Книга Крымская кампания 1854-1856 гг. Восточной войны 1853-1856 гг. Часть 3. Противостояние - Сергей Ченнык

К 16 октября батареи были не только возведены, но и обеспечены боезапасом из расчета 500 выстрелов на орудие.

БЫТ, СНАБЖЕНИЕ, КЛИМАТ

После того, как союзные войска, заняв позиции между Балаклавой и Севастополем, основательно расположились на удобной местности, они немедленно начали обустраивать свои биваки. В первое время отступили болезни, благодаря использованию продуваемых возвышенностей. Не было особой нужды в медицинских принадлежностях, хотя это в основном касалось французов, снабженных госпитальными местами на 17500 пациентов.

Войска располагались в шалашах и палатках. Первые врывались в землю на глубину более аршина и имели ширину до 11/2, длину до 3, высоту до 1 сажени. Стены выше земли плелись в виде плетня и обмазывались глиной. Крышу устраивали из древесных сучьев и земли.

Основную массу составляли конусообразные «палатки-колокола» — стандартное имущество британской армии. Они имели С футов высоты и примерно 12 в диаметре по основанию и удерживались деревянным центральным шестом. Некоторым офицерам удалось разжиться так называемыми «палатками путешественника». Эти были несколько ниже, меньше по внутреннему объему, но более устойчивыми, особенно учитывая постоянно усиливающиеся осенние ветры. Пока они напоминают о себе иногда идущими дождями, но даже в этом случае после Болгарии Крым казался благословенным местом.

В палатках вскоре возник свой мир. Свой быт, свои прелести и проблемы. С трудом налаживалась гигиена. В конце сентября многие даже английские офицеры все еще не имели элементарного: полотенец, мыла, расчесок, зубных щеток, помазков, бритв и проч. Правда два последних предмета не сильно беспокоят солдат и офицеров: армия постепенно обзаводится густыми бородами и даже щеголяет ими. Купаться приходится в море, стирать одежду удается с трудом, а чаще всего не удается совсем, о кипячении даже нет разговора.

Что касается буйной поросли на лицах английских солдат и офицеров, то уже вскоре бакенбардная и бородная лихорадка переметнутся из Крыма в Англию, и безумие охватит всю страну. В Лондоне «…природные англичане, желая похвастаться храбростью, говорят, что если захотят, то отпустят усы и бороды. Отважнейшие из врачей начали шептать пациентам, страдающим простудой горла, или зубной болью, что усы, предохранительное средство от простуды зубов, борода — от простуды не только зубов, но и горла. Некоторые природные британцы уже несколько дней не брились… Приказчики в магазинах, писцы в конторах отвергли употребление бритв…».

Дальше — по нарастающей. В знак солидарности с воюющими в Крыму англичане стали массово отказываться от излюбленных шляп и переходить на ставшие невероятно популярными на полуострове среди офицеров, благополучно избавившихся вслед за нижними чинами от киверов, фуражки: «А английская круглая шляпа, эта неизбежная, необходимая черная шляпа, столь неизбежная, что Пакстон был на замечании у всего Лондона не как главный архитектор, а как человек, носивший летом белую шляпу — где нынче господство ее? … Развращение нравов достигло того, что нынче каждый дерзает выбирать шляпу по своему собственному вкусу, и некоторые осмеливаются даже появляться в фуражках!». Знала бы английская мода, что ее ждет впереди!

Британский журналист сообщал в редакцию своей газеты из Крыма: «…тому, кто знал английских солдат прежде, достаточно простого взгляда на них, чтобы убедиться, каким лишениям они подвергались. Внешний вид их говорит сам за себя. Все они похудели и ходят как больные. За исключением гардероба генералов и некоторых штаб-офицеров, пользующихся наибольшим значением, во всей армии не найдется и дюжины чистых рубашек. Один офицер рассказывал мне, что он целую неделю уже не мыл рук; что уже касается до того, чтобы мыть лицо, то о такой роскоши нечего н думать».

Правда у старших офицеров и генералов условия значительно лучше: у них есть даже ванны и, как пишет современник, он видел даже нескольких из них в чистых белых рубахах, правда, не накрахмаленных.

Есть и позитивные стороны осадной жизни. Улучшается питание, в войска начинают поступать консервы в герметически закрытых банках с разнообразным ассортиментом: «Телятина с горохом», «Вареная говядина», «Баранина с фасолью» и др. Ричардс пишет домой: «В день мы получаем 1 фунт галет, 3/4 фунта свинины или 1 фунт свежего мяса и 3/4 бутылки рома. Не много для того, чтобы прожить, может быть, скажете вы. Но мы добавляем к этому капусту, турнепс, домашнюю птицу, тыкву, арбузы и прекрасный виноград. Здоровье солдат значительно улучшилось. Иногда даже дается полакомиться медом из ульев».

Появляются экзотические добавки к меню (правда, в основном, офицерскому): консервированное молоко, шоколад. Уже можно, принюхавшись, уловить тонкий запах турецкого табака. Вскоре в дополнение к традиционным трубкам появляются сигареты.

Это еще одна из многих легенд Крымской войны и я думаю, читателям будет интересно ее узнать. Слово «сигарета» французского происхождения, оно означает «маленькая сигара». Сигареты обязаны своим происхождением американским индейцам, которые первыми стали заворачивать табак в солому, тростник и кукурузные листья. Но современная практика их курения возникла в Испании и странах Средиземноморья в начале XIX в., а массово распространилась во время Крымской войны в 1854–1856 гг. Британские солдаты переняли привычку к курению сигарет у русских и турецких солдат, которые чтобы покурить на привале, марше, в траншеях или в пикетах, стали заворачивать табак в бумажные гильзы от пороха либо обрывки газет. Вскоре в Англии было налажено их массовое производство. Первая сигаретная фабрика в Европе была построена в Лондоне.

Английский линейный корабль «Альбион» на ремонте после боя 5(17) октября 1854 г. Вторая пол. XIX в.

Конечно, это изобилие происходило не из военных рационов. Вечно крутившиеся возле военных администраций торговцы быстро смекнули о возможности нажиться на войне и, используя корабли, сумели наладить отличное снабжение армии и флота в Крыму, продавая все, что можно, по таким ценам, которые в Англии никому не могли даже в голову прийти. А так как офицерам платили хорошо, деньги тратить было больше некуда, то за ветчину охотно платили 2 фунта 17 шиллингов, по 3 шиллинга за фунт соли, по 5 шиллингов за фунт мыла, по 1 шиллингу 3 пенса за свечи, 1 шиллинг за хлеб, 10 шиллингов за бутылку шерри и 1 шиллинг за унцию табака.

В лагере царит почти покой, который иногда нарушают прилетающие с русских батарей снаряды, но к этому вскоре привыкают тоже. Больше раздражают англичан доносящиеся из турецкого лагеря «…звуки труб, далекие от гармонии, которые можно было назвать музыкой лишь при наличии достаточного воображения».

Каждое утро офицеры поднимаются, завтракают и отправляются на свои участки. Самым нелюбимым делом становится служба на пикетах, но она хотя бы не такая монотонная и позволяет видеть русских, активно укрепляющих крепость. Это настораживает британцев. Уже никто не верит в бред польских дезертиров, что русские дезорганизованы, что Меншиков после Альмы впал в панику, что победу англичане могут одерживать отныне одними штыками. Их поражает вид постоянно тренирующихся защитников Севастополя, а то, что они сделали за несколько недель, демонстрирует их готовность упорно драться за город и крепость.