Книга Попаданка на факультете пророчеств - Ксения Власова

— А как же слова леди Клер?

— Насколько помню, — Айден не позволил себе даже усмешки, продолжая говорить все так же равнодушно, — леди Клер стремилась навредить леди Бартон. Возможно, ее свидетельствование против нее: не более, чем женская месть?

Прокурор кисло улыбнулся.

— Интересная теория, мистер Блэк. Вы свободны.

Айден с достоинством кивнул, вышел из-за трибуны и прошел мимо меня. Его ладонь едва не задела мое плечо, но не сделала этого. Скосив глаза, я молча проследила за ним.

— Что ж, давайте выслушаем обвиняемую.

Я вздрогнула и, с трудом встав из-за стола, где сидела все это время, медленно прошла к трибуне, стоящей справа от судьи и глядящей прямиком в зал. Об адвокате речи не зашло. Кажется, я должна буду сама себя защищать.

Судья при виде меня мельком посмотрел на часы. Кажется, он уже все для себя решил и теперь с нетерпением ждал окончания этого спектакля.

— Эта женщина, — прокурор в темно-синей мантии бесцеремонно ткнул в меня пальцем, — обвиняется в обмене душами с двойником из другого мира. Напоминаю, что согласно пункту четыре точка двенадцать договора о заключении мира между магами и людьми это действие приравнивается к преступлению и карается смертной казнью. Вам есть что сказать?

Я выпрямилась за невысокой трибуной. Наручники, в которые были закованы руки, тяжело звякнули по деревянной столешнице. Мой взгляд проскользил мимо излучающего раздражение прокурора к ряду скромных скамеек со спинками. Слушание было закрытым, поэтому лишь малая часть зала оказалась заполнена зрителями. Родители Амелии, Айден, Джеймс, ректор, пара преподавателей из академии и несколько незнакомых мне лиц, одетых слишком официально, чтобы это не вызывало невольных вопросов. Я предпочла смотреть на Айдена. Его невозмутимый вид странным образом приободрял и не давал удариться в панику.

— Я не виновна, — хрипловато ответила я.

— Ну конечно, — с наигранным пониманием согласился прокурор. — Значит, вы отрицаете факт, что использовали дар боевого мага в момент, когда вашей жизни угрожала опасность?

Я сглотнула, стараясь заглушить частые удары сердца, отдающие стуком молоточков в висках.

— Я не помню, что происходило в тот момент. Я была без сознания.

— Но на короткое время, по словам леди Клер, вы пришли в себя.

— Я этого не помню, — упрямо повторила я.

У меня не было никакого плана, но я была намерена настаивать на своем до последнего. В конце концов, какой у меня выход? Признаюсь, и меня точно повесят.

— Вот здесь, — прокурор положил перед судьей — мужчиной средних лет, тоже в старомодном парике, — заключение о том, что с осколков стекла был снят отпечаток магии. Обнаружить владельца нам не удалось. Его попросту нет в нашей базе. Подозрительно, верно? Учитывая, что каждый маг после совершеннолетия обязан сдать отпечаток на магию.

Судья молча нацепил на нос очки и быстро пробежался глазами по бумагам.

— Заключение принимается, — коротко сказал он.

Я расслышала женский всхлип и перевела глаза на леди Джейн. Та прижала ко рту платок, словно пыталась заставить себя замолчать. Я отвела взгляд.

— Как вы знаете, детей на территории академии (тех, кто одарен магией) не так много. В основном это дети слуг. Их четверо, но каждый из них, по словам очевидцев, был достаточно далеко от лечебницы. Даже если кто-то из них решил пошалить (ведь это свойственно молодым людям), едва ли заклинание могло срезонировать на такое расстояние.

Судья покивал, по ряду присяжных пронесся одобрительный шепот. Джеймс громко выругался, и на него зашикали. Айден смотрел на меня пустым взглядом, его зрачки увеличились, но лишь это выдавало его волнение. Даже набалдашник трости он держал спокойно, не сжимая его и не вертя в руках.

— Возможно, это покажется лишним, — прокурор кашлянул и как гончая, взявшая след, направился в мою сторону с хищной улыбкой на губах, — но почему бы нам не получить подтверждение факта наличия у леди Бартон (будем называть ее так) дара прорицания? Ведь если его нет, но зато она может метать огонь… Это говорит само за себя, верно?

Граф Бартон резко вскочил на ноги. Его уши пылали красным, а по шее пошли алые пятна.

— Моя дочь неоднократно доказывала, что ее предсказаниям можно верить!

— Это правда! — с готовностью откликнулся Джеймс, тоже вставая. — Я могу это подтвердить.

— Лорд Бартон, лорд Грифленд, немедленно сядьте! — рявкнул судья, и те нехотя подчинились.

В зале снова пронеслась волна шепотков, но под грозным взглядом судьи все стихло.

Прокурор

довольно улыбнулся, словно и надеялся на такой эффект, и продолжил.

— Леди Бартон, конечно, неоднократно доказывала свой дар, но можем ли мы считать эту женщину… ею?

Присяжные переглянулись, зал снова заволновался. Я в отчаянии посмотрела на свои запястья в наручниках и устало прикрыла глаза. Страх, съедающий душу, отравлял и разум. Я не могла ничего придумать, и с каждой минутой отчаивалась все больше. Врожденный оптимизм больше не выручал. Сложно верить в лучшее, когда из окна видна виселица с небольшим помостом.

— Аргумент принимается, — судья снова посмотрел в мою сторону, и внутри меня все сжалось. — Леди… Бартон, вы можете сделать предсказание прямо сейчас? Небольшое, исключительно, чтобы мы удостоверились в вашем даре.

— Я… — я облизнула сухие губы, лихорадочно стараясь что-нибудь придумать. Какую-нибудь цветастую и многозначительную фразу, которую можно было бы выдать за проявление дара. Как назло в голову ничего не шло. Единый, и почему я не озаботилась спросить у Амелии парочку предсказаний на ближайшее будущее. — Я…

Чем дольше длилась пауза, тем сильнее темнели глаза Айдена. В его лице что-то неуловимо изменилось. Он моргнул, подался вперед и взглянул на меня с непередаваемой смесью ужаса, злости и отчаяния.

В ушах шумело. Разум как-то отстраненно заметил, что прошло уже слишком много времени, чтобы пытаться что-то сказать. Я проиграла. Видимо, включился защитный механизм, потому что я вдруг почувствовала огромную усталость, а все происходящее стало казаться сном. Победная улыбка прокурора, блеснувший за стеклом очков взгляд судьи, растерянное и заплаканное лицо леди Джейн, пальцы Джеймса, сжимающего спинку скамьи перед собой — все это вдруг заволокло дымкой и завертелось перед глазами. Воздуха стало не хватать, и я открыла рот, делая жадные глотки.

В этот миг, когда я думала, что свалюсь к ногам судьи в обмороке, двери зала распахнулись. Все головы обернулись в сторону нового лица.

Женщина с выбеленными до легкой голубизны волосами, зачесанными наверх и прикрытыми полупрозрачной жемчужной сеткой, величаво оперлась на зонтик-трость. На ее пальцах, прямо поверх перчаток, сияли разнокалиберные кольца. Длинная нитка крупного жемчуга доходила до середины белой рубашки, стянутой черным корсетом. Пышная длинная юбка явственно топорщилась сзади, отдавая дань моде на кринолин, сошедшей на нет лет тридцать-сорок назад.