Книга Изабелла Прекрасная - Маргарет Кэмпбелл Барнс

Они все засмеялись, вспомнив, как был очарован красотой королевы неопытный молодой человек.

— По счастью, ему не пришлось защищать нашу честь, поэтому он привез нас сюда с комфортом и достаточной охраной, — заметила Изабелла, протягивая руку за куском хлеба. Она тоже принялась кормить рыбу, которая жадно хватала куски хлеба и выпрыгивала из воды. Изабелле было так приятно сидеть у пруда, она с удовольствием провела бы здесь все утро.

Но Роджер Мортимер не терпел, когда люди бездельничали. Он уже обдумывал следующий ход.

— Несмотря на хороший прием, мы не должны слишком долго оставаться у этих милых и добрых людей, чтобы с нами не случилось того же, что произошло во Франции, — заметил он. — Мне кажется, пока нам все сочувствуют, следует набрать как можно больше сторонников и приверженцев.

Изабелла была рада, что перед ее родственниками он обращался с ней более официально, чем делал это наедине. С неохотой она перестала швырять крошки хлеба в залитый солнцем пруд.

— Вы считаете, милорд, что нам уже вскоре придется покинуть это место?

— Да, мне так кажется, мадам. Тем более, что мы будем иметь преимущество перед нашими врагами и сможем нанести им неожиданный удар. Но самое главное, о чем я размышляю, — где нам лучше всего высадиться? Естественно, мне бы хотелось предложить Уэльс. Там за меня будет стеной стоять каждый. Но против этого имеются некоторые доводы: нам придется дольше плыть по морю, и еще мы должны нанести первый удар именно в Лондоне.

Он повернулся к Кенту.

— Милорд, у вас есть какие-нибудь идеи насчет места высадки?

— Почему бы нам не сделать это в Восточной Англии, где расположены земли моего брата лорда Норфолка?

— Где-то неподалеку от укрепления Фремлингхем? Тогда какой порт вы можете предложить? Я не знаю ту часть Англии.

— Там есть река Оруэлл, где фламандские ткачи швартуют свои баржи, и лодки наших торговцев шерстью отправляются в путь. Это хорошо укрытое место, и оно расположено не так далеко от Лондона.

— Мы могли бы прибыть на реку Оруэлл ночью. Как вы считаете, ваш брат граф Норфолкский присоединится к нам?

— Он так же сильно ненавидит Деспенсеров, как ненавижу их я!

Мортимер вынул из кармана камзола, выдержанного в зеленых с золотом тонах, маленькую свернутую записку.

— Мадам, я получил это письмо из Англии час назад. Письмо от Орлетона, епископа Херфорда. Он пишет, что он сам, моя мать, и сын вашего покойного дяди Ланкастера Линкольн стараются сделать для нас все, что только возможно. Бароны и купцы по всей стране заявили, что обеспечат нам поддержку, если только мы укажем им место и время нашей высадки и привезем с собой не менее тысячи человек.

— Тысяча человек! Но мы приехали сюда, взяв с собой только Мальтраверса и Дракона и несколько оруженосцев и пажей Эдмунда. Неудивительно, что вы все время молчите!

— Нам придется надеяться только на иностранных наемников! Их обычно можно купить, и некоторые из немецких наемников весьма искусны в ведении военных действий.

— Но как мы сможем убедить их пересечь море по какой-то надуманной причине, когда у нас нет поддержки их императора или короля Франции?

Даже Мортимер не смог ничего возразить на подобный довод и только пожал плечами.

— Мне кажется, что мы должны будем платить им высокое вознаграждение. Вот и все!

— Откуда взять деньги? — задал логичный вопрос Кент. Теперь именно он задавал трудные вопросы, от разрешения которых зависел успех предприятия.

— Кто из нас может получить хотя бы грош из доходов наших имений, когда мы все изгнаны из них? Многие из сочувствующих нам в Англии также состоят на подозрении. После несчастного случая во время турнира бедный Линкольн наполовину ослеп. И самое важное, моя дорогая сестра, что вы собираетесь сказать Неду? Поедет ли он с нами в Англию, где мы выступим с оружием в руках против его отца?

— Насколько нам известно, его отец и Хьюго Деспенсер — неразлучны, — резко ответил Мортимер.

— В любом случае, герцог еще ребенок!

В этот момент до них донесся голос Неда, который весело позвал одну из дочек Геннегау. Они играли в какую-то игру с другой стороны высокой живой изгороди. Изабелла была счастлива, что он все еще только ребенок — в его голосе слышалась нотка радости и веселья, хотя он так долго молчал из-за возмущения и неприятия их с Мортимером отношений. Здесь, в Валансьене, было так славно. Не было цинизма в отношениях и постоянных интриг. Материнский инстинкт подсказывал ей, чтобы мальчик как можно дольше оставался здесь, где его не обманывали, не использовали во зло его чувства, где бы он мог вырасти благородным и честным молодым человеком среди милых и скромных дочерей Жанны. Она увидела, что и Эдмунд присоединился к ним. Как будто его тоже привлекла простота и честность в отношениях, он хотел уйти от планов предательства, которые вынашивались им, в мир ясности и веселья. Мортимер повернулся и наблюдал, как он исчезает в высокой арке, выстриженной в вечнозеленом кустарнике.

— Он сердцем не с нами, — недовольно пробормотал он.

— Потому что его сердце наполовину принадлежит Эдуарду. В молодости он просто обожал его. Сейчас он разрывается между дружбой к нему и желанием разделаться с Деспенсерами, — сказала Изабелла. Она прекрасно понимала колебания Эдмунда, в них было что-то и от ее собственных сомнений.

— То же самое желание отомстить, которое снедает и вас!

Он обнял ее, как бы желая смягчить жестокость своих слов.

— Может быть, он настолько наивен и полагает, что если мы победим, то Эдуард станет таким же, каким был прежде, — добавила она, продолжая цепочку своих рассуждений, несмотря на то, что Мортимер был рядом. Он вдруг резко отодвинулся от нее, заметив, что Кент был прав, когда говорил, что им будет трудно убеждать Неда, потому что он не захочет оказаться в оппозиции к своему отцу. Потом Мортимер совершенно спокойно спросил ее, как много фактов она собирается сообщить юноше. Она сочла его вопрос проявлением партнерства — их политические взгляды были едины, как и тела в моменты соития.

— Мне кажется, ему будет приятно снова увидеть своих лошадей и ястребов, — заметил Мортимер. — И еще мне кажется, что с его отношением к браку ему надоели глупые игры с этими девицами!

— Я уверена, что вы заблуждаетесь. Он доволен тем, как проводит с ними время, — сердито сказала Изабелла. В этот миг до них донесся новый взрыв смеха.

— Разве вы не заметили, Роджер, насколько более спокойным и раскрепощенным стал мальчик с той поры, как мы приехали сюда? Может быть, все дело в том…

— В чем, моя дорогая?

Но Изабелла еще не могла точно выразить промелькнувшую мысль, которая была слишком смелой, чтобы ее можно было высказать вслух. Изабелла сама была всего лишь женщиной, не привыкшей к таким мужским делам, как устройство заговоров, могущих привести к самым неожиданным последствиям.