Книга Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных? - Франс В.М. де Валь

Некоторые животные продвинулись еще дальше в понимании того, как устроено зеркало. Они не узнают свое отражение, но могут использовать зеркало как орудие. Если спрятать пищу так, чтобы ее можно было обнаружить только с помощью зеркала, обезьяны без труда решат эту задачу. Многие собаки также способны на это: если они, наблюдая за вами в зеркало, увидят у вас в руках лакомство, то обернутся. Любопытно, что эта ситуация непосредственно связана с их телом, отражающимся в зеркале, которое им не удается опознать. Но даже этому можно научить макак-резусов, если присовокупить физические ощущения. Необходима метка, которую они могут одновременно видеть и ощущать, такая как луч лазера, раздражающий кожу, или кепка, закрепленная на голове. В отличие от обычного визуального теста с меткой, этот тест лучше назвать тестом с чувствительной меткой. Только так макаки научаются связывать свое отражение со своим телом{348}. Очевидно, что это поведение отличается от умения человекообразных обезьян узнавать себя в зеркале, основываясь на одном изображении, но оно предполагает сходство основополагающих познавательных способностей.

Несмотря на то, что капуцины не прошли визуальный тест с меткой, мы решили исследовать их способом, который, как ни странно, никто раньше не применял. Наша задача состояла в том, чтобы проверить, действительно ли обезьяны воспринимают свое отражение как «чужака», как все полагают. Капуцинов посадили перед панелью из прозрачного пластика, за которой мог находиться знакомый член их группы, неизвестный им представитель их вида или зеркало. Сразу стало ясно, что отношение к зеркалу — особое. Капуцины реагировали на зеркало совсем не так, как на настоящую обезьяну. При этом им не требовалось время для принятия решения — они реагировали в течение секунд. Обезьяны поворачивались к чужаку спиной, едва взглянув на него, и в то же время долго глядели в глаза своему отражению, как будто потрясенные тем, что видят себя. Они не проявляли никакой нерешительности по отношению к отражению в зеркале, которой можно было бы ожидать, если бы они принимали его за чужака. Матери, например, позволяли своим детенышам свободно играть перед зеркалом, тогда как в присутствии чужака прижимали их к себе. Но капуцины никогда не изучали себя в зеркале, как всегда поступают человекообразные обезьяны или как это делал слон Пепси. Они не открывали рот, чтобы заглянуть туда. Таким образом, хотя капуцины и не узнавали самих себя в зеркале, но они и не путали свои изображения с кем-либо другим.

В результате я стал сторонником постепенных изменений{349}. Существует множество уровней восприятия зеркала — от крайней растерянности до полного понимания, что оно отражает. Эти уровни прослеживаются также у детей, которые интересуются своим отражением в зеркале задолго до того, как проходят тест с меткой. Самосознание развивается, как луковица, — слой за слоем, а не возникает на пустом месте в определенном возрасте{350}. По этой причине нам следует перестать рассматривать зеркальный тест в качестве лакмусовой бумажки для определения самосознания. Это всего лишь один из множества существующих для этого способов.

Как бы то ни было, чрезвычайно интересно, каким образом представители нескольких видов сумели пройти этот тест без посторонней помощи. Помимо гоминидов, только слоны и дельфины оказались способны узнавать себя в зеркале. Когда Дайана Рейсс и Лори Марино пометили пятнами краски бутылконосых дельфинов в Нью-Йоркском аквариуме, животные помчались к зеркалу, расположенному на значительном расстоянии в другом бассейне, и вертелись перед ним, чтобы лучше себя рассмотреть. При этом дельфины проводили перед зеркалом больше времени, разглядывая себя, когда были помечены, чем без метки{351}.

Как и следовало ожидать, зеркальный тест был испробован на птицах. Большинство видов птиц пока что оказались не способны его выполнить, за единственным исключением — обыкновенной сороки. Это очень интересный вид для проверки в зеркальном тесте. В детстве меня предупреждали никогда не оставлять маленькие блестящие предметы, такие как чайные ложки, без присмотра вне дома, потому что эти шумные птицы таскают все, что помещается у них в клюве. Такое представление о сороках, почерпнутое из фольклора, вдохновило Россини на оперу «Сорока-воровка». В наши дни этот взгляд приобрел экологическую окраску: сороки — грабители и убийцы, совершающие налеты на гнезда певчих птиц. Так или иначе, эти птицы считаются черно-белыми гангстерами.

Однако никто и никогда не обвинял сорок в глупости. Эти птицы принадлежат к семейству врановых, оспаривающему первенство в познавательных способностях у приматов. Немецкий психолог Хельмут Прайор провел с сороками зеркальный тест, который контролировался не менее строго, чем тесты с человекообразными обезьянами и детьми. Желтая метка, прикрепленная к черным перьям на груди сороки, была видна только в зеркало. Птиц специально ничему не учили, что было важным отличием от проводившихся задолго до этого опытов с тщательно обученными голубями, которые были призваны опровергнуть зеркальный тест. Оказавшись перед зеркалом, сороки начинали скрести метку ногой, пока не удаляли ее. Они не делали ничего подобного, если не видели себя в зеркале, и не пытались удалить черную метку на черных перьях. В результате высшая лига животных, узнающих самих себя в зеркале, пополнилась первым пернатым участником. За ним могут последовать другие{352}.

Следующим рубежом исследований стало выяснение, заботит ли животных их отражение в зеркале до такой степени, чтобы приукрашивать свой внешний вид, как это делаем мы, используя макияж, стрижку, серьги и т. д. Пробуждает ли зеркало тщеславие? Стали бы отличные от нас виды делать селфи, если бы смогли? Такая возможность впервые получила подтверждение в 1970 г. в результате наблюдений за Сумой, самкой орангутанга, в Оснабрюкском зоопарке в Германии.

Юрген Летмате и Герти Дюкер так описывали склонность Сумы к самолюбованию:

«Она собрала салатные и капустные листья, потрясла каждый лист и сложила их в стопку. Наконец, она положила один лист себе на голову и отправилась прямиком к зеркалу. Она села прямо напротив зеркала, внимательно изучила свой головной убор в зеркале, сжала его в кулаке, затем положила лист на лоб и начала подпрыгивать вверх-вниз. Позднее Сума приблизилась к решетке [где стояло зеркало] и снова положила лист на лоб, чтобы еще раз посмотреть на себя в зеркале»{353}.

Сума, самка орангутанга в германском зоопарке, любит украшать себя перед зеркалом. Здесь она кладет себе на голову лист латука вместо шляпки