Книга Доверься мне - Мона Кастен

Меня пронзила тянущая боль.

Как он только мог такое говорить? Как мог думать, что недостаточно хорош для своей семьи – для меня, – учитывая все, что он для них делал?

– Я не хочу, чтобы ты произносил такие вещи. – Голос прозвучал сдавленно, и я лишь сейчас заметила, что на глазах выступили слезы.

Спенсер сел и испуганно посмотрел на меня:

– Доун…

– Когда я сюда переезжала, то даже представить себе не могла, что за такое короткое время снова смогу стать счастливой. Не ожидала, что буду смеяться до слез. Или танцевать, ни о чем не думая. Или почувствую себя живой. – Я его стукнула. Не особенно сильно, но достаточно, чтобы этот глупый осел понял, что я сказала. – Ты один из самых сильных людей, которых я знаю. Поэтому прекрати, черт тебя побери, так говорить.

Испуганное выражение пропало с его лица и стало теплее.

– Крошка…

– Если ты сейчас опять начнешь как-нибудь себя ругать, я закрою уши. – Я тут же исполнила свою угрозу и начала напевать какую-то мелодию.

Он открыл рот, но я его не слышала. Он взял меня за руки мягко, но решительно и убрал их от моих ушей.

– Это одна из любимых песен Ливви, – произнес он.

– Я понятия не имею, что пела, – смутившись, ответила я.

– Если не ошибаюсь, это саундтрек из первой части «Классного мюзикла».

– О.

Он улыбнулся. По-настоящему улыбнулся. Улыбка коснулась и губ, и глаз, и всего лица.

– Ты сумасшедшая девчонка, – пробормотал он и прижал меня к своей груди.

Мы вместе опустились на подушки, обняв друг друга руками, подбородок Спенсера лег мне на макушку.

Я закрыла глаза и вдохнула его знакомый запах.

– Расскажи мне побольше про Ливви.

– На самом деле она такая же, как все четырнадцатилетки. Любит дурацкие фильмы, ее нынешний фаворит «Идеальный голос». Она обожает бойз-бенды даже больше, чем ты, и именно поэтому почти все песни из твоего iPod я знаю наизусть. Во время реабилитации я часто пел ей вслух, чтобы заглушить шумы, и она заставила меня выучить наизусть все альбомы One Direction. Ее очень расстроило, когда Зейн покинул группу, чтобы делать сольную карьеру, но его альбом показался ей классным, и она собирается и дальше его поддерживать. А, и еще ей нравится такой странный лак для ногтей, который надо наносить вторым слоем, и тогда верхний трескается.

Я рассмеялась у него на груди.

Он положил руку мне на поясницу и ненадолго прижал к себе.

– На этой неделе я уже начал продумывать идеи для ее дня рождения.

Я подняла на него глаза:

– А когда он?

– Через две недели. Я ничего не знаю о пятнадцатилетних девчонках. Пятнадцать – это звучит уже как-то по-взрослому. С цифрой «четырнадцать» я еще смирился, она еще явно причисляла ее к категории девочек, но пятнадцать… – Он покачал головой. – Не знаю. Скоро Ливви станет взрослой. Когда-нибудь она просто увидит во мне тупого старшего брата, который ее бесит.

– Не могу себе такого представить, Спенс. А что насчет вариантов подарка?

В его глазах появился веселый блеск.

– Я бы купил ей билеты на концерт, но мама не в восторге от этой идеи. Мне она тоже разрешила их только с шестнадцати.

– Хотела бы я иметь брата, который ходил бы со мной на концерты.

– Можешь ходить на них со мной, – сказал он, и я усмехнулась ему в рубашку.

– Главное, чтобы Оливия не заревновала.

– Можем просто подождать, пока ей исполнится шестнадцать, и пойдем втроем.

– Отлично, договорились.

Весь следующий час он рассказывал мне про свою сестру, и в каждой подробности, которую он мне о ней сообщал, я видела его безграничную любовь к ней. С каждой минутой ему становилось все легче и легче говорить. И это было прекрасно – находиться рядом с ним. Узнавать его секреты. Понимать его.

В какой-то момент, когда его дыхание стало более размеренным, Спенсер потер рукой глаза.

– Я устал.

Я погладила его по животу:

– Тогда спи.

Он покачал головой:

– Ты не должна ехать домой одна.

Повисла долгая пауза, в которую я слушала его сердцебиение и прислушивалась к себе. И не обнаружила ничего, кроме тепла. Никакого страха. Никакой паники.

– Мне хочется остаться с тобой, – прошептала я.

Некоторое время он не шевелился. Грудь перестала подниматься и опускаться. А затем, словно понял, что я сейчас сказала, он еще крепче сжал меня в объятиях и зарылся лицом мне в волосы.

Глава 28

Мы превратились в клубок из рук и ног. Я не смогла бы сказать точно, какая из ног, переплетенных внизу постели, была моей, а какая – его. Ночью мы разделись, потому что стало слишком жарко, и теперь я чувствовала кожу Спенсера на своей. Он закинул на меня одну руку, кисть лежала на полоске кожи, где задралась футболка. Другую руку он просунул мне под голову. Я провела ладонью вдоль его предплечья, пока не добралась до длинных тонких пальцев. Погладив сильное запястье, обвела линии на внутренней стороне ладони. От этого он проснулся. Я почувствовала, как изменилось напряжение его тела.

– Я хорошо спала, – пробормотала я и продолжила играть с пальцами Спенсера.

– У меня потрясающая кровать, правда? – Его голос звучал хриплым и сонным.

Перевернувшись на спину, я подняла лицо к нему. Он выглядел усталым и помятым, но боль в глазах исчезла. Его пальцы легко коснулись узкой полоски кожи на моем животе. У меня перехватило дыхание.

Он наклонился вперед и на секунду замер, чтобы прошептать «Спасибо», затем его губы накрыли мои.

Этот поцелуй был иным. В нем чувствовалось больше, чем обычная благодарность. Он нес связь, которую создала между нами последняя ночь, последние месяцы. Я приоткрыла губы для него, и, когда его язык встретился с моим, он дотронулся до чего-то у меня в душе, что я считала давно потерянным.

Очень медленно он сдвинул мою футболку выше, до самой груди. Большим пальцем погладил, и я ахнула. Потом провел ладонью сбоку по моей талии до трусиков. Его рука спускалась все южнее, теперь уже к бедру. Когда он собирался погладить его с внутренней стороны, я рефлекторно поймала его за запястье.

– Нет.

Спенсер перекатился на меня. Убрал мне волосы со лба и пристально посмотрел в глаза. Я почувствовала себя голой. Как будто он мог видеть меня насквозь.

– Ты идеальна, Доун. – Спенсер нежно меня поцеловал. – Не надо прятать их от меня. – Его губы коснулись моей щеки. – Я тебе доверился. – Он целовал мою шею. Ухо. Местечко под ним. Линию роста волос. – Теперь твоя очередь.