Книга Хотелось как лучше - Татьяна Дихнова

— Потому, солнце мое, — ответил Этьен, переключившись на руки неудавшейся утопленницы, — что все члены пиратского сообщества, достигшие достаточно высокой должности, — капитан крейсера уже вполне подходит — подвергаются специальной обработке, в результате которой приобретают устойчивость к большей части известных наркотических средств. Правда, — вздохнул он, — попади кто-нибудь из нас на лечение в обычную больницу, не подействует никакой наркоз. Однако с этим неудобством довольно легко смириться, поскольку туда еще попасть надо, а наши врачи имеют специальные средства на такой случай.

— Ладно, — вновь беззастенчиво влезла я в монолог собеседника (какое дивное сочетание), — с этим все понятно, давай дальше.

— А дальше все совсем просто. Нас вышвырнули в воду прямо из флаера. — Этьен, поморщившись, потер бок. — Поскольку никто мне не мешал, — выразительный взгляд в мою сторону, — мы некоторое время изображали послушные кирпичи, а когда машина с убийцами, убедившимися в нашей кончине, отбыла, я выпутался из вконец ослабших веревок и дотащил нахлебавшуюся воды ундину до берега.

Красочно представив себе очередной подвиг этого супермена, я обиженно надулась и заявила:

— Так не честно. Ты мне третий раз жизнь спасаешь, а я еще ни разу не сподобилась.

— Слава Богу, — поперхнулся Этьен. — Хотя… Кто треснул готовую разорвать меня тигрицу дубинкой по голове?

— Нет, — упорствовала я, — это не считается. Ты и сам бы с ней справился.

— Возможно. Тогда ты спасла меня от множества шрамов.

— Шрамы украшают мужчину, — выдала я заплесневевшую банальность, не найдя в себе сил на что-нибудь более оригинальное.

— Вот зануда. Убедила, твой огромный должок заметно вырос. Но с этим мы разберемся потом. А сейчас вставай, пойдем.

— Куда? — спросила я, начиная клацать зубами. Кажется, до моего организма дошло, в каком плачевном состоянии он пребывает.

— В тепло, — фыркнул Этьен, — иначе к утру я буду иметь твой хладный труп.

— А ты знаешь в каком направлении это самое тепло находится?

— Пока нет… Но надеюсь сориентироваться. Вставай.

Кряхтя и охая, я поднялась, отряхнулась и с ужасом осознала, что, прямо скажем, не совсем одета.

Точнее, на месте были лишь полные воды кроссовки да нижнее белье, совершенно не предназначенное ни для прогулок по лесу, ни для визитов…

— Как я покажусь на люди в таком виде? — с легкой паникой поинтересовалась я.

— Не суетись, — пресек все попытки впасть в истерику Этьен. — Давай сначала доберемся туда, где эти глаза есть.

И мы тронулись в путь. М-да-а… И что, когда-то я искренне считала, будто нет ничего хуже, чем поход по пиратским джунглям? Так вот, его можно считать веселым пикничком по сравнению с ночным рейдом по сплошь утыканному корнями, мокрому и колючему лесу Майяха. В какой-то момент, когда я довольно громко ойкнула, получив очередной раз веткой по ногам, Этьен предложил отдать мне свой комбинезон, но я высокомерно отказалась, не преминув уточнить, что, во-первых, я не намерена оставшуюся часть пути терпеть его неизбежное нытье, а во-вторых, этот отказ следует зачесть как часть долга по взаимному спасению жизней. После пары вялых попыток меня переубедить Этьен сдал свои позиции, и мы продолжили странствие в поисках хоть каких-нибудь осколков цивилизации.

Утром, когда нечто под названием рассвет попыталось заявить права на окружающую действительность, на нашем пути обнаружилась крохотная деревушка. Оставив меня дрожать в придорожных колючих кустах, до боли напоминавших растущий у меня на заднем дворе ужасно пахучий можжевельник, капитан удалился на поиски одежды. (Если честно, вечная проблема женщин — носить нечего — уже немного надоела.) Вернулся мой герой с добычей — с гордым видом он вручил мне бутылку виски и паранджу. В любой другой момент времени после подобного предложения я немедленно схватилась бы за скалку или другой подвернувшийся под руку тяжелый предмет, но сейчас, звонко стуча зубами, лишь благодарно взглянула на спасителя и укуталась в жуткое одеяние.

— Не мало? Нигде не жмет? — заботливо осведомился капитан, подсовывая бутылку. — На, выпей.

Меня долго уговаривать было излишне — виски хоть и жуткая дрянь, но согревает. Вылакав граммов сто пятьдесят, я вновь ощутила все части тела, причем они находились в гораздо лучшей сохранности, чем мне до этого казалось.

— Ну что? — довольно бодро проворковала я, протягивая руку, чтобы галантный кавалер помог даме встать. — Куда мы направим стопы? Надеюсь, в тепло.

— Надежды девушек питают… — пробурчал под нос Этьен, поднимая меня с земли, но, заметив ужас, мелькнувший в моих глазах, смилостивился: — Мы идем завтракать в местную харчевню.

Пока мы форсировали улицу, добираясь до средоточия тепла и еды, я имела возможность воочию убедиться, что все рассказы Этьена о жизни мусульманской глубинки — истинная правда. Нет, ощущения, что мы каким-то образом перенеслись на Землю в любой промежуток времени века, скажем, с X по XXI, не создавалось — не было ни мощенных брусчаткой дорог, ни глинобитных лачуг без света и воды, но вместо окон, украшенных занавесками и горшками с геранью, нас приветствовали глухие стены из практичного пенобетона; калитки, через которые осуществлялось сообщение с миром, казались частью этих самых стен; а проскальзывающие вдоль домов тени были облачены в неизменно черные, доходящие до земли паранджи. Очень практично, особенно если учесть, что лужи в этом селении явно никогда не пересыхали…

Интерьер заведения общепита, в которое мы вошли, вполне соответствовал миру за его пределами — низенькие столы, ковры, горы подушек, столик чуть повыше в качестве стойки бара и, к нашему изумлению, бледный стройный блондин в роли бармена. Завидев нас, коренной житель Скандинавии дружелюбно улыбнулся:

— Доброе утро! Что будете заказывать?

Несмотря на отчаянное желание немедленно удрыхнуть в горячей ванне, к вопросу выбора блюд я подошла очень ответственно, долго листала меню, а затем решила проконсультироваться со специалистом:

— Не могли бы вы посоветовать что-нибудь двум усталым путникам?

Бармен не выразил никакого удивления при виде столь необычного зрелища, как восточная женщина, посещающая харчевню да еще и выбирающая пищу, немного подумал и ответил:

— Если вы хотите достаточно плотно подкрепиться, то рекомендую форель по-норвежски. Во времена моего детства это было любимое семейное блюдо.

— Форель так форель, — кивнула я, мгновением позже сообразив, что в парандже это движение становится практически бессмысленным. — Можно задать один нескромный вопрос?

Да уж, из роли покорной молчаливой жены я вышла совершенно, но собеседника это нисколько не обеспокоило — он отдал распоряжения относительно нашего завтрака выглянувшему из кухни повару и широко улыбнулся.

— Конечно.

— А где прошло упомянутое вами детство? На аборигена Майяха вы не очень смахиваете.