Книга Невидимый фронт Второй мировой - Борис Соколов

Хрущев неосновательно приписал 2-му танковому корпусу СС 17-ю танковую дивизию, в тот момент остававшуюся в резерве в составе 24-го немецкого танкового корпуса. Как признает Никита Сергеевич, поле боя осталось за противником. Поэтому почти все поврежденные советские танки были немцами подорваны или сожжены, тогда как поврежденная немецкая техника была эвакуирована. В результате потери танкового корпуса СС оказались гораздо меньше, чем думал Хрущев.

В донесении же об итогах оборонительного сражения под Курском, направленном в Ставку 24 июля 1943 года, командующий Воронежским фронтом генерал армии Ватутин и член Военного Совета Хрущев утверждали: «…Противник главный удар наносил против Воронежского фронта, сосредоточив здесь в конечном итоге одиннадцать танковых и 1 моторизованную дивизии (тд СС „Райх“, „Адольф Гитлер“, „Мертвая голова“, „Великая Германия“ и „Викинг“, 6, 7, 11. 19, 3 и 17 тд и 16 мд). Из указанного количества пять дивизий (3, 19, 17 тд, тд СС „Викинг“ и 16 мд) были переброшены в район Белгород из Донбасса. Танковые дивизии были объединены в три танковых корпуса: 3, 48 и 5 тк СС. По показаниям пленных, дивизии к началу операции были укомплектованы танками полностью и имели по 250–300 танков в каждой дивизии, из них значительное количество было танков „тигр“. По данным нашей агентуры, в Ахтырке был сосредоточен резерв танков до 200 штук. Таким образом, противник имел до 4000 танков и самоходных орудий.

Кроме танковых, в наступлении принимало участие до двенадцати пехотных дивизий (в действительности только семь. – Б. С.).

Главные силы противник развернул в бой против 6 гвардейской армии, где с первых же дней операции было брошено в атаку шесть танковых дивизий. Впоследствии сюда подошли еще три дивизии: „Викинг“, 17 тд и 16 мд. Все эти дивизии участвовали в боях. Участие в боях 17 тд подтверждается захваченным приказом по танковой дивизии „Райх“, в котором ясно сказано, что 17 тд наступала правее дивизии „Райх“. Установлено, что 17 тд, несмотря на то что она вступила в бой позже других, понесла очень большие потери и вновь переброшена против Юго-Западного фронта лишь в составе около 60 танков.

Против Шумилова (командующего 7-й гвардейской армией. – Б. С.) немцы наступали тремя танковыми дивизиями (6, 7, 19) и до пяти пехотных дивизий.

Установлено, что каждая танковая немецкая дивизия имеет в своем составе один танковый полк, три мотополка и один артполк. В каждом мотополку, кроме пехоты, имеется еще по одному танковому батальону.

Противник вел наступление, применяя массовые танковые атаки на узком фронте группами 500 и более танков при поддержке массированной авиации, которая на узком фронте производила авиационную подготовку и сопровождала атаку танков…

О возможном наступлении мы были заблаговременно предупреждены вами. Кроме того, перебежчик-немец, перешедший на нашу сторону 3.7.43 из 168 пд, сообщил нам, что немцы собираются 5.7.43 перейти в наступление. В соответствии с этим войска были приведены в повышенную боевую готовность…

Армия Ротмистрова за счет ресурсов фронта была усилена одной тяжелой пушечной бригадой, двумя гаубичными артполками большой мощности, двумя полками РС, одной истребительно-противотанковой бригадой, одной зенитной дивизией и одним самоходным артполком… Танковая армия Ротмистрова с приданными ей 2 и 2 гв. тк непосредственно юго-западнее Прохоровка на узком фронте сразу вступила во встречное сражение с танковым корпусом СС и 17 тд противника, которые двинулись навстречу Ротмистрову. В результате на небольшом поле произошло ожесточенное массовое танковое сражение.

Противник потерпел здесь поражение, но и Ротмистров понес потери и почти не продвинулся вперед. Правда, Ротмистров не вводил в бой своего мехкорпуса и отряда Труфанова (состоявшего из одного танкового, двух артиллерийских и одного мотоциклетного полков. – Б. С.), которые частично использовались им для парирования ударов противника по армии Крюченкина (69-й. – Б. С.) и по левому флангу армии Жадова (5-й гвардейской. – Б. С.)».

Николай Федорович и Никита Сергеевич щедро насчитали перед своим фронтом неприятельских танковых и штурмовых орудий в полтора раза больше, чем их было вообще привлечено для операции «Цитадель» в обеих группах армий. Для этого пришлось придумать несуществующий резерв в 200 танков в районе Ахтырки и столь же виртуальные танковые батальоны мотопехотных полков танковых дивизий. И добавить две танковые и одну моторизованную дивизию, никакого отношения к наступлению на Курск не имевшие. Дивизия СС «Викинг» во время проведения операции «Цитадель» оставалась в составе 24-го танкового корпуса в районе Харькова. 17-я танковая дивизия находилась в Донбассе в составе 1-й танковой армии, а 16-я моторизованная – там же, но в составе 6-й полевой армии. Хрущев и Ватутин пытались представить дело так, будто 17-я танковая дивизия сначала сражалась против Воронежского фронта и только затем была направлена в Донбасс для борьбы с войсками Юго-Западного фронта, но уже сильно ослабленная потерями. В действительности эта дивизия из Донбасса никуда не уходила, хотя, как и дивизии 24-го корпуса, не предназначавшиеся для наступления на Курск, содержалась в ослабленном составе – не более 50–60 танков и штурмовых орудий.

Командование Воронежского фронта лукавило и тогда, когда утверждало, будто Ротмистров не использовал 12 июля отряда Труфанова и 5-го гвардейского мехкорпуса. На самом деле в тот день основные силы мехкорпуса были в бою с дивизией СС «Мертвая голова», а отряд Труфанова сражался с частями соседней с танковым корпусом СС 19-й танковой дивизии немецкого 3-го танкового корпуса.

Сохранился любопытный документ, позволяющий взглянуть на ход операции «Цитадель» с немецкой стороны. Описание боевых действий 19-й танковой дивизии вермахта в период с 5 по 18 июля 1943 года было захвачено в ходе контрнаступления советских войск. Во время наступления на Курск 19-я танковая дивизия наносила вспомогательный удар, обеспечивая правый фланг 2-го танкового корпуса СС. Потом в ходе контрнаступления войск Воронежского фронта она попала в окружение в Томаровке и Борисовке и лишь с большими потерями вырвалась из кольца. Командир дивизии генерал-лейтенант Рудольф Шмидт 5 августа был убит в Томаровке осколком советской авиабомбы, а его штабной автомобиль с документами достался красноармейцам в качестве трофея. Через неделю осколком мины, выпущенного из 6-ствольного миномета, был убит и командир советского 31-го танкового корпуса, освобождавшего Томаровку, генерал-майор Дмитрий Хрисанфович Черненко. В своих мемуарах бывший командующий 1-й танковой армии маршал бронетанковых войск М. Е. Катуков утверждает, что именно его танкисты захватили бумаги Шмидта, а в качестве трофеев взяли 45 танков «тигр». Насчет числа «тигров» Михаил Ефимович, вероятно, ошибся. Непосредственно в штате 19-й танковой дивизии танков этого типа вообще не было. На весь 3-й танковый корпус был один 503-й танковый батальон, роты которого при необходимости придавались дивизиям корпуса. В составе батальона было 45 «тигров», а в составе роты – 15 машин. 45 «тиграми» одна 19-я дивизия располагать никак не могла. Цифра 45 в лучшем случае могла относиться к немецким танкам всех типов, захваченных в Томаровке. Вероятно, не совсем точны и данные Катукова о захвате автомобиля Шмидта. Перевод немецкого отчета о наступлении на Курск выполнен переводчиком штаба 27-й армии старшим лейтенантом Островым, так что вернее предположить, что машина командира 19-й танковой дивизии была захвачена бойцами 27-й армии.