, а точнее Марконтьяр находилась на первом этаже, так что я, насвистывая что-то веселое, пробежала коридор, слетела с лестницы и начала отсчитывать нужную комнату. Как же я надеялась на то, что она будет там!