Книга Маховик неизбежного - Кирилл Шарапов

Кира сидела к нему спиной и разглядывала один из трофейных амулетов.

— Смотри, что забрал у паладина, — произнес он, показывая ей ожерелье. — На нем чары какие-то, и если они добрые, я хотел бы, чтобы ты приняла его, как подарок от меня.

Русалка завороженно уставилась на произведение искусства, похоже, даже для ее изысканного вкуса эта вещь произвела на магичку сильное впечатление.

— Красота, — спустя несколько секунд произнесла она с придыханием, и Демидов понял, что отказаться девушка уже не сможет. — Ты прав, это ожерелье довольно мощный артефакт, такое в магазине не купишь, заказная прелесть. — Кира взяла его в руки и несколько минут изучала. — Великолепная работа, ускоряет воспроизведение заклинаний, помогает концентрации, дает прирост к резерву. Для всех, кроме магички, бесполезен.

— Позволишь?

Кира расцвела счастливой улыбкой, протянув ожерелье обратно Игнату. Демидов зашел ей за спину и, убрав распущенные волосы, бережно надел его девушке на шею, застежка намертво зафиксировалась в замочке.

Басаргина тут же вскочила и, страстно поцеловав Видока в губы, направилась к единственному в номере зеркалу, которое закрепили прямо на дверце шкафа. Глядя, как счастливая Кира крутится и так, и сяк, разглядывая свое отражение, Игнат улыбнулся и вернулся к разбору оружейного богатства.

Наконец они разобрали все трофеи, разложили по рюкзакам. Пора было приступать к самому главному, тому, зачем они сюда приехали.

— Останься здесь, — попросил Игнат, поднявшуюся с кровати магичку, — туда я пойду один. Платон не тот человек, к которому ходят без приглашения. Он мне должен, поэтому на ночной двор я отправлюсь без тебя, не стоит провоцировать этих людей.

Кира послушно села обратно.

— Жаль, я не успела подзарядить твой «отвод глаз», — тяжело вздохнув, произнесла она. — Дай амулет посмотрю, сколько там еще заряду.

Игнат стянул с шеи артефактный амулет и небрежно кинул его прямо девушке в руки. Кира несколько минут сидела, закрыв глаза.

— Еще поработает немного, — подвела она итог, — минут десять, если будешь стоять на месте, и примерно две, если неспешно двигаться.

Она кинула его обратно, и Демидов, ловко перехватив украшение в воздухе, тут же надел кулон на шею.

— Обещай, что будешь осторожен.

— Кстати, об осторожности, — Игнат быстро вытащил трофейные кошели из карманов куртки и разгрузки, — пусть тут побудут, мне хватит и пяти чеканов. Не нужно вводить этих людей в искушение, они даже не дружинники, обирающие пьяных, а ночная братия. Все, никуда не уходи, и если кто-то явится от меня, он обязательно произнесет в разговоре с тобой слово «Плут». Пусть прозвище Гоши будет нашим паролем. Если этого не произойдет, можешь смело его глушить и пытать, спрашивая где я.

— Иди уже, — вставая и быстро целуя в губы, попросила она, — а то не отпущу.

Игнат, оставляя за собой последнее слово, быстро поцеловал девушку в ответ, и выскочил за дверь.

Вечерний Тишинск был полон жизни, что не удивительно, учитывая, что за последние несколько его дней население увеличилось в три раза. То тут, то там встречались самодельные навесы, под которыми сидели люди и что-то варили на кострах или на магических печках. Дважды местные карманники, оборзевшие до неприличия от обилия стянувшихся в Тишинск простаков, пытались запустить лапу в кошель Демидова, оба раза сломанной руки было достаточно, чтобы воришка уяснил, тут ловить нечего, и с воплем, размазывая слезы по лицу, убегал, нянча покалеченную руку.

Трактир «Пьяный паромщик» находился у самой крепостной стены в районе порта. Публика была соответствующая: грузчики, преступники, речники, портовая стража и, конечно, шлюхи. Все это сдобрено приличными дозами алкоголя — взрывная смесь.

Вышибала смерил Игната взглядом, оценил оружие, дорогую одежду, кулаки и посторонился, цеховой знак Демидов снял еще на постоялом дворе, сейчас привлекать к себе внимание совсем не нужно.

Распахнув дверь, Видок хмыкнул, его едва не сбил с ног рев десяток глоток, запах кислого пива, не менее кислого вина и блевотины, перемешанный с дешёвым табаком. В общем, обычная картина затрапезного трактира.

Разрезая толпу, уворачиваясь от престарелых потасканных проституток, лезущих к нему с поцелуями и предложениями, он за пару минут добрался до стойки, за которой, как белка в колесе, разливая дрянное пиво, крутился бармен.

— Пива? — уставившись на Игната, спросил работник стойки. — Или что поприличней? — оценив одежду и внешний вид посетителя, добавил он.

— Нужно передать сообщение хозяину Тишинска.

Разливальщик сразу стал серьезным.

— Слушаю.

— Видок просит о встрече.

Бармен скептическим взглядом окинул посетителя, мол, откуда ты взялся, такой наивный, что просишь о встрече Платона, короля ночной братии?

— Жди, — бросил он и, поманив мальчишку, гордо восседающего на пивной бочке, быстро прошептав что-то ему на ухо и не сильным подзатыльником придав ускорение, вернулся к разливу воняющего кислятиной пива.

Игнат, покрутив головой, нашел столик, за которым спал один единственный пьянчуга, и перебрался в этот темный угол.

Бармен, проводив его взглядом, только хмыкнул. Храп пьянчуги мгновенно прекратился, стоило Демидову усесться напротив.

— Выпьем? — пробасил он, сгребая со стола ополовиненную кружку.

— Пей, — разрешил Игнат.

На егеря уставились маленькие злые глаза на грубом монолитном лице, на нем же расположился переломанный нос и квадратная челюсть.

— Мужик, ты бессмертный? — пьяно пробасил «собеседник», сжимая огромные кулаки.

Вокруг стало резко тише.

— Ну чего ты завелся? — удивился Демидов. — Я же тебе разрешил пить. В чем проблема?

Пьяный, с вызовом и предвкушая драку, уставился на спокойного егеря. Видимо, что-то промелькнуло в глазах Видока, именно в этот момент он мысленно пообещал амбалу переломать руки и ноги так, что даже магичке тяжело будет сращивать. Боевой задор противника тут же сошел на нет, несколько секунд он переваривал полученную информацию и тут заорал на весь трактир:

— Эй, Грэг, кружку лучшего светлого моему гостю. Не серчай, друг, я по пьяни не разобрал.

Игнат неопределенно пожал плечами. Не прошло и минуты, как помятая, уставшая подавальщица с очень пышными формами поставила перед ним литровую кружку с пенной шапкой. Пиво оказалось так себе, и это лучшее, даже знать не хотелось, какое тогда худшее. «Кислая бурда», — мысленно костерил Демидов подношение, ему и самому уже захотелось подраться, бармену точно морду бы набил. Но сейчас не до этого, надо дождаться ответа Платона. А меж тем, его «собутыльник» рассказывал о своей тяжелой жизни портового грузчика, и как война, начавшаяся в княжестве, сказалась на его доходах. Игнат, делая вид, что слушает, кивал в произвольных местах, создавая у амбала иллюзию заинтересованности.