Книга Утерянное Евангелие. Книга 3 - Константин Стогний

— Ну, так какие же они тогда служители Бога?

— У них свой, особенный устав.

— Устав у них, — буркнул Виктор и поспешил процитировать армейскую классику.

Что ты, милая, смотришь устало

И в глазах твоих кроется грусть?

Хочешь, пару статей из Устава

Я прочту тебе наизусть?

— О-о-о, нет! — воскликнул Густав под смех Сигрид. — Еще в Нагорной проповеди Иисуса сказано: когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно.

— Чего-чего? — спросила Сигрид.

— Ну, в смысле, не хотят они толпой молиться, — пояснил Виктор.

— Виктор Петрович, ну что же вы так… толпой, — упрекнул Стурен и тут же поправил: — Всем приходом.

— Да какой приход, если церкви нет? Ряженые они, а не верующие. Организованная преступная группировка. К тому же еще и непрофессиональная. Стрелять купили, а ума — не купили.

— А зачем им тогда Подголовный Камень Иисуса? — парировал Стурен.

— А затем, чтобы продать такому, как ты, — за пять миллионов.

— Они переписывались со мной полтора года и рассказали мне такие вещи, о которых обычный бандит знать не может.

— Святая наивность, — засмеялся Виктор, и Густав, обидевшись и закусив губу, продолжал идти молча.

И все-таки Виктору при всей его иронии была интересна тема этого разговора. Не прошло и пяти минут, как он сам продолжил беседу с ученым:

— Густав, ну ты сам подумай! Если даже они монахи из древнего монастыря старообрядцев… Как они у всех на виду с такими идейками дожили до наших дней? Они же не в тайге жили, а в Хвалынске… Те же большевики могли их расстрелять в числе первых.

— Они занимались коневодством, причем очень давно, и даже поставляли коней для Двора Его Императорского Величества…

— Ну, сейчас многие говорят, что их прадедушка чуть ли не с Николаем Вторым пил на брудершафт. Я знаю стольких таких «собутыльников» царя, что будь это правдой, у него, бедного, цирроз печени случился бы еще до революции.

— Виктор Петрович, племенной завод «Трудовой», под личиной которого скрывался этот монастырь, действительно существует. Я проверял, — убедительно сказал Стурен.

— Так-так, и что же дальше?

— Во время Гражданской войны у них лечились раненые чапаевцы, даже сам Василий Иванович Чапаев. Он-то и выдал им охранную грамоту от всех чекистов на вечные времена. Так они и дожили до перестройки и краха советской власти…

— Даже так?

— Ага, — ученый был рад тому, что Виктор наконец-то перестал издеваться над его подробным повествованием. — Кстати, они и сюда своих скакунов привезли. Вместе с собой на корабле. Уж не знаю, кто их туда засунул… Но кони-и-и! Дорогущие. Они тут их и обменяли на джипы и оружие.

— Трудяги, значит, — иронично крякнул журналист…

— Ага… Ибо сказано апостолом Павлом: «Если ты не трудишься, то ты и не ешь!»

Виктор остановился и сердито посмотрел на Стурена.

— Я цитирую! — пряча глаза, оправдывался Густав.

— Это, конечно, интересная история, — выдохнул Лавров уже абсолютно серьезно. — И я допускаю, что такой… монастырь с первыми православными, которые в своей нетерпимости к инакомыслию не уступают апостолам…

— Что ты имеешь в виду? — Стурен явно не понял пассажа Лаврова.

— Я имею в виду то, что апостолы погибали не за то, что творили Добро: исцеляли, воскрешали Словом Господа, изгоняли бесов. Их казнили за то, что они, неся с собой новую Веру, оскорбляли религиозные чувства язычников.

— А откуда ты это знаешь? — Стурен был крайне удивлен.

— Густав, я ведь все-таки журналист. Или ты забыл? Мой конек — аналитика. Читал, сравнивал, размышлял… Люди — это всегда люди. Сколько бы ты им добра ни делал, их веры — не касайся. Нет ничего крепче, чем устои.

— Просто почти то же самое мне говорил этот Глеб, который у них верховодит… И потом… Это они мне подсказали, где находится Камень Святого Климента.

— Во-о-от, теперь я верю, что они не просто банда, а банда во Христе. Воинствующие старообрядцы… Вот только не могу понять, что у них забыл разведчик Борька Истомин?..

— Их монастырь контролировал Камень Святого Климента. Долгое время он хранился у монахов Киево-Печерской лавры, но потом исчез, как в воду канул… Но вот они узнали, что реликвия якобы находится у какого-то монаха в горах Гиндукуша и решили забрать его оттуда. Для этих целей более всего подходил тогда еще совсем молодой послушник Борис. А как еще было это сделать, если не через армию. Других путей в Афганистан из страны с железным занавесом тогда не было…

«Борька — монах? Двойной агент?» — Виктор опешил настолько, что даже остановился и молча смотрел на Стурена. Тот еще что-то говорил, но Лавров никак не мог прийти в себя.

Борис Истомин — один из лучших разведчиков роты, награжденный орденами лично из рук председателя КГБ СССР Крючкова — оказался двойным агентом. Но как?

Журналист вдруг вспомнил рассказ своего давнего товарища, офицера запаса Андрюхи Мартынова, о военных парадах на 7 ноября:

— Вот собираются ребята идти торжественным маршем, с автоматами Калашникова. Получают в «оружейке» холостые патроны, их же никто не контролирует? Чего стоит зарядить половину стволов боевыми, подойти к трибунам с правительством, резко развернуться и как дать!.. Почему этого не происходит?

И только спустя много лет, будучи офицером, когда Андрей стал интересоваться судьбами однокашников, он понял почему. Один распределился в спецслужбы, другой, третий… И на поверку каждый шестой из выпуска. Значит, каждый из них был агентом спецслужб с самого момента поступления в военное училище. Каждый шестой следил за своими товарищами… Может быть, поэтому ничего такого на парадах и не случалось?

Так и здесь. Разведчик монашеского ордена Борис Истомин вел двойную, а может, и тройную игру, не переставая быть своим парнем, настоящим бойцом, крепким уважаемым «шурави». А в свои почти пятьдесят стал настоятелем нетрадиционной церкви…

Сейчас уже не разберешься, кто прав, кто виноват. Бориса уже нет, а его «орлы» охотятся за Камнем Святого Климента. И поэтому надо спешить…

— Надо спешить, — повторил Виктор, но уже вслух. — Потому что когда эти святоши поймут, что я им впарил, второй раз они нас точно шваркнут.

Будто в подтверждение слов Виктора группа, выйдя на небольшую возвышенность, увидела двух монахов, которые медленно брели метрах в двухстах впереди.

— Ложись! — скомандовал Лавров и потянул Стурена и Сигрид на землю.

Он огляделся вокруг. Грузовичка, у которого группа ночевала, уже не было видно. До Зейлы, судя по времени, оставалось не больше пяти километров. На горизонте уже виднелись какие-то чахлые строения. Скорее всего, это и была столица сомалийских пиратов. А тут еще и монахи… Виктор еще раз осмотрелся. Джипов со старообрядцами нигде не было. Подозрительных шевелений и силуэтов тоже.