Книга Северная Корея - Олег Кирьянов

В целом, это справедливо, так как именно Ким Чен Ын провозгласил главными государственными задачами улучшение облика страны и повышение уровня жизни населения. Младший Ким несколько раз побывал на всех более-менее известных стройках, реализуя заложенную еще дедом практику «руководства на местах». Судя по доходящим до нас высказываниям, Ким лично вникал во все мелочи строительства, принимал участие в разработке и утверждении дизайна зданий, неоднократно заставлял перестраивать объекты, доводя их до того вида, который считал достойным Страны чучхе.

Другая особенность всех этих строек — рекордные по скорости темпы строительства. Большая Улица ученых Мирэ была возведена менее чем за год, крупная Пэктусанская ГЭС — за полгода, все семьдесят этажей главной высотки строящейся пока еще улицы Ремен появились вообще за семьдесят четыре дня. Практически на каждой стройке, на какой мне только довелось побывать, рабочие с гордостью рассказывали о рекордных сроках, в течение которых появились те или иные объекты.

В ряде зарубежных СМИ появлялись тревожные сообщения: мол, такая спешка уже не раз выходила боком северокорейцам. Часть сообщений так осталась непроверенной. Однако доля правды в них в любом случае есть. Так, в мае 2014 года в Пхеньяне действительно обрушился только что построенный и заселенный двадцатитрехэтажный жилой дом, погибли несколько сот человек. При этом сообщение об инциденте (а также об извинениях, которые принесли жителям столицы некоторые руководители строительного комплекса) тогда появилось в официальных СМИ КНДР. Это обстоятельство привлекло внимание многих иностранных наблюдателей, которые не привыкли к подобной открытости, ведь обычно о техногенных катастрофах в северокорейской печати не пишут. Конечно, обрушение внушительного дома в центре города было невозможно скрыть, и о происшествии к тому времени уже написали в зарубежной печати, но ведь в КНДР традиционно считают нужным хранить молчание даже в самых очевидных ситуациях. Правда, этот трагический инцидент, кажется, не повлиял на строительную политику партии: строят все по-прежнему рекордными темпами, и, насколько об этом можно судить иностранцу, к новым проблемам такая спешка пока не привела.

По версии ряда экспертов, Ким массовыми стройками крупных и эффектных объектов хочет в какой-то степени компенсировать тот тяжелый период, который довелось пережить большинству населения КНДР во времена «Трудного похода» 1995–1999 годов. А еще правительство наверняка хочет показать своим гражданами, да и, что греха таить, всему миру, что жизнь налаживается, страна после кризисного периода опять начинает расправлять крылья. Тем более что КНДР уже официально объявлена руководством «мощной военной державой», а потому теперь настала пора сосредоточиться на качестве и уровне жизни, на развитии экономики.

В общем, пришла пора подводить итоги: облик КНДР меняется, страна становится все более современной, и особенно это заметно по Пхеньяну, где реализуется большинство громких строительных проектов, которые представители Страны чучхе с удовольствием показывают иностранным гостям. В других регионах хотя и с меньшей интенсивностью, но также возводятся новые дома, объекты культуры и отдыха, что во многом стало одним из главных направлений политики нового лидера страны Ким Чен Ына.

3. «Жить стало лучше, товарищи, жить стало веселее…»

«Наш народ будет есть вареный рис, мясной суп, ходить в одежде из шелка и жить в домах с черепичной крышей» — пообещал в свое время Ким Ир Сен, комментируя «цели и задачи чучхейского экономического развития». Молодой Ким таким образом озвучил бытовавшие еще в средневековой Корее понятия о зажиточной и сытой жизни. Какова же ситуация в КНДР сейчас? Как дело обстоит с уровнем жизни?

Как мы уже не раз говорили, оценить реальную ситуацию в экономике крайне затруднительно хотя бы потому, что Страна чучхе прекратила предоставлять какую-либо макроэкономическую статистику примерно с середины 1960-х годов. Да, эксперты Южной Кореи, Японии, США публикуют свои оценки основных показателей КНДР, включая ВВП на душу населения, данные об урожайности и объеме выработки электроэнергии и проч., но, как признаются сами специалисты, все это в лучшем случае приближенные оценки, а чаще всего предположения и гадание на кофейной гуще. Как честно сказал один из сотрудников Центробанка Южной Кореи в частной беседе, отвечая на вопрос «А откуда вы берете статистку для оценок?»: «А часто просто придумываем! Примерно прикидываем, исходя из общей тенденции, какие-то крохи получаем, но в целом — это наше творчество. Давать надежные оценки при отсутствии какой-либо статистики невозможно, но при этом с нас каждый год требуют отчетов, вот и выкручиваемся как можем».

Если проанализировать официальные оценки Южной Кореи, то за последние пять лет после прихода к власти Ким Чен Ына экономика КНДР демонстрировала очень незначительный рост на уровне 0,7–1,5 %, а иногда срывалась и в минус. Так, по данным Министерства объединения Южной Кореи, в 2010 году ВВП КНДР сократился на 0,5 %, в 2011–2014 годах вырос на 0,8, 1,3 и 1,1 %, а в 2015 году опять ушел в минус на 1,1 %.

После того как Сеул решил ужесточить меры в отношении Пхеньяна, официальные заявления представителей Южной Кореи стали пестреть пассажами о грядущем крахе экономики КНДР, сильнейшем экономическом кризисе и т. п. В общем, если верить Сеулу, экономика Страны чучхе вот-вот развалится.

К сожалению, эти оценки в последнее время кажутся чрезмерно предвзятыми, политически мотивированными. Создается ощущение, что правительство Юга пытается подогнать данные под желаемый результат. Никто не говорит, что КНДР обогнала по уровню развития Южную Корею, а Гонконг бледно смотрится на фоне Пхеньяна, но не все так плохо, как заявляют многие эксперты-южане.

Если обобщать наблюдения зарубежных экспертов, а также мои личные впечатления, можно сказать, что, по крайней мере по внешним признакам, жизнь в КНДР хотя и небыстрыми темпами, но улучшается. Те, кто может как-то оценивать темпы роста ВВП на глаз, говорят, что его показатели, скорее всего, сейчас лучше, чем заявляемые Сеулом. Вполне возможно, что на протяжении последних лет ВВП Северной Кореи рос на три-четыре процента в год.

Если говорить о рационе питания среднестатистического корейца, то можно сделать весьма смелое заявление: несмотря на определенную скромность меню (конечно, на взгляд зажиточного иностранца), северокорейцы никогда еще так хорошо не питались. Реформы в сельском хозяйстве, похоже, возымели действие, КНДР в основном решила проблему с обеспечением населения продуктами питания. Опять же повторимся, чтобы не вызывать ненужные споры: я сравниваю КНДР прошлого и КНДР настоящего, а не КНДР и, например, Японию или США. Так что рацион по-прежнему остается весьма скромным, однако нищенским его уже назвать нельзя.

Медленное, но очевидное улучшение экономической ситуации и повышение уровня жизни заметно и по другим признакам, которые без труда заметит сторонний наблюдатель. Люди стали лучше, современнее одеваться, больше становится ярких, веселых цветов в одежде (особенно у женщин и детей), а ведь раньше вещи были темные и только темные. На улицах существенно выросло количество машин, в особенности такси, численность которых растет как дрожжах. Нельзя сказать, что улицы Пхеньяна запружены автомобилями, но уже появляются первые пробки. Так, с 2014 года в столице было введено ограничение на движение такси по четным и нечетным дням в зависимости от последних цифр номерных знаков. На улицах и дорогах КНДР можно встретить самые разные автомобили, включая отчаянно чадящие грузовики, работающие на дровах (в прямом смысле этого слова, правда, въезд в столицу для них запрещен), однако количество новых и дорогих автомобилей неуклонно растет. Во время поездки в октябре 2016 года в глаза бросилось резко увеличившееся число дорогих джипов марки «Лексус» и «Тойота Лендкрузер». Понятно, что Пхеньян отнюдь не Монако или Ницца, шикарных авто там пока немного, но перемены, произошедшие буквально за несколько месяцев, что я не был в Северной Корее, видны невооруженным глазом.