Книга Клинки Преддверья - Ян Бадевский

Вспоминай.

Ольгерд напряг память и, к своему немалому удивлению, вспомнил. Не руну, конечно, а движения руки девочки. Но этого было достаточно. Мастер ножей поднял руку и быстро нанес на полотно мироздания свежие штрихи. Черточки в многомерной Вселенной вспыхнули багрянцем и превратились в пламя, охватившее жнеца. Тьма под капюшоном исторгла отвратительный визг, коса выпала из ослабевших пальцев.

Жнец выгорал изнутри.

Мрак клочьями вырывался из-под балахона и рассеивался в воздухе. Пара мгновений – и визг утих. Балахон бесформенной грудой осел на палубу. Складки одежды разгладились, растеклись в серебристую гладь. Обычная лужа.

Ольгерд развернулся к Постороннему.

И застыл.

В прямом смысле слова. Пальцы, сжимавшие рукоять керамбита, окостенели. Шею свело. Он походил на насекомое, угодившее в твердую желтизну янтаря. Скосив глаза, Ольгерд увидел Коэна. Посредник имел глупый вид. Нога, замершая в полушаге над палубой, растопыренные пальцы рук, незавершенные знаки и письмена. Половинки посоха лежат на палубе.

– Вы меня впечатлили, – сказал Брон, вкладывая меч в ножны за спиной. – Зашли сюда, убили жнеца. Раскрыли мой многоходовой план. Даже разбудили в глубинах этого переделанного уродца. Осколок некогда великой расы. Но прошу меня извинить. Нужно заканчивать эту затянувшуюся войну.

Брон воздел руки и смял реальность.

Лучшего определения Ольгерд подобрать не смог. Посторонний скомкал небо, степь и далекий горизонт. Словно лист старой бумаги. Видимо, он научился черпать энергию из сети Храмов – сила чужого была беспредельной.

На месте Тризских пустошей возникло море.

– Вам, наверное, плохо видно, – насмешливо произнес Брон. – Сейчас за вашими спинами флот Пацифиды и Торговой компании уничтожает ваши великие царства. Этого не остановить.

Ольгерд попытался связаться с Рыком.

– Не переживай за свою зверушку, – хмыкнул Брон. – Рлок в коконе, как и вы. Спит и видит радужные сны. Там он гоняется за косулями и прочей лесной живностью.

Мастер ножей дернулся, но невидимые узы держали крепко. Посторонний присел на ступеньку трапа, ведущего к навесной палубе рубки.

– Вот что меня удивляет, – сказал иерарх, сменив парочку лиц. – Вы сражаетесь непонятно за что. Ну, конечно, вы уверены, что начнется тотальное истребление, ваших друзей и близких будут резать, а женщин насиловать. Первобытный уровень мышления. Ваш мир – это промежуточная цель. Не более. Когда мы получим что хотим, вас оставят в покое. Уж поверьте.

Ольгерд не ответил.

Посторонний закрыл глаза. Ольгерд увидел, что к спине чужака тянется энергетический канал. Со стороны Китограда, разумеется. Из пальцев иерарха вырвались черные ленты – они обогнули коконы пленников и устремились туда, где властители Преддверья терпели поражение.

Ольгерд подумал о Мерт. Ей уже некуда возвращаться. Ни корабля, ни любимого. Ни мира, в котором чувствуешь себя в безопасности.

Все зря. Поединки с дзуарами, учеба у Вячеслава. Гильдия ножей – ничто. Когда приходит истинное зло, ему невозможно противостоять. Сразиться с Посторонним может лишь Демиург. Но творцы бросили своих детей, погрузившись в безумие.

За спиной Ольгерда умирали люди и их союзники. Могущество Гримлиэля, тайные доктрины Внутреннего Круга – все это пыль под ногами Меняющих лица. Интересно, заметит ли мироздание уход человечества? Деревья будут расти, звери – бегать в лесах. Горы увидят возвышение и упадок иной цивилизации.

«Еще рано об этом говорить».

Голос прозвучал в голове мастера ножей. Строгий женский голос, которого он раньше не слышал.

Глава 10

Архивариус

Женщина появилась внезапно.

В последние часы это стало традицией – внезапно появляться на «Мемфисе». Она была человеком. Мастер ножей смотрел, как новое действующее лицо огибает его кокон и неторопливо приближается к Постороннему.

Глаза Брона сузились.

А потом лицо переменилось.

– Эффектно, – похвалила женщина. – Никогда не понимала, зачем вы это делаете. Пришлось залезть в архив. Там про вас много чего написано.

Брон подобрался.

– Кто ты?

Женщина остановилась в пяти шагах от иерарха. Каштановые волосы прихвачены обручем. Одежда – простая, неброская. Сразу и не скажешь, откуда она родом. Так можно одеваться где угодно. Хоть в Трордоре, хоть на пиратских островах. Оружия в руках незнакомки не было. Посоха – тоже. Вообще ничего.

– Имя тебе ничего не скажет. – Голос женщины был серьезным и деловым. – Позволю себе его скрыть.

Изящный взмах рукой.

Ольгерд пошатнулся и рухнул на палубу, едва успев сгруппироваться. Коэн споткнулся, но удержал равновесие. Рык заворочался и недовольно заурчал. Видимо, его охотничьи сны разбились вдребезги.

Коконы распались.

Мастер ножей встал, потирая ушибленное колено. Тяжесть керамбита вселяла уверенность.

– Вы в порядке? – бросила женщина через плечо. Коэн и Ольгерд что-то пробурчали в ответ. – Хорошо.

Посторонний резко выдохнул. Из его рта вырвались светящиеся значки. Ткань пространства затрещала. Женщина произнесла:

– Ундабад ундаррах! Удун!

Значки Постороннего обратились в прах и осыпались к ногам визитерши. Самого его швырнуло спиной вперед и припечатало к рубке.

Смена лиц.

Выхватив меч, Брон ринулся в атаку. Это был смертоносный выпад в прыжке, сделанный на пределе человеческой скорости. Ольгерд невольно восхитился мастерством королевского стража. Хоть кому-то Вармак платил по заслугам.

Такой выпад невозможно отбить. Стиль одного удара. Ольгерд слышал о подобных вещах. Говорят, мастеров-мечников обучали этому искусству в Хо-Шане и Винхуне. Не всех обучали.

Брон владел стилем летящего меча.

Но это ему не помогло.

Женщина не стала уклоняться, вступать в поединок, парировать клинок. Умирать она тоже не стала.

Меч рассыпался.

Исчез.

Лезвие перестало существовать, неведомая сила вычеркнула его из реальности.

Брон замер в нерешительности с вытянутой рукой. Он даже ударить никого не мог. Потому что незнакомка стояла позади него, безмятежно улыбаясь. Ольгерд впервые смог оценить лицо своей спасительницы. На вид женщине было лет сорок. Резкие черты лица, тонкие брови, карие глаза.

Посторонний обернулся. Похоже, его не беспокоили поверженные противники. Все его внимание сконцентрировалось на кареглазой женщине, непринужденно меняющей все вокруг.

– Кто ты? – повторил свой вопрос иерарх.

– Коэн назвал бы меня Архивариусом, – ответила женщина. – Хранительницей утраченных знаний.